Читать книгу "Отборная попаданка архидемона. Книга 3 - Любовь Свадьбина"

Глава 32

В НИИ Нарака до сих пор режим тревоги, по коридорам предупреждающе мигают оранжевые сигнальные диоды.

Закрытый режим, отсутствие допуска – ничто это не становится препятствием для Леонхашарта. Его пропускают безропотно, открывают все двери – лишь бы сберечь то, что осталось. Котлован вместо одного из корпусов – слишком яркое напоминание о том, почему архисоветнику Леонхашарту лучше не перечить.

И только Юмаат, в кабинете которой Леонхашарт останавливается, хватает смелости плевать на все эти напоминания. Она не отрывает взгляда от планшета с ужасающим её отчётом о повреждениях (ужасающим тем, сколько денег придётся просить на ремонт у скряги Юнидатуса Тарота, потому что эту часть НИИ на обычные пожертвования не восстановить).

– Мне нужна твоя помощь, – поясняет Леонхашарт своё внезапное поведение.

– Я на тебя обиделась и не собираюсь с тобой разговаривать, – капризно отзывается Юмаат. – Но спонсорскую поддержку от твоего фона ожидаю в двойном объёме, как-никак, я спасла вас с Гатанасом от захвата неизвестными.

– Мне нужен максимально изолированный магически зал. И приборы, чтобы отслеживать излучение магии, а также поглотители в большом количестве. И в целом консультация.

– Я с тобой не разговариваю, – напоминает Юмаат.

– Мне нужен изолированный зал, – с нажимом повторяет Леонхашарт.

Металлическая лампа на столе Юмаат изгибается, словно змея. Потрескивает и сминается металлическая столешница. Шурупы в панелях вибрируют и вытягиваются из пазов, теряя первоначальную форму. Ножки стола, ручки дверей – всё сгибается, и даже планшет в руках Юмаат трескается.

Накопители магии под потолком вспыхивают полностью загоревшимися индикаторами наполнения и отстреливаются, на их место вкатываются новые и успевают заполниться наполовину в те несколько мгновений, пока весь металл в кабинете Юмаат извивается и со скрипом и треском меняет форму.

Оценив новый дизайн с бесчисленными изгибами и заострениями потёкшего металла, Юмаат переводит взгляд на Леонхашарта, прижимающего к груди свёрток.

Ей требуется всего мгновение, чтобы всё сопоставить:

– Книга по магии? – одними губами произносит Юмаат.

Леонхашарт кивает.

– Ну, разговаривать с тобой не буду, но зал и оборудование выделю, исследованием займусь. Помни: я на тебя обиделась!

И пусть Леонхашарту сейчас не до веселья, эта почти детская непосредственность Юмаат вызывает у него лёгкую улыбку.

***

Сон – лучшая награда за все мои злоключения. Мне неинтересно, что там с результатами голосования, которое продлится сутки.

Незнакомый демон, чьи тонкие чёрные рога с вкраплениями серебряных искорок напоминают стены камеры агента Яд, выходит на арену прежде, чем её пол окончательно трансформируется в ровное полотно, а опустившаяся колонна оставляет меня один на один с соперницами.

Там и мои девчонки на арену выбегают, так что я больше не в меньшинстве.

– Меня зовут Фазарис Нордотт, – представляется демон. – Я сопровожу вас на благородный факультет.

А дальше воспоминания теряют чёткость. Кажется, я засыпаю прежде, чем наш микроавтобус покидает территорию телестанции.

Просыпаюсь я в тёплой мягкой постели. Пахнет цветами, ванилью, свежими булочками…

Почесав лоб, зудящий у основания волос, открываю глаза.

Сумрачно. Никого нет. Блеклый свет сочится только снизу: из-под кровати Лиссы. Там светится планшет в чьих-то сильных руках, торчит колено.

– Кхм! – выдаю я.

Бам! – отзывается некто ударом головы о дно кровати.

– Ау! – обозначает мужским баском и высовывает светловолосую голову.

– Мад? – изумление у меня довольно вялое: после переезда в другой мир и знакомства с демонами меня трудно сильно удивить. – Ты что здесь делаешь?

– Где Саламандра? – Мад судорожно выползает из-под кровати и подбегает к моей. Падает на колени, заглядывает в моё подсвеченное его планшетом лицо. – Скажи мне, где она! Это вопрос жизни и смерти!

Где Саламандра? Нельзя сказать, что меня охватывает прямо дурное предчувствие, но холодок по спине пробегает, заставляя забыть о странности лежания Мада под кроватью Лиссы.

Где же Саламандра?

***

Мир Леонхашарта теперь иной.

Он наполнен новыми ощущениями, новыми оттенками смыслов.

Стоном боли – бесконечным, жалобным, удушающим.

Умирающий мир не может больше даже кричать – настолько он обессилен. Его связи разорваны, словно сухожилия у живого существа. Его незаживающие раны кровоточат, истекая последними каплями силы.

Сердце Нарака почти не бьётся, но на этом последнем издыхании оно ещё шёпотом молит о помощи, спасении, глотке новой жизни.

И единственный вопрос, который Леонхашарт хочет задать Гатанасу Аведдину – такому же пользующемуся всеми аспектами магии архидемону – это почему он так спокоен, как может столь равнодушно относиться к зову о помощи их собственного дома?

От шелеста этого шёпота Леонхашарту постоянно зябко, и сердце не на месте. Одно утешение – он теперь ощущает, что с Настей всё в порядке, и это помогает ему немного отпустить её, не маячить рядом ни прямо, ни косвенно, чтобы не привлекать к ней внимания Архисовета и врагов.

Уверенность в своих новых силах, в способности почувствовать малейшую угрозу Насте и добраться до неё в кратчайший срок позволяют Леонхашарту положиться на защитные чары благородного факультета, приставленную к оставшимся невестам охрану Гатанаса и расползшихся по территории кампуса механических тараканов Юмаат, следящих, чтобы всё остальное функционировало и не влезли посторонние.

Леонхашарту не приходится ничего спрашивать о Насте, так что он не боится выдать свой интерес к ней даже если все каналы связи прослушиваются.

Второй день, пока Настя отсыпается после безумного состязания (автора этой идеи – Берронзия – Леонхашарт с удовольствием бы боднул, но для маскировки сдерживается), Леонхашарт осваивает магию.

Самые изолированные лаборатории погибли при устроенном им обрушении, в оставшихся приходится работать в сдерживающей магию броне слишком осторожно, а потому медленно, но Леонхашарт не из тех, кого останавливают такие сложности.

Он знает свои цели: защитить Настю и спасти родной мир.

Он понимает, что без настоящей магии, которой должен управлять филигранно, не справиться.

И поэтому сосредоточенно учится – пока есть возможность.

Тончайшие, во многих местах разорванные нити пронизывающей Нарак магии вздрагивают при пробуждении Насти, и Леонхашарт улавливает это, вспоминает о времени.