Читать книгу "Да здравствует королева! - Елена Шторм"

— Маас ведь сама наверняка ничего не знает! — прошептала я потерянно. — А её отец?

— Хороший вопрос. Я бы предложил написать его величеству Дархему, но вряд ли он поверит.

— А если раздобыть доказательства?

— Как?

Я замялась.

— Всегда могу попросить Маас угостить меня чаем.

Шинар не оценил идею — схватил руками край стола, сжал пальцы и опалил меня убийственным взглядом.

— Не шути так.

И снова от этого огня что-то перевернулось внутри… Я робко вздохнула, борясь с противоречивыми чувствами. Хотелось возразить. Хотелось простонать, что идея вовсе не плоха! И в то же время — протянуть руку и с благодарностью коснуться плеча мужчины.

— Ладно… — сдалась я. — Может, Аделик в силах нам помочь?

— Не хочу показаться самоуверенным, но мои покои вы уже пытались обыскать по сговору. Вышло не слишком изящно.

Пришлось опустить голову, теперь без тени радости.

— Лиата, а какие доказательства ты хочешь получить? Отец Маас вряд ли поверит твоему слову, и ни приложенный дурман, ни даже рецепт чая никак не помогут делу. А вот Аделик… с него стоит начать, да. Сейчас главное предупредить его, верно?

— Да! Но… а вдруг и он решит, что я всё-таки придумываю? Ты прав: я подозревала тебя — и чуть не устроила скандал. Мы готовы были схватить Балуара и почти отправили верного короне человека в тюрьму!..

Шинар нахмурился, но затем отвёл взгляд. В едва ли свойственной ему манере. Молчал некоторое время, прежде чем качнуть головой.

— О Балуаре ты в итоге узнала больше, чем кто-либо ещё во дворце, а обо мне… — Жених вздохнул, слабо изогнул губы. — Не хотел тебя расстраивать, Лиата. Я на самом деле… очень рад, что ты тогда пробралась в мой кабинет.

И снова всё прочее будто отступило на край сознания. Страхи, сомнения… даже комната. Я улыбнулась в ответ; Шинар продолжил мягко:

— Давай подумаем, чем убедить твоего упрямого брата. Найти странности в поведении Маас? Сама она вряд ли скажет теперь, как давно ей понравился Аделик. Может, окружающие её прольют на ситуацию свет. Из литанийцев.

— Сарен и Балуар, — прошептала я. — Те, кто были в Асхеме.

Шинар внезапно сузил глаза — я не сразу поняла причину…

— Лиата, а ты сама уверена, что младший из твоих братьев на нашей стороне?

И в груди будто разорвался пузырь с ледяной водой — отчасти потому что я услышала то… чего давно боялась.

— Ты подозреваешь Сарена?

— По-хорошему его не мешало бы допросить. Вместе с советниками.

За столом вдруг стало тесно — я отодвинулась вместе со стулом и резко встала. Как он может? Сар… нет!

— И какие вопросы ты бы задал? Не хотел ли он меня убить?

— Да, в том числе.

— Прекрати! Пожалуйста!

— Но меня же ты подозревала.

Руки сжались в кулаки. От стыда, возмущения, чувства собственной беспомощности — всего вместе.

— Прости, но тебя я знала две недели! А Сарена — семнадцать лет. Он… у нас холодные отношения, но мой брат не убийца.

— Почему, кстати? За что он тебя не любит? — Шинар взирал на меня из-за стола — по-привычному внимательно и хмуро. А я… могла бы многое сказать о детских обидах и юношеской глупости. Но с языка внезапно сорвалось:

— За то что из-за меня погибла мама.

Взгляд скользнул в сторону. Затем вниз. Я подняла глаза вновь, когда стул скрипнул — Шинар встал и пошёл ко мне. Медленно, но неотвратимо, и лицо жениха изменилось. Вытянулось еле заметно.

— Ты ведь сама так не думаешь? — спросил он, остановившись в каком-то шаге.

— Кажется, нет. — Я постаралась улыбнуться, теряясь. Стоит ли изливать на взрослого мужчину свои надежды и тайные страхи? Ведь разговор секунду назад шёл о вещах куда серьёзнее! — Но понимаешь… Я не знала маму совершенно, и всё равно мне всегда её не хватало. А Сар, хоть и был совсем мал, действительно жутко её любил. Отец говорил, что когда ему было три, он вечно ходил, цепляясь за её подол…

Я виновато поглядела на жениха ещё раз, и почему-то слова потянули язык дальше. Захотелось высказать то, о чём я молчала почти всю жизнь. Излить впечатления, которыми не могла поделиться ни с кем в последние годы — ни с фрейлинами, ни тем более с учителями!

— Он терпеть не мог меня в детстве, — я глупо и лишь отчасти грустно улыбалась. — Ломал мои игрушки, пачкал платья. А отец, конечно, жалел единственную дочь и наказывал сорванца. О, думаешь, я была идеальным ребёнком? Как бы не так! Вскоре сама научилась пользоваться этим доверием и убеждалась, что Сару доставалось даже из-за пустяков. В общем… прежде чем мы выросли, между нами накопились обиды. Но…

— Ты любишь его, — произнёс Шинар каким-то невозможным тоном. Мрачно, но будто смирившись.

— Мы семья. — Я повела плечами. — Мы — я, Аделик, Сарен — всё, что осталось друг у друга после гибели Риана и смерти родителей. И я просто не хочу думать, что кто-то из нас способен желать зла другому.

Шинар качнул головой — и сделал то, на что я так надеялась. Поднял кисть, аккуратно коснулся пальцами моей щеки. И привлёк к себе — рука скользнула на волосы, другая обвила за плечи. Я подалась вперёд и растворилась в его объятьях, закрывая глаза.

Скучала… так сильно! Прошло полтора дня — а я мечтала до невозможности вновь оказаться наедине в его тепле. Собственные пальцы путаются в прядях на спине мужчины, под сгибами локтей разливается нежное пламя…

«Ты подарил мне веру», — хотелось прошептать. — «И я вновь смею надеяться на лучшее. Разве это так много, чтобы пытаться отнять?»

— Что же ты предлагаешь, Лиата? — сказал жених мягко, не отстраняясь. Я лишь слабо двинулась, чтобы поднять голову.

— Пожалуйста. Даже если ты хочешь проверить Сара, давай не делать этого по-плохому. Аделик не позволит в конце концов! Хочешь, я сама приду к братьям и… предложу?

— Нет, — возразил Шинар, — лучше тогда не посвящать Сарена в наши подозрения вовсе. Мы попытаемся найти что-нибудь ещё о дурмане и проклятье, а пока… просто будь с ним осторожна, на это ты согласишься?

Я слабо кивнула:

— Тогда Балуар?

— Да.

Он должен был отпустить меня — определённо. Но он держал. Твёрдый подбородок упёрся мне в лоб, затем губы вдруг коснулись переносицы. Миг спустя они сбежали ниже и сорвали краткий, почти невесомый поцелуй.

— Пошли, — шепнул жених, будто останавливая что-то.

И я вынуждена была согласиться.

* * *

К Балуару мы явились сами — решив застать советника в кабинете, среди привычных бумаг, к которым тот мог бы обратиться.

— Ваше высочество, милорд Шинар, — приветствовал нас старец, удивлённо вставая. — Чем могу помочь?