Читать книгу "Муха с татухой - Дарья Калинина"

И Епифан захихикал, а потом уже спокойно добавил, глядя на Сашу:

— Не вижу смысла скрывать от тебя правду о моих делах. Ты, парень, и сам покойник. Уйти от меня тебе уже не удастся. Поговорю с тобой немного, а потом шмякну, как тех двоих.

Саша побледнел, но взял себя в руки и сделал вид, что ничуточки не испугался.

— Ладно, Муху и Шмеля убили вы. А почему вы пощадили Шершня?

— Никого я не щадил, — с досадой отозвался Епифан. — Не достал я его. Когда они все трое освободились и я понял, что они надумали кинуть меня, мы с моими новыми помощниками день и ночь следили за ними. Днем они, ночью я. Ночь — это было самое ответственное время суток, поэтому своим помощникам я слежку ночью не доверял. Но днем мои ребята видели, как Шершень с Мухой и Шмелем крутятся возле этого дома. Я навел справки про прежнего хозяина, оказалось, что тут была хозяйка. Молодая женщина в те годы молодая, а такие всегда были легкой добычей для Шершня. Я почти не сомневался, что тут жила одна из его любовниц или гражданских жен, как он сам их называл. Сам-то я знал лишь одну из них — Тамару, она работала уборщицей у профессора Герасимова. Мечтала о замужестве. Это я сам и предложил Шершню немножко помутить с дамочкой. Думал, вдруг она будет чем-нибудь полезна. Пустой номер! Но я знал, что у Шершня есть и другие норки, где живут другие его «жены». И вот в одну из ночей Шершень с Мухой и Шмелем отправились сюда. Стали шнырять по участку. Я сразу понял, что они намереваются вскрыть свой тайник. Думал, это не займет у них много времени. Уже прикидывал, как разбогатею. Но возились они неожиданно долго. Бегали с лопатами по участку, то туда, то сюда. Я даже подумал, что они не помнят, где спрятали камни. Но потом они все-таки начали копать. Я наблюдал за ними. Я видел, что они выкопали что-то тяжелое. И Муха понес это к машине.

— И вы его убили?

— Я не хотел убивать. Хотел его просто оглушить. Вот этой самой дубиной я его и ударил. Он упал, обливаясь кровью, начал стонать, чтобы заставить его замолчать, я ударил его еще и еще раз. Думал, что он умер, а потому скинул тело в дренажную канаву. После чего заглянул в мешок, надеялся, что там мои камни. Увы! Там были лишь деньги. Жалкие ничтожные деньги! Целый мешок!

— Вам достался целый мешок денег? — удивился Саша. — И вы еще недовольны?

— Это были деньги, выпущенные до 1993 года! Дореформенные тысячи, ничего не стоящие сейчас! Бумага! Мусор! Прах! Тлен!

Епифан так разволновался, что даже начал подпрыгивать на месте. И дубиной размахивал в опасной близости от головы Саши. Тому совсем не улыбалось получить дубиной по кумполу прежде, чем услышит продолжение этой истории.

— Ладно, ладно, я понял, — торопливо произнес он. — С бумажными деньгами вам не прокатило. А как вы убили Шмеля?

— Его я ударил просто с досады. Ждал в засаде возле их машины, куда Муха должен был отнести мешок. Шмель пришел за ним, наверное, чтобы узнать, почему Муха так долго не возвращается. И тут я вскипел. Он не может подождать несколько минут! А я ждал годы! Десятки лет! И я его ударил. А когда понял, что тот мертв, оттащил его тело в гараж, тем более что машины там не было, она стояла у ворот, и сам гараж не был заперт. Идеально! Места в гараже тоже было предостаточно. Но единственное неудобство, по дороге с ног у мертвого Шмеля свалились ботинки. Они с Шершнем и Мухой всегда шли на дело, одевшись похуже. Такой у них был принцип. И тут вырядились в разный хлам. Но ничего, в гараже нашлись хозяйские шмотки, были там и ботинки. В них я и переобул Шмеля.

— Зачем?

— Просто так. Чего ему лежать там босому?

Саша не знал, как ему реагировать. Какая трогательная заботливость! Убить — убил, но ведь труп босым не бросил, раздобыл старому приятелю новую обувку.

— И стали ждать Шершня? Его вы тоже хотели убить?

— Я хотел, но… я не мог этого сделать.

— Жалость проснулась?

— При чем тут жалость? Простой расчет. Если бы я убил последнего, кто знал, где находятся камни, как бы я их получил? А вдруг Шершень явился бы снова не с тем грузом? А я бы его грохнул, как Муху, и что потом? Нет, прежде я должен был убедиться, что камни уже у Шершня. Но он прибежал к машине с пустыми руками.

— Прибежал? Почему прибежал? А! Встревожился за своих друзей? За их отсутствие?

— Плохо ты Шершня знаешь! — презрительно скривился Епифан. — Точней, вообще ты его не знаешь! Станет он там за кого-то тревожиться, кроме своей собственной персоны. Спугнули его. Хозяин из дома вышел и шмальнул для острастки. Шершень решил не рисковать и сбежал.

Видимо, это и был тот случай, когда Евгений проявил, по мнению своей семьи, просто героическую отвагу, вышел темной ночью из дома и выстрелил в воздух из бывшего отцовского травмата.

— Но прибежал Шершень назад с пустыми руками! И я понял, что пока что он ничего не нашел. Но что за беда? Теперь я уже знал, где примерно мне искать мои камни.

— Значит, камни Шершень с друзьями прятал без вас?

— Ну да! После ограбления музея мы должны были встретиться, и они бы передали мне камни. Но у Шершня возникла мысль повысить свою оплату. Пока я искал деньги, они спрятали камни в этом саду.

— И вы тут никогда раньше не бывали? Откуда же вы могли знать, где в саду бандитами закопан скелет?

— А это, заметь, совсем и не тот скелет оказался, — хихикнул Епифан. — Впрочем, я так и хотел. Когда полицейские сегодня у розария наткнулись на что-то звенящее, это могли быть мои пластины. И я струхнул, что камни снова уплывут в чужие руки. И меня как озарило. Точно я ничего не знал, но один раз Шершень меня припугнуть решил. Он мне сказал, что если я буду артачиться, то буду лежать в саду под кривой яблоней, и компания мне там уже есть. Вот я сегодня и ляпнул про кривую яблоню просто по наитию. Не был уверен, что именно в этом саду росла яблоня. Но смотри-ка, прокатило. Нашлось под ней тело. И полицейские отвлеклись от рододендрона.

— Но вы с сообщниками тоже не сразу до рододендрона добрались. Сначала несколько ночей в других местах по участку искали.

— Наверняка я не знал, конечно, где камни закопаны. Но попытаться все же стоило. Я решил так, Шершень пусть проваливает, коли он такой трус, а я останусь. Не станет хозяин всю ночь караулить, спать уйдет. Тогда я и докопаю там, где Шершень с ребятами начали. Только других ям не оказалось. А в той, откуда Муха достал мешок с деньгами, больше ничего не было.

— И два свежих трупа на участке вас не испугали?

— Нет. Живых бояться надо, а мертвых чего?

И Епифан тоненько визгливо засмеялся. А вот Саше было не до смеха, потому что он отчетливо видел, как за спиной медиума начинается новое действие.

Из-за забора соседского появилась перекошенная от ярости физиономия, которая поднималась все выше и выше. И Саша узнал этого человека. Он много раз видел его на фотографиях. И молодым, и уже таким, как сейчас. Это был тот самый Шершень, которого так боялся медиум.