Читать книгу "Мама из другого мира. Чужих детей не бывает - Рыжая Ехидна"

Итак, вывод был только один, для дальнейших занятий магией мне необходим собственный комплект инструментов. Ведь был же он у Эмилии. Запрос в «архив» дал однозначный ответ- дома, в столичной служебной квартире. Я думаю Веррес решит этот вопрос. Занятия по бытовой магии можно заканчивать, я достаточно уверенно манипулирую тремя десятками заклинаний. Пора уделить внимание артефакторике, раз со стихиной магией пока затык.

Ну вот, шум в ванной затих, можно и мне приобщиться к чистоте. Но надежды рухнули, когда я расслышала едва уловимые всхлипывания. Забившись в угол плакала одна из воспитанниц Василы.

– Что случилось? – в голове теснились вопросы и догадки, – тебя кто-то обидел?

Девочка лишь прятала личико в согнутых коленях. Понятно, успела довести себя до истерического состояния.

– Ами, – девочку, насколько я помню, все звали так, – Вставай, умывайся, а потом попробуем помочь твоему горю, – но мои слова вызвали только новый поток слез. Через судорожные всхлипывания я расслышала:

– Мне никто уже не поможет, – и новая волна рыданий с завываниями.

Мда, называется, приплыли в период переходного возраста.

– Ами, вставай, умывайся, и давай поговорим, – протягиваю руку, но на мой жест ноль внимания. – Вставай немедленно, глупо сидеть на холодном мокром полу.

Ну, слава Арису, подчинилась. Сунула девчушке в руки свое полотенце, чтобы она подсушила мокрые волосы и приступила к расспросам. Как оказалось, в полном разгаре подростковая драма. Одна из заклятых подружек сказала Ами, что у нее нос здоровенный, как крыльцо. Я с трудом удержалась от громкого смеха от такого сравнения, не желая ранить девушку ещё сильнее. Надо признать, что нос был действительно великоват для детского лица, но ведь девочка еще растет и изменения не заставят себя ждать. Сколько ей лет? Максимум пятнадцать. Переходный возраст со всеми вытекающими.

– Так, Ами, посмотри на меня. Скажи, я красивая?

– Вы красавица, леди управляющая. А вот я.... – и Ами приготовилась зарыдать вновь.

– Ами, у меня невыразительные скулы, и нос, кстати, тоже не нравится. Глянь, он с небольшой горбинкой, а глаза могли бы быть и побольше! И еще куча мелких недостатков, так что ж теперь из-за каждого смерти предаваться? Раз боги создали меня такой, значит, такой я им и нужна.

– Трейси сказала, что я уродинаааа, – шмыгая носом делится девочка о наболевшем.

– Ну, милая, у Трейси у самой нос картошкой, не ей тебя критиковать. А твой нос, хоть и крупноват, но правильной формы. Породистый, можно сказать, нос. Амалия, я тебе подскажу, как сделать, чтобы твой нос стал твоей пикантной особенностью, а не недостатком. Хочешь? Только не реви, ради всех святых.

– Хочу-у-у, – уже чуть ли не шепча соглашается.

– Тогда умывайся и пошли ко мне в кабинет, там у меня зеркало есть.

Зеркало было и в ванной комнате, даже хороших размеров, но разве это сравнимо с будуаром? Конечно, нет.

Усадив Ами на стул перед большим зеркалом, я перебирала её волосы. Хорошие волосы, густые, русые, богатые оттенками. Обычно Амалия заплетает их в тугую низкую косу. Из-за прически ее нос выделяется еще больше. Это оправданная прическа на кухне, но ведь есть и другие варианты. Взяв гребень, на который я пару дней назад нанесла схему из дневника Эмилии, сделав из обычной расчески бытовой артефакт запрограммированный на два действия – сушка волос и завивка легких локонов, в зависимости от того, какой стороной повернуть гребень. Я мысленно хихикнула, вспоминая, как проводила испытания на Флине, очень удачные испытания. Флин с завитыми волосами, это нечто.

Через двадцать минут Ами была совершенно спокойна, а её волосы подсушены, немного закручены в локоны и подняты в высокий хвост. Даже объём добавила за счет легкого начеса. Масса волос сзади маскирует крупноватый нос девочки, ей бы еще челочку, но это задача уже не по моим силам. И так здорово получилось.

– А косынку на кухне повязывай вот так, обводя концы вокруг головы и, чтоб узел надо лбом. Видишь, и волосы все убраны и нос не притягивает взгляд.

Отправив счастливую девочку спать, и, добравшись, наконец, до ванной, я погрузилась в размышления о том, что девочек нужно учить манерам. Юных леди я из них не сделаю, но уж советов на пару занятий в моём арсенале найдётся. Женщина я или где? Да и кому еще этим заниматься? Не Лиене же. Марьяна во всем хороша, но она – воин, и когда правда открылась, это стало заметно. У нее мышление другое, поведение отличается.

На следующий день я обратила внимание, что выходящая с территории царства кастрюль и поварешек Ами, снимает косынку, выпуская на волю свое богатство. Улучшив момент, я тихонько спросила:

– Ну что, всё хорошо?

– Да! Трейси пыталась задирать, но я ей сказала, чтоб свою картошину прочистила и не гундела не по делу, – Ами улыбалась во весь рот, в то время как я немного ошалела от девчачьего словарного запаса. Я плохо влияю на детей! И пожалуй, мне бы самой уроки этикета и поведения истинных леди не помешали. – Она думала, что я плакать стану и убегу, а мое место около тетушки Василы освободится. Но я больше плакать и убегать не стану. А если что, то я опять к вам приду, можно?

Глава 17

В той части двора, где наши парни сколачивали строительные блоки, разворачивался нешуточный скандал, грозящий вот-вот перейти в драку. Мою попытку ринуться в гущу событий решительно пресек мастер Гевин, незримой тенью присутствующий везде, где что-то затевают его ученики.

– Погоди, леди управляющая, пусть мальчики сами попробуют разобраться. А то испортишь мне всю операцию, – ласково пробурчал мастер Гевин.

И оказался прав. Прислушиваясь к яростной склоке, мал помалу, я поняла, что кто-то стащил у Коллина положенные ему на сегодня заготовки и ему, уже переодетому в спецовку, просто нечем заняться. И это уже не в первый раз.

– Все, кончилась твоя работа, – звенел издевательский мальчишеский дискант, – отдавай спецовку и проваливай, ты свои баллы уже получил, шкура.

Оскорбление из детских уст резануло слух, и не только мне. Гевин недобро прищурился, но продолжал выжидать и наблюдать из-за нашего укрытия. Странно, мне казалось, что на эту работу он определил ребят повзрослее и покрепче. А это голос десятилетки, не больше. Неужели кто-то у нас обрастает подпевалами, а я за хлопотами не замечаю?

– Меня в эту смену назначил мастер Гевин, показывай, куда заготовки уволокли. Из-за вас стройка встанет, – достаточно нейтрально отвечает Кевина, только вот по интонациям слышно, как голос подрагивает от обиды.

– Вот и отдавай спецовку, чтоб стройка не встала, – мальчишечий голос звенел торжеством, – мастер Гевин всяко тебя попрет, потому что ты не работаешь. Без тебя все построим.

– Это ленивый Брук, что ли? Для него стараешься? Нда, этот настроит! – это голос Шона, и столько недоумения было в этом голосе, что я решилась выглянуть и посмотреть.