Читать книгу "Дурные дороги - Эли Фрей"

Эстафету приняла Аня.

– Я была за Игоря, всегда в раздорах между ним и матерью я была за него. Я не понимала мать, мне казалось, она к Игорю несправедлива. Между мной и матерью никогда не было теплых доверительных отношений, мне не нравилось, какими способами она пытается пробиться в жизни и обеспечить нас. Это всегда была нечестная игра, нажива на других. Мне было противно. Когда мы с мамой переехали к Игорю и его отцу… Увидев Игоря, я поняла, что влюбилась. Это та самая любовь, которая бывает раз и на всю жизнь. Он долго не воспринимал меня всерьез, сторонился, думал, я такая же, как мать. Боже, сколько ночей я прорыдала, думая, как заставить Игоря поверить в то, что я другая. Как доказать ему? Но потом… Когда с его отцом произошло несчастье… Мы сблизились. Я пыталась помочь ему, как-то защитить. И уже тогда мы стали подумывать о побеге, но пока без четкого плана. А потом мама засунула его в психушку… Никогда я так не ненавидела ее. Я требовала вернуть Игоря, но моя истерика не помогла. Я тайком пробиралась на территорию больницы, навещала Игоря. Тогда он уже познакомился с Никой и посвятил меня в общий план. Утром в день побега, перед тем как мама уехала на работу, я вытащила банковскую карточку из ее сумки. Открыла сейф и выгребла всю наличку. Потом впустила ребят. Они переоделись, собрали вещи. Мы ушли из дома, сняли все деньги с карты, автостопом уехали из города. Я впервые почувствовала, что такое счастье. Я гордилась, что смогла помочь Игорю. Он наконец-то понял, какая я. Что я всегда буду на его стороне, несмотря ни на что… Какое же это волшебное ощущение… Когда односторонние чувства, которые мучают тебя, наконец-то становятся взаимными…

– Я отомстил ее матери за все, ― сказал Игорь. Его губы дрожали. ― Я забрал самое дорогое, что у нее было.

Игорь и Аня сцепили руки.

– Мы были обижены на весь мир, ― продолжила Ника. ― Подумали, что нам и не нужен такой мир, который не может нас защитить, и внутри него создали свой, маленький. Мы поняли, к чему стремимся. Написали список всего, чего хотим достичь, вещей, которые помогут нам хоть немного все изменить. Конечно, пока мы топчемся на месте, но прошло только пять месяцев. Думаю, у нас все получится. А поначалу мы просто переезжали из города в город, останавливались в дешевых гостиницах или снимали комнаты, тратили деньги Аниной мамы, ― простите, отца Игоря, ― и думали, как воплотить идею, которая в наших головах была тогда еще нечеткой, размытой. Мы выбрали способ заработка, который не противоречит нашим принципам: стали ловить «рыбку», наживаться на плохих людях. Перебирались мы автостопом и на поездах. Думали о машине, но покупать ее было опасно. До появления Юрца совершеннолетним среди нас был только Игорь, но его могли искать. Мы поехали в Москву. По пути, в Уфе, наткнулись на Юрца. ― Ника кивнула Юрцу. ― Теперь твоя очередь. Рассказывай.

– Ой, у меня самая скучная история, ― отмахнулся он.

– Ну, уж нет. Больше никаких секретов друг от друга.

– Ну ладно. Только не засыпайте, ребятки. Это и правда очень скучный рассказ. Ну, в целом, у меня всегда было все нормально. Отец, мать, хата ― все при мне. Семья обычная, даже сказать про нее нечего. Родители работали. Я ходил в школу. После школы поступил в какую-то шарагу, пошел подрабатывать в убогую конторку. Я плыл по течению и с каждым днем все больше хандрил. Жил с родителями. Всегда курил в своей комнате и смотрел в окно, на тарный цех и провода, и на этих проводах из года в год развевался зеленый мусорный пакет. Этот долбаный пакет один раз подбросило ветром, он прицепился к проводам и навечно стал частью пейзажа за окном. Он меня убивал. Помню, один раз так смотрел, а пакет на проводах скукожился, стал похож на лицо со ртом. Дул ветер, и рот открывался и закрывался. Как будто этот пакет говорил мне: «Ты обречен, чувак. Твоя жизнь будет бессмысленной, и не будет у тебя ни любви, ни счастья. И никогда ты не будешь наслаждаться жизнью, а только терпеть и отсчитывать дни до того, когда тебя наконец обуют в белые тапки». И тогда я понял, что меня все задрало. Задрало чувствовать себя никем. Задрал телевизор, в котором вечно кого-то убивают. Задрало прозябать в говне и купаться в железном баке в бабушкином огороде. Задрало жить в мире, где умный, сильный и работящий парень может в любую секунду получить арматурой по черепушке от рахитичного ублюдка, бухающего двоечника-имбецила, который пришел в эту жизнь нулем и нулем из нее и уйдет. Задрало из года в год видеть перед собой эти ублюдские три бэ ― бетон, бурьян и безнадегу. Но ведь… я знал, что где-то есть жизнь. Везде, но не в этом месте, которое убило мое детство и продолжало убивать во мне человека. Мне хотелось отправиться на ее поиски. Я чувствовал, что если останусь в этом гнойнике, мой мозг окончательно зарастет борщевиком и лебедой, но пока его можно спасти. И тут я удачно наткнулся на ребят. Узнал, что они бродяжничают, и присоединился к ним. Их идеи мне понравились. Я не особо понимаю их загоны, но я против дискриминации и угнетения. Я за равенство. Я против мира, который ведет войны ради наживы. Я против мира, который превращает войну в товар. Я против власти, которая достигается силой, я против мусоров, потому что в их руках власть, и все они коррумпированные подонки. Я против принуждения. Идеальное государство ― когда люди могут жить мирно, осознавая свою ответственность, без лидера, законов и стороннего контроля.

Юрец замолчал, вытащил сигареты, закурил. Его пальцы дрожали, речь тяжело ему давалась.

– У чуваков были деньги. Мы купили фургон, оформив его на меня, так как я давно был совершеннолетним и меня не искали ни менты, ни дурка. Мы стали колесить по стране. Когда мы ехали через Казань, увидели на обочине одинокого грустного чувака, который, по виду, только вышел из тюряги. Мы подобрали его. Это был Денчик. И его история всех растрогала, даже меня, а такого циничного ублюдка еще поискать надо. Ну, Ден, вещай.

Ден долго молчал, прежде чем приступить к рассказу.

– Хм… Когда-то у меня было все: любимая девушка, родители, сестра, счастье. В восемнадцать меня забрали в армию, девушка дождалась. Я вернулся, и мы стали строить планы, готовиться к свадьбе… Я устроился на завод, и эта работа мне нравилась. Я думал обо всем: о моей невесте, о нашем будущем. Потом ― авария. Родителей не стало, у меня осталась одна сестра. Но и это был не конец… Однажды, когда мы с сестрой были дома, к нам в квартиру вломился наркоман. Ему нужны были деньги на дозу. Первой ему попалась сестра. Он напал на нее с ножом. Я ворвался в комнату. Помню, глаза у него такие безумные… Он будто ничего не видел, ничего не понимал… Говорил только: деньги, деньги… я среагировал быстро. Схватил с полки статуэтку. Конь, вставший на дыбы. Эту статуэтку я дарил сестре на ее день рожденья. Она очень любила лошадей. Да, я не рассчитал силу. Тот парень умер сразу. ― Ден тяжело вздохнул. ― Я тогда думал, что закон на моей стороне, я же был прав, я только хотел защитить нас. Мы вызвали милицию. Но я ошибся. Мне пришили убийство. Посадили на восемь лет. За это время я стал другим, поменялся и мир. Вот только в тюрьме время застыло. Да, оно течет там по-другому. Девушка ушла… Кхм. Вышла за другого. Я знал его, он неплохой. У них, когда меня выпустили, уже было двое детей. А сейчас может, уже и трое. Я не виню ее. Понимаю… Рад за нее. Она ни разу не пришла меня навестить. Ммм… Но я не виню… а сестра за это время вышла замуж, родила… а меня выписала из квартиры. Я пришел домой. Она пустила меня в прихожую, говорила сухо, коротко. Понимаешь, Денис, у меня семья, нужна квартира, и все такое, да. Я не стал спорить… Постарался ее понять, хотя было тяжело. Ммм… я смирился… Ушел, куда глаза глядят. Без денег. Без жилья. Только с Богом… Знал, что Он не оставит. Я сел на обочине. Думал уже пойти в церковь просить у Бога совета. Но тут ― этот автобус… Хм. Так меня подобрали эти ребята. Мой новый мир. Моя семья. Кроме них, у меня никого, да. Я верю, что они не случайно оказались на той дороге, а я ― на обочине. Наши пути соединил Бог.