Читать книгу "Черная кошка для генерала - Валентина Елисеева"

Леон с Гильдаром проговорили еще час: о том, как принц довез военнопленных до столицы, о том, что их уже выкупили солликийцы, о предсказании Слепой Ведуньи, которое Леон не удосужился узнать (за что был строго отчитан Гильдаром, который наказал ему обязательно съездить к предсказательнице и все выяснить), о предложении короля жениться на Соларе (кронпринц изумился и разъярился не меньше Леона).

— Как ты любишь иногда говорить: сейчас отчиму сильно корона на голову давит, — возмущенно заметил Гильдар. — Остается надеяться, что это ненадолго и он одумается до того, как произойдет что-нибудь непоправимое.

Обедать Леон тоже остался в покоях опального кронпринца, привычно разделив трапезу с Ларой, для которой попросил принести отдельную глубокую тарелку. Именно тарелку, а не миску, вызвав насмешливый хмык у Гильдара. Тем не менее в этот раз принц воздержался от советов по воспитанию кошек. Даже когда кошка стащила со стола на пол красивую большую шоколадку, от которой отказался Леон, и демонстративно накрыла ее лапкой, обозначая как свою собственность, Гильдар не возразил.

— Твоя кошка ест шоколад? — только спросил он.

— Нет, — усмехнулся Леон. — Полагаю, это очередная мзда моему оруженосцу. Она с ним периодически ссорится, а потом сладости во искупление таскает.

«Не во искупление, а в благодарность, что из ящика меня выпустил и дал возможность к Слепой Ведунье сбегать», — мысленно поправила Леона Лара.

— А как зовут твою кошку? — полюбопытствовал Гильдар. — А то я ни разу имени не слышал, только кошка и кошка.

Леон пожал могучими плечами:

— А какое ей еще имя нужно? Так и зову — Кошкой. Других кошек у меня нет, так что перепутать не с кем.

Только ближе к вечеру Леон распрощался с другом и отправился домой. С Вартом Зоиларом в этот день он больше не встречался и на его предосудительное предложение о браке с умирающей девушкой ответа не дал.

Глава 22

РАССУЖДЕНИЕ О СЧАСТЬЕ И ВИЗИТ НА КУХНЮ

Дома в гостиной на нижнем этаже Лара встретила Огаста и самолично презентовала ему прихваченную из дворца шоколадку, которую вез, конечно, Леон, но на пороге дома честно отдал Ларе.

— За какие такие заслуги тебе подарок, а, Огаст? — полюбопытствовал Леон.

Оруженосец, покраснев и спрятав за спину руку с шоколадкой, пояснил:

— Вероятно, за то, что из ящика выпустил, когда мы из города Лискора ехали.

Леон вздернул широкую бровь:

— Так это ты ее выпустил? А я думал, она сама ящик перевернула и сбежала.

— Нет, это я нарочно ящик на бок положил, чтобы вы так подумали, — смущенно ответил Огаст. — А кошку выпустил, чтобы хоть она к Ведунье сбегала — умная ведь животина, мало ли чего поймет и вам подскажет. И ведь наверняка она к ней бегала! И вернулась потом сама. Странная эта кошка, ваше высокородие, очень странная. Но хорошая. — И Огаст робко погладил Лару по шерстке.

Генерал только головой покачал. Тут к нему обратился дворецкий:

— Ваше высокородие, брат Тельд к вам сегодня заходил, но не дождался. Просил передать, что завтра он весь день у себя в храме будет и очень просит вас к нему заглянуть.

Леон согласно кивнул и пошел в свои комнаты. Лара побежала следом. Закрыв дверь и переодеваясь, Леон без лишних настоятельных кошачьих мяуканий рассказал, что брат Тельд — его друг детства, которого до принятия им монашества звали в миру лорд Тельд Килос. Родовое поместье Килосов располагается по соседству с землями Ардамасов, и молодые наследники обеих фамилий дружили с рождения. Тельд в одно время с Леоном учился, вместе с ним ловил раков и собирал грибы в лесу, а потом в одно время с ним влюбился, но если помолвка Леона закончилась изменой и разрывом отношений, то помолвка Тельда закончилась венчанием и счастливым браком, а спустя два года — великим горем, поскольку любимая жена, которая умерла при родах (частый случай при таком плачевном состоянии медицины, когда в аптечных лавках продают змеиное зелье и порошок из засушенных летучих мышей). Похоронив супругу и мертворожденного сына, лорд Тельд передал управление поместьем младшему брату и ушел в монастырь, а спустя пару лет стал служить в одном из небольших храмов столицы.

Закончив длинное повествование о судьбе своего друга и их славном далеком детстве, Леон спросил:

— Ведунья ничего тебе о моем пророчестве не намекала?

И Лара поняла, что не так уж скептически Леон относится к предсказаниям, как хочет показать.

Но как выразить то немногое, что ей известно? Что он счастье свое может упустить? Лара прыгнула на тот же прикроватный столик с книгами, просмотрела еще раз названия и сильно усомнилась в том, что в описании королевской генеалогии или в книге с названием «Исторические битвы» она отыщет слово «счастье». Не о том читает книги генерал, не о том!

Леон посмотрел на скорбную кошачью мордочку, попросил подождать и удалился. Потом вернулся со словарем и открыл его на первой странице, где крупными буквами был написан местный алфавит.

— Ну, проверим еще раз твою исключительную разумность, Кошка. Попробуем угадать главное слово. На какую букву оно начинается, показать сможешь?

Лара задумалась, вспоминая и прикидывая. Читать проще, чем написать слово или вспомнить его написание. В картумской письменности правил и исключений больше, чем в земном английском языке, и написать слово или составить его по буквам она еще не могла. Но в итоге Лара определилась с начальной буквой и ткнула лапкой в один символ. Леон раскрыл страницу на выбранной букве. Лара внимательно просмотрела страницы и отрицательно качнула головой. Спустя десять минут качаний Лара радостно встрепенулась и ткнула лапкой в нужное слово.

— «Счастье», — прочитал Леон. — Предсказание касается моего счастья?!

Лара кивнула, а Леон расхохотался до слез. Он смеялся и смеялся, пока Лара не начала обиженно мяукать. Тогда он подхватил ее на руки, взъерошил шерсть на загривке и пояснил:

— Мое счастье — это тихая мирная жизнь у себя в поместье, подальше от Шарилы и королевского двора. И предсказывать тут совершенно нечего, я давно решил, что мне нужно сделать для этого счастья: выиграть войну, вернуться домой, жениться на самой тихой и некрасивой девушке в округе, желательно постарше, лет двадцати трех — двадцати пяти, чтобы не страдала уже ни романтическими бреднями, ни желанием пофлиртовать с другими мужчинами, ни повышенными запросами о привлекательной внешности и галантном поведением мужа. И жить в покое и согласии, воспитывая детей и следя за благополучием своих людей, проживающих на моих землях. Вот и все, тут и говорить не о чем, и к Ведунье ехать не надо.

Лара насупилась и неодобрительно зафыркала: что за глупости, какая еще некрасивая и тихая женка в его планы на будущее затесалась?! Нужна любимая и самая лучшая, а внешность тут и ни при чем вовсе. Пусть некрасивая, но чтоб любила и ты чтоб ее любил — вот это будет счастье! А то, что ты сейчас бормочешь, — это последствия низкой самооценки, которую тебе создали твоя прежняя невеста и все эти недалекие девочки на выданье.