Читать книгу "Чтобы ребенок не был трудным. Воспитание детей от 4 до 14 лет - Татьяна Шишова"

Особое внимание обратите на телерекламу. Яркие образы, сопровождающиеся зазывной музыкой, будоражат детское воображение. Рекламные тексты застревают в подсознании, и ребенок зачастую становится буквально одержим мечтой заполучить в общем-то ненужную ему вещь. Причем здесь прослеживается четкая закономерность. Чем неустойчивее психика, чем больше разгулялось подсознание, тем прочнее впечатываются в него рекламные штампы.

— Но мы же не можем запретить ребенку смотреть телевизор! — восклицают иные родители.

Как будто телевизор — некое мистическое чудовище, которое не побороть никакими силами. Этакий удав, заглатывающий парализованных ужасом жертв. Идол, которому невозможно не поклониться.

Хотя я знаю множество семей, где дети телевизор не смотрят или смотрят минимально. Правда, там родители прилагают немало усилий к тому, чтобы занять их чем-то другим, не менее интересным.

Кстати, психологи уже заметили, что у детей, не пробавляющихся телесуррогатами, гораздо лучше развита фантазия, оригинальней мышление, больше проявлены творческие способности. Ведь их каналы восприятия не забиты всяким мусором, чужими, зачастую совершенно чуждыми образами.

Но если вам не под силу отвадить ребенка от телевизора, то хотя бы убедите его переключаться во время показа рекламы на другой канал! Как? — Очень просто. Объясните, что изо дня в день смотрят одно и то же только дебилы.

Вообще почаще высмеивайте тех, кто слепо верит каждому слову рекламы, рассказывайте истории про «суперсредства», которые на поверку оказывались вовсе не чудодейственными и даже вредными. А главное, сами не сидите, завороженно уставившись в экран. Воспитание на собственном примере — это способ, лучше которого до сих пор еще ничего не придумали, как ни старались.

Выбор среды

Чтобы у ребенка не возникло комплекса бедняка, нужно очень внимательно отнестись к выбору среды общения. Прежде всего школы. Перед тем, как устраивать туда ребенка, поинтересуйтесь не только программой, но и материальным положением родителей. А главное, интересами учеников средних и старших классов. Можно потратить уйму сил на то, чтобы ребенок не чувствовал своей ущербности даже при очень стесненном материальном положении родителей, но, попав на школьную «ярмарку тщеславия», где дети наперебой похваляются друг перед другом толщиной родительских кошельков, ваш сын или дочь скорее всего пойдут на поводу у сверстников и начнут предъявлять к вам претензии. А если даже устоят, то будут чувствовать себя белыми воронами.

К подростковому возрасту это может стать для них настоящей трагедией. Ведь для подростка ненормально замыкаться в стенах родного дома. Ему нужен коллектив, нужно признание сверстников. Зачем обрекать человека на одиночество, когда можно немного напрячься и подыскать место, где в детской среде ценятся знания и умение дружить? Такие школы не перевелись до сих пор, и их не так уж и немало.

Ну, и последнее.

Если у вашего ребенка есть какая-то действительно заветная мечта, постарайтесь ее выполнить. Пусть не сразу, а через несколько лет и, может быть, в несколько урезанном варианте. Но все-таки выполните!

А то очень грустно бывает смотреть на взрослых людей, у которых в детстве сложилось впечатление, что им слишком многого недодали. Вырастая, такие люди стремятся восполнить этот пробел и часто восполняют его с лихвой, но в душе по-прежнему остаются обиженными, обделенными детьми. А потому считают себя вправе делать пакости, мстя окружающим за свои детские обиды и вовремя не сбывшиеся мечты.

ЧАСТЬ V. Казенный дом

Глава 1. Детский сад

Я ходила в детсад с трех лет и отчетливо помню, как окружающие меня дружно жалели, и один голос заявляя, что это слишком рано и зачем мучить ребенка. Впрочем, даже не с трех, а с пяти лет дошкольные учреждения тогда посещали немногие. В нашем классе таких бедолаг были единицы. Все остальные сидели до школы дома с бабушками.

Со временем ситуация менялась. И бабушки уже не торопились на пенсию, и детских садов становилось все больше. Однако до недавнего времени необходимость отдать ребенка в садик воспринималась как вынужденная мера. Что называется, не от хорошей жизни. Если мама имела возможность не работать, вопрос о саде даже не поднимался. Само собой разумелось, что до школы она будет заниматься детьми сама. Ни родные, ни знакомые просто не поняли бы ее, если бы она, не ходя на службу, «запихнула» ребенка в сад.

Теперь и в этом плане произошли заметные подвижки. Все чаще на моем профессиональном горизонте появляются семьи, у которых есть все возможности не водить ребенка в садик. Или жена совершенно не рвется работать даже «для души», а муж вполне в состоянии обеспечить семью. Или бабушка готова посвятить себя внуку, или у родителей есть деньги на няню. Но... ребенка с трех-четырех лет все равно отдают в детский сад. И ладно бы он там наслаждался общением и коллективными играми! Так нет же! Малыш садик не любит, по утрам хнычет, жалуется, что его обижают, просится хоть немножко побыть дома. А другой идет без возражений, но часто болеет. А третий стал нервным, раздражительным, агрессивным. Я уж не говорю про гиперактивных детей, которых сейчас, к сожалению, все больше и больше. Для них детский сад — совершенно непосильная психологическая нагрузка.

Но когда заводишь об этом разговор, нередко наталкиваешься на непробиваемую стену.

Мученики общения

Впервые я задумалась над природой такого сопротивления несколько лет назад, когда ко мне на консультацию пришла молодая пара с мальчиком четырех с половиной лет. Степа жался к маме, прятал лицо в ее колени, наотрез отказался пройти без родителей в соседнюю комнату посмотреть игрушки.

— Он всегда так себя ведет? — спросила я.

— С чужими — да. Когда освоится, будет, конечно, пораскованней, но вообще-то он у нас зажатый. Ходить никуда не любит, даже на прогулку не вытащишь. Детей боится до дрожи в коленках. Взрослых меньше, но тоже побаивается.

Я была абсолютно уверена, что уж этого-то ребенка родителям и в голову не пришло определить в детский садик. Но ошиблась! В сад Степа пошел с трех лет. Полгода, правда, беспрестанно болел. А когда выходил «в свет», то целыми днями сидел на стуле, не реагируя на призывы поиграть с детьми. Теперь на стуле уже не сидит, но детей по-прежнему дичится.

— Они для него слишком шумные, кричат, дерутся, а он этого не понимает, — сказала мама. — Но хотя бы истерик, как прежде, не закатывает при расставании — и то хорошо.

Привели Степу с жалобами на утомляемость, рассеянное внимание, плаксивость, капризы и ночное недержание мочи (энурез). Причем в два с половиной года, до садика, никакого энуреза у ребенка не наблюдалось. С ним тогда вообще не было проблем: тихий, спокойный, покладистый мальчик. Чужих опасался, но совсем не так, как сейчас. Он даже с детьми пробовал играть, теперь же и слышать ни о ком не желает.