Читать книгу "Мертвые души - Анжела Марсонс"

Эти слова застали Стоун врасплох. Сидящая перед ней женщина вот уже более двадцати лет пытается смириться с тем, что ее отец покинул ее и совершил самоубийство. А теперь придется посыпать солью ее вновь открывшуюся рану.

– Миссис Самнер, я… – начала было детектив.

– Адажио, – прервала ее женщина. – Зовите меня Адажио.

– Хорошо, Адажио, – голос Ким был мягок, – ваш отец не совершал самоубийства. Он оставил вас не по своей воле, и вы ничего не могли с этим поделать.

Дочь Джейкоба стала медленно покачивать головой из стороны в сторону, словно пытаясь избавиться от всех вопросов, сожалений и чувства вины, которые накопились у нее в душе за двадцать семь лет.

– Я не понимаю, – сказала она, облизывая губы. – Это что, был несчастный случай?

Стоун покачала головой.

– Это был не несчастный случай, Адажио. Мне очень жаль, но ваш отец был убит.

Тревис успел подхватить хозяйку магазина прежде, чем она упала на пол.

Глава 49

– Я понимаю, что для вас это, должно быть, абсолютный шок, – сказала Ким после того, как Адажио сделала пару глотков воды.

Быстрая реакция Тревиса не позволила этой женщине неловко свалиться на пол. Он крепко держал ее до тех пор, пока она не пришла в себя.

– Знаю, что все так говорят, но мой отец действительно и мухи не обидел бы, – сказала женщина. – Он был спокойным, непритязательным и очень добрым человеком. Говорил негромко, никогда не раздражался и не страдал стрессами. Поверьте мне, я сама убедилась в этом, когда была тинейджером. Он всегда уходил от любых споров. Ненавидел конфликты в любых их проявлениях.

– А вы можете вспомнить хоть что-то о днях, предшествовавших его исчезновению? – повторила свой вопрос Стоун.

– Накануне исчезновения он занимался поисками работы, – покачала головой Адажио. – И наткнулся на «босса», как он все еще называл его.

– На босса? – переспросил Тревис.

– Ну да. На того человека, у которого он работал, когда поранил колено. Па сказал, что ему тогда предложили пять сотен, чтобы он забрал свой иск, – пояснила Самнер, вспоминая прошедшее. – Он вежливо отказался от этого предложения. Его адвокат велел ему избегать контактов с его старым работодателем. Самое грустное то, что если б тот босс предложил отцу вернуться на работу, он, скорее всего, согласился бы, хотя в его травме был виноват именно этот человек.

– Минуточку, Адажио, ваш отец что, судился с компанией, на которую работал? – уточнила инспектор.

– Компания – это слишком громко сказано, – качнула головой миссис Самнер, – но – да, это была их халатность. Ему дали сломанную лестницу, чтобы забраться на крышу коровника, он упал и сильно повредил колено.

– На крышу коровника? – повторила Ким, быстро взглянув на Тома.

– Ну да. Отец работал на ферме.

– И как же звали этого босса? – спросила Стоун, борясь с охватывающим ее ужасом.

– Ну уж этого-то я никогда не забуду! Босса звали мистер Коули.

Глава 50

– Брайант, а тебе не кажется, что нам лучше отправиться в «Нексус»? – спросил Доусон, жалея, что передал своему коллеге ключи от машины. Если б он сейчас работал сам по себе, то не повелся бы на этот рассказ Фрост и уже ехал бы в Сторбридж, чтобы побеседовать с другом Баббы. А сейчас им придется разговаривать с девчонкой, которой не причинили никакого физического вреда, вместо того чтобы допрашивать партнера человека, которому отрезали голову. Брайант явно попутал приоритеты.

– Да мы всего в двух минутах езды от этого места! И делу это вовсе не помешает, если мы перекинемся с ней парой слов, – возразил Брайант, выходя из торгового центра. – Тебе не кажется странным, что этот разговор о закрытых глазах возникает уже во второй раз?

– Простое совпадение, – пробормотал Доусон, когда его напарник повернул в Холлитри.

То, что Кевин не появлялся здесь с той самой ночи, не имело никакого значения.

Сержант почувствовал легкую дрожь, когда Брайант углубился почти в самый центр микрорайона. Муниципальные дома, построенные по его периметру, выглядели как юбка. Дальше шли постройки с двухэтажными квартирами, игравшие роль нижней юбки, которая скрывала саму плоть застройки, состоявшую из многоэтажных башен, стоявших в центре.

– Ты только что проехал поворот, – заметил Доусон.

– Это чертово место напоминает мне лабиринт, – сказал его спутник, поворачивая налево.

Брайант ездил по этой застройке вот уже больше двадцати лет, но эта его небольшая «ошибочка» значила, что они не проедут прямо возле того места, где на Доусона[79] когда-то напали. Мимо того места, где он должен был умереть.

Кевин вспомнил тот день. Он лежал, свернувшись клубочком, на земле и старался защититься от четырех пар избивавших его ног. Даже сейчас он покраснел от стыда. Да, их было четверо. Да, у них был нож. И да, он будет вечно благодарен Трейси Фрост, которая появилась в нужный момент и спасла его от дальнейших травм, но он все равно не может смотреть на эту женщину, не вспоминая ту ночь.

– А ты знаешь, что я не так глуп, как выгляжу? – спросил Кевин своего коллегу.

– Ну наконец-то ты меня успокоил, – ответил тот, припарковавшись. – Куда теперь?

Доусон кивнул в сторону последнего дома в ряду таких же строений и направился к нему.

Дверь открыла хрупкая индианка с волосами, аккуратно спрятанными под желтым шарфом.

– Добрый день, миссис Гупта, – поздоровался Кевин, показывая свой знак. – Мы к вам по поводу Айши. Можно с ней поговорить?

Поколебавшись несколько мгновений, женщина кивнула и отошла от лестницы, которая вела на второй этаж дома.

Доусон с Брайантом протиснулись мимо целой коллекции верхней одежды, висевшей на двух вешалках.

– Прошу вас, проходите, – пригласила их хозяйка, прежде чем позвать свою дочь.

Над камином висел цветной портрет гуру Нанака[80], и Кевин понял, что они вошли в дом, где исповедуют сикхизм. Сам он во всем этом разбирался плохо и знал только, что эта религия зародилась в Пенджабском районе Индии и основывается на учении Десяти гуру. Пару лет назад Доусон сопровождал свою девушку на свадьбу ее подруги и там поклялся себе восполнить этот пробел.

– А вы не из тех, с кем мы говорили в полицейском участке, – заметила индианка с подозрением.

Доусон опустился на диван, хотя ему никто этого не предлагал. Он чувствовал себя неловко, возвышаясь над миниатюрной женщиной.