Читать книгу "Морские волки. Германские подводные лодки во Второй мировой войне - Вольфганг Франк"

Но общий спад этим не ограничился. В первые дни июня из германских и норвежских портов вышли тринадцать лодок. Две из них были уничтожены мощными исландскими воздушными патрулями, две погибли во время операций, двум другим едва удалось добраться до бискайских портов, после того как они получили серьезные повреждения в результате бомбардировок.

Исключительно важный подводный танкерный флот также понес тяжелые потери. К концу мая подводные танкеры серии XIV и X заправили топливом и пополнили запасы примерно четырех сотен лодок в водах к югу и северу от Азорских островов, потеряв в ходе этих операций только одну лодку из своего числа. Но к 12 июня из четырех подводных танкеров в этом районе остался только один, и некоторые из больших лодок пришлось направлять в качестве вспомогательных танкеров. Через свои пожарные рукава они перекачивали топливо лодкам, которым было определено действовать в районе либо Рио, либо Флориды, либо Гвинейского залива. Потери среди танкеров продолжались, и к августу осталось только три из двенадцати первоначальных «дойных коров». Но к концу июня в общей ситуации было отмечено улучшение. В июне было потеряно только шестнадцать лодок, или 18,5 процента лодок на позициях – против более чем 30 процентов в мае.[104]

15 июня гросс-адмирал снова посетил Гитлера – на этот раз с целью попросить людских подкреплений для флота. Незадолго до этого он просил дать 90 тысяч рабочих для верфей, теперь ему потребовались люди для укомплектования лодок, которые намечались к вступлению в строй в следующем году. С 1942 года армия имела преимущество в получении пополнений, а квота в 30 тысяч человек, определенных для флота, едва пополняла выбитый персонал. Проблема обострилась с увеличением числа кораблей, вступавших в строй, с увеличением численности частей береговой обороны и военно-морской службы противовоздушной обороны, а также с экспансией в Средиземноморье. Недавнее решение увеличить ежемесячный выпуск подводных лодок с тридцати до сорока еще более обострило проблему с людскими ресурсами. Гитлер слушал с нетерпением изложение цифр.

– У меня нет людей, – хриплым голосом произнес он. – Нам надо для защиты наших городов построить противовоздушную оборону и ночные истребители и нам крайне нужны подкрепления на восточном фронте. И где мне их брать?

– В таком случае, – сказал Дениц, – я должен привлечь ваше внимание к последствиям, если мы прекратим нашу кампанию. В настоящее время мы теряем подводные лодки быстрее, чем мы можем возместить потери. Если противник бросит все свои ресурсы на Европу, наши береговые линии снабжения окажутся также под угрозой. Но если мы перестанем атаковать линии сообщения Союзников в море, можно считать, что война проиграна. Что касается наших офицеров, то мы достигли предела. Мы уже ставим командовать подводными лодками офицеров-кадетов 1939 года.

В тяжелой тишине, последовавшей за этими словами, Гитлер сел, ссутулившись, в кресло, тоскливо глядя в одну точку перед собой.

– Не может быть и речи о том, чтобы забросить подводную войну, – вдруг заговорил он. – Так или иначе, мы найдем этих людей для вас. Оставьте мне записку с количеством и датами, к которым они нужны вам, я позабочусь, чтобы были предприняты необходимые шаги.

Но гросс-адмирал еще не закончил.

– Расширение программы строительства подводных лодок и рост выпуска тральщиков, торпедных катеров и прочего требует больше стали и больше рабочих на верфях. К сожалению, мы видим, что не только не получаем необходимых нам дополнительных рабочих рук, но последний призыв в вооруженные силы уменьшил ряды наших рабочих.

Гитлер повернулся к Кейтелю:

– Фельдмаршал, предпримите необходимые шаги. Новая программа военно-морского строительства должна двигаться вперед любой ценой.

Гитлер заверил Деница, что лично поговорит с министром Шпеером и немедленно сообщит адмиралу о результатах.

* * *

Пока на высшем уровне принимались все необходимые меры по воплощению в жизнь новой концепции тотальной подводной войны с применением лодок новых типов, «морские волки» воевали тем, что имели. К концу июня стало уже ясно, что система группового перехода подводных лодок в надводном положении не имеет никаких шансов на успех. Британцы бросали массы самолетов, в том числе четырехмоторные, так что ни одной лодке не удавалось пересечь Бискайский залив незамеченной.

Например, была такая группа «Монсун» («Муссон») из одиннадцати лодок, которая в конце июня вышла из бискайских портов в Индийский океан с заданием заправиться по пути от подводного танкера в районе острова Святого Павла. Группа состояла из лодок серии IXc – «морских коров» – и подводных крейсеров серии IXD2. Пять из одиннадцати лодок погибли, как и танкер «U-462» (командир Фове) и вспомогательный танкер «U-487» (Метц). Это значило, что двум лодкам группы пришлось отдать топливо двум другим, а самим вернуться на базу.

Небо над Бискайским заливом кишело английскими, американскими, канадскими и австралийскими самолетами – «сандерлендами», «либерейторами», «каталинами», «галифаксами», «веллингтонами», ощетинившимися пушками и бомбами. Обнаружив группу лодок, они начинали ходить кругами вокруг них, пока их не собиралось достаточное количество, потом они начинали атаковать лодки одновременно и с разных сторон, чтобы сбить с толку расчеты зенитчиков подводных лодок, к тому же к месту боя подходили группы охотников за лодками в составе эсминцев, фрегатов и корветов. Они преследовали те подводные лодки, которым удавалось уйти от самолетов, и часто при этом добивались успеха.

Эти группы охотников породили новую систему атаки. Они не набрасывались на лодку, как только устанавливали гидроакустический контакт с нею. Они стали работать в паре. Корабль-преследователь поддерживал гидроакустический контакт с лодкой и одновременно сообщал «кораблю-убийце» позицию лодки. Тот приближался так, что его не слышали на лодке, которая на тот момент могла находиться метрах на 180, и по сигналу охотника сбрасывал свой смертоносный груз. И все чаще атака заканчивалась появлением масляного пятна на поверхности, сопровождаемого затем пузырем воздуха с обломками или немецкой униформой, или коробкой с пищей – доказательством успешной атаки.

* * *

В июле злой рок настиг Вильямовитца – старейшину корпуса командиров подводных танкеров. Он был атакован «веллингтоном», ответил ему огнем, да так, что подбитый самолет рухнул на палубу «U-459», разрушил зенитные орудия и вызвал на лодке пожар. После того как пожар удалось ликвидировать, из разбитого самолета извлекли хвостового стрелка, который чудом избежал печальной участи своих товарищей. Но когда они стали освобождаться от обломков самолета, то сделали еще одно открытие: две неразорвавшиеся глубинные бомбы застряли в деревянной решетке верхней палубы. Команда с величайшим трудом и крайней осторожностью выломала их: это был не первый случай, когда неразорвавшиеся бомбы застревали в легком корпусе лодки, поэтому люди знали, как вести себя в такой ситуации. Теперь лодке надо было развить полный ход, чтобы смертоносные контейнеры, свалившись с кормы, взорвались как можно дальше от лодки. Однако одна из глубинных бомб сработала преждевременно и так повредила корму, что лодка уже не могла больше погружаться. Вильямовитц и его команда понимали, что это означает в Бискайском заливе. Командир распорядился спустить надувные резиновые лодки и дал приказ команде покинуть корабль. Лодки, забитые до отказа людьми, среди которых был и британский летчик, отошли от корабля, бравый командир махнул команде на прощание, а сам неторопливо спустился в центральный пост, и через некоторое время лодка ушла на дно вместе со своим командиром. Команду вскоре подобрали британские эсминцы.