Читать книгу "Яд для Наполеона - Эдмундо Диас Конде"

— Вынужден покинуть вас на некоторое время. Располагайтесь. Прежде чем вы уйдете, нам предстоит обсудить еще один вопрос.

Такие внезапные отлучки нередко случались и прежде. Едва Фуше скрылся за дверью, ведущей в библиотеку, Жиль незамедлительно принялся действовать. В лихорадочном темпе отыскал во втором ящике письменного стола ключ, открыл им створку шкафа, где хозяин кабинета хранил конфиденциальные документы.

На полках располагались десятки папок. Однако узнать среди них нужную было для него скорее детской игрой, нежели проблемой. Из всех он, не колеблясь, выбрал одну-единственную и, придерживая рукой другие, лежавшие сверху нее, вытащил из стопки. Папка была из наиболее объемистых. На обложке — явные следы пристрастия его превосходительства к табаку в виде вызывающей отвращение россыпи мелких пятен. Преодолевая брезгливость, Жиль дрожащими пальцами распутал завязки. Теперь начиналось самое сложное — перебрать ворох бумаг и найти письмо. Это займет несколько минут. В случае чего он надеялся, что, заслышав шаги, успеет спрятать папку обратно. Верил в свое везение, и потом знал по опыту: встречу с ним могло прервать только нешуточное дело, а стало быть, Фуше будет отсутствовать не менее получаса.

В любом случае момент был критический. Хотя сам Фуше и показывал ему многие из этих документов, сейчас Жиль испытывал судьбу. Доверие, которым шеф отличал виконта, улетучилось бы мгновенно, застань он своего агента роющимся в его архиве. Секретные списки, шифрованные донесения, письменные признания, имена зарубежных друзей роялистов, тайных осведомителей, — за такие сведения многие не пожалели бы отдать все, чем владели.

Но вот и оно! Письмо лежало внутри согнутого пополам листа бумаги, на котором значилась дата, а также кратко излагались обстоятельства изъятия. Когда он увидел адрес, где при проведении обыска был обнаружен документ, у него исчезли последние сомнения — бордель на улице Сен-Дени.

Не дожидаясь звуков шагов, Жиль схватил письмо, аккуратно сложил и спрятал во внутреннем кармане сюртука. Лист бумаги, служивший обложкой, оставил в папке, водрузил ее на прежнее место, закрыл шкаф, а ключ отправил обратно в ящик письменного стола и, проделав все эти операции, уселся в кресло дожидаться его превосходительства.

Вернулся тот нескоро.

— Все крайне срочно, все безотлагательно, а главное, ситуация постоянно усложняется, — затворив за собой дверь, будто жаловался Фуше, пока не спеша приближался к Жилю. — У нас ведь осталось что-то недосказанное, не так ли? — вопрос был задан явно неслучайно.

— Вы намеревались, я полагаю, предупредить меня о чем-то.

— Ну да, хотя в вашем случае это, быть может, излишне, — произнес Фуше. — Чистая формальность. Примите мои слова как совет покровителя, более того — друга. Я знаю вас, виконт, как человека не допускающего небрежностей в работе, и тем не менее в этом деле невозможна даже малейшая оплошность. От вас не должна ускользнуть ни крупица информации, которая может быть мне полезной. Иначе разочарование мое будет окончательным и бесповоротным, вы меня понимаете?

— Прекраснейшим образом, ваше превосходительство.

Фуше величественным жестом дал понять, что аудиенция закончена.

15

Постоялый двор «Разочарование»

В то утро Букму, один из чернокожих слуг Жюльена, приведя в порядок гардероб своего господина, проходил мимо его кабинета. Сначала он не заметил ничего особенного, если не считать приоткрытой двери. Жюльен имел обыкновение вставать на рассвете и большую часть утра проводить взаперти. Букму, пользуясь случаем, бросил быстрый взгляд в приотворенную дверь и продолжил было двигаться дальше, однако любопытство пересилило и заставило его вернуться назад.

На рабочем столе хозяина стоял странный сосуд из стекла — нечто вроде небольшого куба. В кабинете никого не было. Букму отворил дверь пошире и подошел к столу. На дне куба, выложенном чем-то вроде глины, на мшистом островке, среди мокрой листвы сидела и немигающими глазками взирала на пришельца крохотная лягушка золотисто-желтого цвета.

Букму безумно любил всяческую живность. Еще в Африке, откуда его когда-то похитили работорговцы, он славился способностью находить общий язык с представителями животного царства даже быстрее и легче, чем с соплеменниками. И сейчас ему захотелось познакомиться с обитательницей сосуда поближе. Тем более что малышка производила впечатление весьма общительной особы и не проявляла признаков страха. Букму сдвинул в сторону крышку и уже собирался просунуть руку и погладить симпатягу кончиком пальца по спинке, когда позади себя вдруг услышал голос:

— Я бы на твоем месте не стал этого делать, Букму!

— Хозяин, извини, хозяин! — залепетал Букму, задвигая обратно крышку. — Я толко хотел ей трогат.

Жюльен встал рядом с Букму. Тот вздрогнул. Чародей, всегда очень вежливый с прислугой, тем не менее вызывал у всех его сородичей почтительный страх.

— Она очень опасна.

— Такой… маленкий? — Букму продолжал смотреть на желтого лягушонка, потому что не осмеливался поднять глаза на хозяина.

— Хотя особи этой породы не больше пяти сантиметров, их яд убивает за считанные секунды.

— Уф-ф! — Букму попятился от стола.

— Сейчас она спокойна. Однако когда чувствует угрозу, выделяет очень ядовитое вещество.

— А яд этот лигушка можно исползоват, хозяин? — брякнул Букму, сам не сознавая, что говорит.

— Туземцы, чтобы добыть яд, подносят лягушку к костру. Под воздействием тепла она начинает выделять его через кожу. Такой способ не причиняет ей вреда, но связан с риском, а потому чаще лягушку протыкают заостренной палочкой. Даже мертвая, она в течение нескольких часов выделяет яд, и воины с величайшей осторожностью соскабливают его со шкурки. Яд этот столь сильный, что пропитанная им стрела остается смертоносной и два года спустя.

— Это — лигушка смерти, хозяин.

— Индейцы называют ее «золотая стрела», Букму. Это животное обладает самым страшным ядом из всех известных.

Букму, напуганный оттого, что невольно раскрыл один из магических секретов Чародея и за это его, конечно, должна постичь кара, склонил голову, как побитая собака, и даже не спросив разрешения, вышел из кабинета.

Жюльен затворил за ним дверь, приоткрыл крышку террариума и аккуратно вылил в него воду из стакана, стоявшего на столе.

Во второй половине дня он выбрался из дома. Напряженность час от часу нарастала. Жюльен, тревожась за Сару, все время размышлял, как уберечь молодую женщину от опасности, которая ей грозила. Его план отличался простотой и смелостью и был, кажется, лучшим из возможных. Для осуществления задуманного недоставало только бритв, которые вот-вот должны были доставить на условленный адрес. В качестве дня «Д» Сара, Огюст и Жюльен выбрали первое июня — дату проведения военного парада. В связи с этим император должен будет получить подарок накануне, то есть 31 мая.