Читать книгу "Пуля на закуску - Дженнифер Рардин"

Жас, кончай язвить. Немедленно! Насколько тебе известно, этот вот Рауль — единственный, кто может спасти Дэйва. Раз в жизни не профукай последний шанс. Даже если он прохлопал переход Дэвида и дал Колдуну… Нет, ты этого даже толком знать не можешь. Брось осуждать, держи ум незашоренным и не облажайся на этот раз.

Я вздохнула:

— Прости, я и правда виновата. Задание какое-то такое… сумасшедшее. Все время что-то случается, и я честно не могла заснуть, когда хотела. Но я очень старалась.

Лицо Рауля смягчилось.

— Пойдем поговорим в другом месте, — предложил он. — В твоей ванной у меня все время такое чувство, будто меня похоронили заживо.

Ну, спасибо. Теперь этот живописный образ будет преследовать меня каждый раз, когда я зайду отлить.

Но вслух ничего не сказала — просто вышла вслед за Раулем в гостиную.

На ее размеры он не пожаловался, хотя должен был бы. Она даже не уютная — я просто не знаю, как сделать из жилья домашний очаг. Мы столько переезжали в моем детстве, и сейчас я так часто живу в съемных квартирах, что в гостиничной обстановке мне даже как-то уютнее.

Голые белые стены. Коричневый кожаный диван и кресла, и вид у них такой, будто на них уже пять лет никто не садился — я использую оттоманку и кофейный столик. На нем было пусто. Единственной радостной чертой во всей комнате была мраморная стоечка за диваном, где я держу свое ценимое имущество. Бабуля Мэй в своем завещании особо отметила, что я должна получить ее амишевский килт: прекрасное черно-красно-зеленое творение, играющее перед глазами, как истинный шедевр. Когда-нибудь я его даже на стенку повешу, но только когда найду какое-то постоянное жилье.

Рауль уселся на диван, я рядом.

— Ты подумал о том, о чем я просила? Говори прямо: у Дэйва есть шанс? Я в том смысле, что нельзя дать Колдуну и дальше им управлять. Когда мы, образно говоря, вытащим затычку, что случится?

Рауль наклонился вперед, сцепил руки между коленями.

— У него может быть шанс. Но до того как ты начнешь действовать, позволь мне дать объяснения. — У него между бровей залегли глубокие складки. — Нет, позволь мне принести извинения. — Он посмотрел прямо мне в глаза — его научили принимать все лицом к лицу. — Я вынужден придерживаться определенных правил, строго оговаривающих, насколько я вправе, — он поморщился, — вмешиваться. Вот почему я не мог тебя предупредить. Не мог немедленно послать тебя ему на помощь. И даже сейчас я должен выбирать, что говорить.

Я подавила желание встряхнуть его, заорать прямо в морду: «Это же мой брат! Выкладывай все, черт тебя побери!»

— При убийстве кого-либо по приказу некроманта, — продолжал Рауль, — приводятся в движение огромные силы, чтобы привязать душу к телу и заставить себе служить. Человек с такими силами, как твой брат, не может быть связан полностью. Какая-то его часть — почти то, что ты назвала бы тенью, — ускользнула. Вот что пришло мне в голову. С той самой минуты я пытаюсь найти возможность его освободить.

Ага, значит, все-таки Дэйв — зомби второго типа. Того, с которым действительно возится некромант. Именно при попытке побольше о них узнать погибла Хильда, эксперт.

— А само это задание? Я думала, его организовал Колдун.

Рауль кивнул:

— И все же даже семенам нужно питание, чтобы прорасти. Так что я сделал некоторые внушения, пока он спал… — Рауль пожал плечами. — И вот ты здесь. Но ты идешь по тонкой проволоке. Душа Дэвида сейчас невероятно беззащитна. Освободить ее было бы худшим выходом, потому что мы думаем…

— Минуту, минуту. Кто это «мы»? Аша Васта тоже сюда входит? В смысле, он тоже часть этого «мы»?

В этом случае может найтись и другой способ помочь Дэйву, если с Раулем у меня не получится.

Рауль выпрямился, в глазах его была тревога:

— И что делал аманха зейя, когда ты его встретила?

— Отговаривал меня убивать сборщиков. Рауль покачал головой:

— Вот оно как. — Он вздохнул. — Аша не из моего — как бы назвать, чтобы тебе понятнее было? Не из моего полка. «Мы», о которых я говорю, — это эльдайры. Мы, как и ты, были когда-то живыми людьми, и сейчас сражаемся за свой род. Аша никогда человеком не был.

— И сколько же существует эльдайров? Рауль покачал головой:

— Лучше не знать лишних подробностей.

Это лицо было мне знакомо. «Под пытками можешь заговорить. Так что лучше пребывать в невежестве, прости», — именно так смотрит Пит, когда посылает на задание на антиамериканские территории.

— О'кей, согласна. Ты хотел сказать, что для вас, эльдайров, Дэйв идеальный рекрут? Он уже думает, что работает на вас, так что точно идея ему понравится. Плюс к тому…

Рауль поднял руку:

— Жасмин, перестань говорить как продавец подержанных автомобилей. Конечно, мы пригласили бы твоего брата в наши ряды. Но для него это не было бы так легко, как для тебя.

Я проглотила слюну. Когда Духовный Наставник говорит о том, что твоя сломанная шея — это легко по сравнению с чем-то, следующая весть вряд ли будет приятной.

— А почему так? — спросил я, прокашливаясь, чтобы скрыть дрожь в голосе.

— Отчасти это имеет отношение к твоему разговору с Магистратом. Тот факт, что он произошел на концерте, не случаен. — Он замолчал, потом сказал, чуть ли не самому себе: — Как тебе объяснить, чтобы ты поняла?

Резко — я даже слегка дернулась — он повернулся ко мне лицом.

— Раз мы в твоем сне, это тебе не повредит. Вот.

Он протянул ко мне большие руки с широкими пальцами — мои показались детскими, когда я вложила их ему в ладони. Он на секунду закрыл глаза, и я ощутила покалывание и одновременно внезапное желание завалить его на мой диван и посмотреть, что у него под этой накрахмаленной синей рубашкой.

— Так нечестно!

Я резко отдернула руки. Он улыбнулся:

— Остынь, Жас. Это всего лишь химия, как ты бы сказала. Я на миг перестроил твою, чтобы ты поняла, что я хочу сказать. Вот это чувство — ты же его ощущала с Мэттом? Вот сейчас оно растет в тебе по отношению к Вайлю. Верно?

— Угу.

— Я понимаю. Слишком личное. Но когда ты держишь на руках племянницу или обнимаешь сестру, это же тоже приятно? Ощущение связи и общности.

Куда, к черту, клонится эта лекция? И мне что, конспектировать?

— Конечно, — согласилась я.

Он кивнул мне одобрительно, как хорошей девочке. Пока что мне «пятерка».

— Эти чувства — фактически песни. Часть музыки вселенной. У каждого свой мотив, и когда находится некто резонирующий, возникает связь. Иногда на пару недель, иногда навсегда.

Ага, начинает доходить.

— Значит, когда я вне тела, эти золотые струны, привязывающие меня к близким, это… что это?