Читать книгу "Большие проблемы маленькой блондинки - Галина Владимировна Романова"

Кажется, это уже было? Кажется, он уже уходил от нее, и что из этого вышло? Дерьмо же сплошное вышло!

Именно это он и прошипел, с визгом застегивая «молнию» на сумке. Жанна расслышала и поняла это по-своему, тут же вспыхнув.

— Это ты меня втянул в дерьмо, дорогой! Ты!!! Если бы не ты, я была бы счастлива и ждала бы теперь возвращения своих детей, а вместо этого я…

— Кстати, как они? — отреагировал он с вялым оживлением.

— Кстати, нормально!

И она вышла из спальни, просто потому, что не могла там стоять и препираться с ним, как последняя идиотка. Разве так она видела их встречу? Разве о том они должны были говорить?

Нет! Он для начала должен был хотя бы извиниться. А уж потом…

А потом она рассказала бы ему, как скучала, как любила и любит и как пыталась его спасти. И тот мужчина, которому она стучала в грудь кулаком и плакала, выговариваясь, совсем не то, что он — Женька — подумал. Это не ее любовник, утешитель, друг и прочее. Это просто Стас Щукин — несчастнейший из несчастных человек. Просто вышел у них разговор за жизнь. Он ей про свою, кривую и ломаную. Она ему про свою. И под конец так разошлась, что расплакалась, и себя, и его жалеючи. Тут Масютин и вошел. Вошел, приткнул плечом притолоку. Ехидно уставился и даже жиденько поаплодировал.

Им бы стоять, как стояли. А они вместо этого отскочили друг от друга, словно вспугнутые воробьи. Тут ехидства прибавилось и…

Теперь вот Масютин снова собирает вещи. Теперь, видимо, уходить собрался насовсем.

Она вошла на кухню и, не глядя на Щукина, прошептала:

— Вещи собирает!

— Зачем? — тот не понял, думая совсем о другом, о том, к примеру, как и где искать Светку.

— Уходить собрался.

Жанна подошла к окну, выглянула во двор, нашла взглядом несчастную собаку и улыбнулась через силу. Псина спала. Сыто, мирно спала, уложив лохматую морду на сильные лапы. Жанна ведь ее сегодня снова кормила. Вытащила последнее, что оставалось в холодильнике из съестного, и выволокла на улицу.

Псина ее узнала! Впервые со дня смерти хозяина подскочила, и заплясала вокруг, и хвостом замотала из стороны в сторону. И не голод тому был причиной. В сторону колбасных остатков псина поначалу даже и не взглянула. Она обрадовалась именно ей — Жанне. Присев на корточки, Жанна гладила ее за ушами и говорила с ней о чем-то. Так, всякую ересь несла, чтобы просто не молчать и медленно не сходить с ума. А та слушала и, казалось, понимала. Глазищи огромные, умные и, главное, внимательные. Такое бы внимание да мужу ее…

— Куда уходит, я не понял? — Стас перестал крутить зажигалку, тупо глядя на ее хаотичное мелькание.

— От меня уходит, Стас! От меня!

— Дурак, что ли?! С чего это вдруг?! Узнал, что его шалава жива и невредима? Так? — Щукин начал медленно выбираться из-за стола. — Так он забыл, что мне должен на несколько вопросов ответить! Ваши дела — это ваши дела, а мне он кое-что должен…

Долг Масютин отдать не удосужился. Пока Жанна и Стас разговаривали, он скоренько собрался и ушел. Дверью не хлопал, он ее просто не закрыл. Поэтому и не расслышали они оба, как он выходил из квартиры. Пока опомнились, Женька исчез.

— Поговорили, мать его, называется! — пророкотал Щукин, возвращаясь в квартиру.

Он попытался догнать, попытался узнать в мелькающих по проспекту спинах ту, которая требовалась, но бесполезно. Масютин как сквозь землю провалился.

— Он ведь может знать, где она сейчас скрывается, так?!

— Не знаю…

Жанна не только не хотела об этом знать, она не хотела об этом даже думать.

Света жива… Масютин вернулся… Они снова вместе…

Вот и все, что следовало из этого. Простенький, совершенно незамысловатый вывод напрашивался сам собой.

— Что теперь? — Щукин снова оседлал табуретку и принялся крутить зажигалку.

— Не знаю…

— Но что-то же надо делать! Не сидеть же сиднем! — повысил голос Стас. — Мужа твоего отпустили. Теперь что? Теперь ничего, понимаешь! Никто и ничего не станет делать!

— Почему?

Ей уже стало все равно, найдут или не найдут истинного виновника смерти Удобного и Тамары. Для нее как-то все очень быстро потеряло смысл. Найдут не найдут, что дальше-то? Для нее что изменится?

Масютин на свободе. Он теперь вне подозрений. На их отношения ни его отсутствие, ни беда, ничто не повлияло. Значит, все? Крах… Конец всему…

— Слышь, Жанна. — Стас очень интересно выговаривал ее имя, очень старательно, акцентируя двойное произношение согласных. — Тебе теперь, конечно, все по барабану. Не дурак, понимаю. Просто прошу… Помоги мне, а! Я же тут один совсем!

— Чем я могу тебе помочь, Стас? Ну, вот чем? Я себе помочь не в состоянии.

Она вяло махнула рукой, подошла к газовой плите для чего-то, подняла с конфорки чайник и поболтала им. Воды почти не было. Да и когда она в последний раз пила чай дома? Одни скитания. Надо бы вскипятить, угостить гостя хоть чем-то.

— Ты есть хочешь? — Она открыла воду и подставила чайник под струю. — Может, хоть кофе выпьем?

— Можно и кофе, — согласился тут же Щукин. — Хотя я бы и съел чего-нибудь. Может, я пока в магазин?

— Сиди уж. Не дай бог, кто-нибудь к тебе прицепится.

— А кто?

— Да хоть кто! У них теперь подозреваемого нет? Нет! Твоя кандидатура как нельзя лучше подходит. Тоже ведь мотив имеется, так ведь? Так что сиди. Картошка есть, сейчас быстро пожарим. Банка шпрот, кажется, в холодильнике болталась. Сахар, кофе, лимон есть. Чего еще надо?..

Щукин вызвался самолично почистить картошку. Встал возле раковины и в пять минут наскоблил целую миску аккуратненьких, розоватых молодых картофелин. Сноровисто, сказать нечего. Пока она резала картошку, опускала ее в кипящее на сковородке масло, он уже и шпроты открыл, и буханку хлеба накромсал на аккуратные квадратики. Достал тарелки из сушки, вилки, все расставил и разложил на столе. Снова сел на полюбившуюся табуретку и задумался.

— На квартире она не появится, — пробормотал Щукин спустя какое-то время. — Хотя квартирой назвать эту ночлежку язык не поворачивается. Но все равно… Туда она нос не сунет — слишком обжитой райончик, засекут сразу. Куда она может пойти? Куда может пойти детдомовская бродяжка, совершившая преступление? На отрыв… Отрываться ей нужно было либо сразу… Черт! А может, она и правда уже из города сорвалась давно? Может, срубила деньгу и дала деру, а? А этот, как там его… Ну тот, что сгорел вместе с Томкой, он сильно крутой?

— Говорят…

Жанна мешала картошку деревянной лопаточкой, бросая время от времени на Щукина задумчивые взгляды. Теперь, когда Масютина выпустили, успех их операции по розыску Светланы, возможной убийцы и поджигательницы в одном лице, виделся ей весьма сомнительным. И не в ее иссякшем энтузиазме было дело. А в том, что раз уж милиция выпустила виновного на все сто процентов подозреваемого из-под стражи, разведя руками, то им-то куда соваться.