Читать книгу "Успешные генералы забытой войны - Алексей Олейников"

И одни из этих рук принадлежали Батюшину. С началом Великой войны контрразведывательные органы штабов военных округов вышли из ведения Главного управления Генерального штаба, перейдя в подчинение штабов фронтов и отдельных армий.

Николай Степанович 08.07.1914 г. был назначен на ответственную должность начальника разведывательного отделения штаба Главнокомандующего армиями Северо-Западного фронта. В ходе Первой мировой войны он также активно занимался контрразведывательной деятельностью — создал ее на Германском фронте практически с нуля.

Дело в том, что с началом войны роль контрразведки сводилась преимущественно к защите секретных мобилизационных планов, стратегических и тактических замыслов командования, обеспечения проведения мобилизации, осуществления боевых действий и охраны сведений о новых образцах военной техники. Проблема обеспечения безопасности в войсках, тем более силами контрразведывательных органов, в то время не ставилась. Не учитывались возможное дезертирство, возможности националистической и революционной пропаганды в войсках как со стороны противника, так и антиправительственными силами внутри страны. Не были приняты меры противодействия информационной войне со стороны австро-германцев.

Соответственно, для органов контрразведки главным с началом войны было — не дать противнику увидеть проведение мобилизации, выяснить сроки отправки частей на фронт, степень их укомплектованности и т.д. А далее, особенно при затягивании войны, наступала импровизация.

С началом боевых действий штабы фронтов приступили к созданию своей собственной агентурной разведки. Но именно в силу указанных выше причин в первый период войны штабы фронтов и армий никаких инструкций или директив для ведения фронтовой агентурной разведки и контрразведки от вышестоящих инстанций не имели.

Говоря о недооценке разведывательной деятельности со стороны командования Действующей армии, Н.С. Батюшин констатировал: «Почти весь первый год войны контрразведкой никто из высших военных органов не интересовался, и она поэтому велась бессистемно, чтобы не сказать — спустя рукава»{315}. По его словам, Ставка Верховного главнокомандования не обращала на контрразведку внимания, ее сотрудники работали по собственному усмотрению, без общего руководства и поддержки.

Единственным указанием на организацию фронтовой разведки и контрразведки в военное время можно считать статью 117-ю «Положения о полевом управлении войск в военное время». Эта статья возлагала обязанности по осуществлению разведывательной и контрразведывательной деятельности на генерал-квартирмейстера штаба фронта: «Генерал-квартирмейстер по общим указаниям начальника штаба организует и руководит делом разведки о противнике и местности, а также принимает меры для борьбы со шпионством… он разрабатывает общие соображения по согласованию мероприятий, принимаемых в отношении разведки и борьбы со шпионством штабами армий, входящих в состав фронта. По общим указаниям начальника штаба он расходует ассигнуемые по штабу на разведку и борьбу со шпионством суммы и наблюдает за ведением отчетности по ним»{316}.

Именно этим и приходилось заниматься Н.С. Батюшину.

Штат разведывательного отделения штаба фронта: начальник отделения — полковник Генерального штаба, его помощники (2 штаб-офицера — из них 1 Генерального штаба, 1 — может быть, Отдельного корпуса жандармов для осуществления контрразведывательной деятельности).

Постепенно разведывательные отделения штабов фронтов разрослись, насчитывая в своем составе несколько десятков офицеров, чиновников и солдат. М.К. Лемке писал: «Полковник Терехов рассказал кое-что об организации разведки в больших штабах. В мирное время он заведовал разведывательным отделением штаба… военного округа… В год на покупку… документов, планов и пр. ему отпускалось 35 000 руб. Разумеется, это — капля в море. Агентов у него было 10—12… а теперь в одной II армии в месяц расходуют 20 000 рублей. Трое агентов было в Восточной Пруссии, трое — в Познани, и т.д. Ясно, что с объявлением войны пришлось все создавать наново, и только одна II армия имела тогда уже до 200 агентов»{317}.

Лишь на втором году войны начали появляться инструкции, наставления и руководства, указывавшие, как вести разведку, вербовать и готовить агентов, перебрасывать их в тыл противника. Первые такие документы вырабатывали армии, а в дальнейшем — штабы фронтов и Ставка Верховного главнокомандующего. Так, 6 июня 1915 г. Верховный главнокомандующий одобрил «Наставление по контрразведке в военное время».

В период войны тактическая структура управления разведывательной деятельностью фронта выглядела следующим образом{318}.

1) Руководитель разведывательного отделения.

2) Помощник руководителя (занимался проверкой документов новых агентов, их регистрацией, вел соответствующую ведомость).

3) Агенты-вербовщики (вербовали агентов — прежде всего из числа беженцев). Каждый вербовщик жил на отдельной конспиративной квартире вместе с завербованными им агентами (обычно не более 3—4). На эту же квартиру приходили агенты, прибывавшие из-за линии фронта. Старались, чтобы агенты, жившие на разных квартирах, друг друга не знали.

4) Агенты. За всеми агентами (особенно вновь завербованными) устанавливалось наблюдение. Свободные от слежки агенты вели наблюдение за помещением разведывательного отделения в целях охраны его от контрразведки противника. Была создана система обучения агентов. В 1915-м г. во 2-й армии, например, функционировали 3 разведшколы.

В первые дни войны русское командование пыталось обойтись сведениями войсковой разведки и показаниями пленных. Но когда убедились, что эти сведения недостаточны, штабы фронтов стали посылать т.н. ходоков за линию фронта. Вскоре же и этого оказалось недостаточно, тем более что таким образом обеспечивались сведения лишь о непосредственном фронте противника и его ближайшем тыле. Для решения стратегических задач этих сведений было явно недостаточно.

В штабах фронтов задумались о глубокой агентурной разведке. Было принято решение вербовать на русской территории людей, подходивших для переброски в нейтральные страны, где они должны были создавать агентурные организации и направлять агентов в неприятельские государства. С этого момента военные агенты Генерального штаба в нейтральных странах превратились в посредников между штабами фронтов и их агентами за рубежом. Агенты в нейтральных странах получали через официальных военных агентов деньги и директивы. Через них же они пересылали добытые сведения, зашифрованные шифром военного агента и за его подписью. Руководитель разведки и контрразведки фронта должен был осуществлять контакты и с такими агентами.

Штаб Северо-Западного (с августа 1915 г. Северного) фронта имел агентурную организацию в Копенгагене, а в конце 1915 г. отправил в Германию агента — уроженца Финляндии, англичанина по происхождению, имевшего к тому же родственные связи в Германии. Кроме того, был завербован поляк Залесский В.П., который был переброшен в Скандинавию, а впоследствии еще два поляка (один был командирован в Швецию и Данию, а второй в Швейцарию). Им ставилась задача: завербовать в этих странах подданных нейтральных государств и из них создать агентурную сеть в Германии. Несколько позднее штабом фронта был отправлен в Голландию еще один агент, причем с радиопередатчиком.