Читать книгу "Выживают бессмертные - Вячеслав Шалыгин"

– Поэтому ты решил меня выручить?

– Я ради гармонии так решил. Ты мне по барабану. – Патефон взглядом указал в направлении площади, где все еще закручивались дымные вихри и звучал барабанный бой. – Ладно, военный, хоть ты и ненавистного племени, живи. – Егерь-разведчик остановился и махнул рукой: – Пройдешь через тот шатер и топай прямо. Пока бардак, никто не тормознет. На общей волне выйдешь из Михайловки легко, как будто смыли тебя. Ну, а дальше сам.

– Спасибо, Патефон… – Денис поднял взгляд. – Как тебя на самом деле звать?

– Зачем тебе? – Патефон хмуро взглянул на майора. – Чтобы мою историю проверить и в черный список меня занести? Как убийцу пятерых вояк?

– Чтобы поблагодарить по-человечески.

– Павел, – после недолгих колебаний сказал егерь.

– Спасибо, Паша, – Бондарев пожал Патефону руку.

– Двигай уже! – раздраженно приказал егерь-разведчик, отвернулся и добавил уже едва слышно: – Все равно вас, гадов, не прощу!..

* * *

Выбраться из Михайловки действительно удалось без особых проблем. Многие из тех, кто приходил на центральную площадь ради «халявы», а не для того, чтобы выслушать речь Чубая и ценные указания Хана, теперь расходились по своим домам и палаточным лагерям. «Приклеиваясь» то к одной, то к другой группе нетрезвых, бурно обсуждающих скандал кочевников и местных жителей, Денис легко миновал опасную зону вблизи Ставки. Дальше он двинулся самостоятельно. На всякий случай несколько раз останавливался, прислушиваясь к внутренним ощущениям и осматриваясь, но ни ловушек, ни преследования не обнаружил.

Выбрав удобную позицию в развалинах какого-то длинного здания, вроде бывшей конюшни, примерно в километре от южной окраины Михайловки, Бондарев устроил привал и в очередной раз оценил обстановку. Путь на юг был явно открыт. Но Бондарев все-таки не спешил следовать совету бродяги.

С этой точки уйти к Химзаводу было несложно в любой момент. Даже если наемники вновь возьмут след, засечь их Бондареву не составит труда, а значит, отрыв он сохранит и при худшем варианте развития событий. Проблема заключалась в том, что где-то в поселке остался Артем. Уйти без него майор не мог. Почему? Просто не мог, и все. Бондарев не радел о гармонии всего сущего, как объяснял свои действия Паша Патефон, но все-таки в чем-то мотивы были схожи. Бондарев тоже руководствовался спорными для многих выживших понятиями. Такими, как честь и боевое братство, и вытекающими из них условностями. Если формулировать коротко: Армия своих не бросает. Для Дениса формула была безоговорочной.

Но чтобы действовать согласно формуле, требовалось понять, где найти Артема и как его выручить. Второе было невозможно сделать без первого, а первое было нереально понять, если не вернуться в поселок. А возвращаться туда было смертельно опасно. Круг замыкался.

Если круг замкнут, в размышлениях мало смысла, но Бондарев все-таки задумался и скользнул рассеянным взглядом по сторонам. Будто бы в поисках подсказки. Ведь прежде подсказки встречались регулярно. Почему бы им ни отыскаться и сейчас, когда они нужнее всего?

В грудах мусора и серых стенах было мало интересного. Узоры из облезлой штукатурки, пулевых выбоин и растущего местами клочковатого мха не содержали ровным счетом никакой полезной информации. Похоже, Бондареву предстояло самостоятельно искать правильный ответ. Майор поднялся, прошел вдоль стены, выглянул наружу через другое окошко, снова обернулся и поднял взгляд на дальнюю стену. И обмер.

Несколько секунд назад стена была чистой. То есть грязной, серой, но на ней не было ничего лишнего. А теперь ее «украшал» метровый жирный «вензель». Латинская «V», перечеркнутая молнией! А рядом, для пущей ясности, были нарисованы еще три символа. Стрелка вниз, которая указывала на латинскую же букву «S», а чуть правее – международная буква «А».

Как Бондарев мог не заметить эту живопись, когда вошел в развалины? Или эти рисунки появились, когда майор отвернулся и принялся изучать далекие окраины поселка, думая одновременно о замкнутом круге обстоятельств? И кто опять рисовал на стене желанные подсказки? Майор Савенко? Его бойцы? Кто-то еще? Например, тот, кто мысленно подсказывал в Зиборовке? Если последний, то почему он опять не вышел на полуреальную телепатическую связь? А если это был Савенко, то зачем он шифровался теперь, после того как стало ясно, что Бондарев раскрыл его интерес к своей персоне? Почему штабной не вышел на контакт и не выдал открытым текстом все, что считает нужным довести до коллеги? Вопросов набирался воз и маленькая тележка, а ответов не было ни одного.

Бондарев рассеянно оглянулся по сторонам и вновь уставился на графическое творчество неизвестного художника. С логотипом «Вектора» было более-менее понятно. Неведомый подсказчик использовал уже знакомую Бондареву символику, чтобы обозначить, что это снова он. Тот самый, кто давал графические подсказки в двух предыдущих случаях. Стрелка вниз указывала не на землю, а на букву «S». Это сочетание символов следовало понимать просто – подсказчик советовал двигаться на юг. Да, главные события, повлиять на которые надеялся Бондарев, намечались на западе, теперь это было очевидно, но выбраться из окрестностей временной Ставки было реально, только перебравшись на правый берег. А единственный мост на сто километров вверх и вниз по течению Днепра находился южнее нынешней позиции Бондарева. Как и говорил Карпов.

«Так, может, он все это и намалевал? – Бондарев придержал мысль всего на полсекунды. – Нет, исключено. Рисунок сделал тот, кто в курсе событий на севере и моих похождений. С вероятностью в девяносто девять процентов это дело рук того, кто оставлял похожие рисунки на стенах уже дважды. А конкретно – дело рук штабного майора Савенко. Лишнее доказательство – буква «А». На юге я найду не только выход из ловушки и новый путь к полигону, но еще и того, из-за кого не могу решить, что делать дальше, – Артема. Другого смысла в этой букве быть не может. Майор Савенко отлично понял, в чем суть моих сомнений и колебаний, вот и дал мне возможность разрешить главное внутреннее противоречие. Откуда он узнал, что конкретно меня тормозит? Все просто. Он ведь тоже офицер. А вот откуда ему известно, что Артем ушел на юг? Тут возможны самые разные варианты. Во-первых, от Грома. Егерь видел Артема последним и мог что-то знать о его планах или дальнейшей судьбе. А Савенко и Гром достаточно долго сидели в соседних клетках, чтобы познакомиться и обменяться информацией. Во-вторых, штабной мог и сам увидеть, как Артем уходит на юг. В-третьих, об этом он мог услышать от Голована или от его бойцов. Для них столы были накрыты рядом с клетками. Так или иначе, очередной настенной шифрограмме стоит поверить. Прежние две сориентировали правильно. Так почему эта, третья, должна вдруг оказаться «уткой»? Савенко ведет себя странно, но, по большому счету, мы играем в одной команде, только на разных позициях».

Догадка, что Артем где-то на юге, на Химзаводе или в городе, серьезно взбодрила Бондарева. Кое-какие сомнения у него все-таки остались, но вместе с тем он отлично понимал, что выбора нет. Короткий путь – вернуться в Михайловку и поискать Артема – был перекрыт, оставался длинный, через аномальную зону и город.