Читать книгу "Сколково. Хронотуризм. Книга 1 - Всеволод Глуховцев"

— Ясно.

Ну а он, Валентин Данько, молчал все эти годы, храня тайну. И сохранил до нынешнего дня. Впрочем, мог бы и не хранить. Она давным-давно стала никому не нужна…

Валентин Данько, монолог

…И я сам никому не нужен. Много лет и еще годы, годы и годы впереди. Что они принесут мне? Я не знаю. Но я готов все принять смиренно и без ропота, ибо сознаю, что несу расплату за свои грехи…

Валентина прорвало. Он говорил и говорил, не мог остановиться. Да, тогда он скрылся, затаился, замолчал… и все само собой затихло. О таинственно пропавших пошумели, поорали, да и забыли; капитана-участкового начальство сочло стариком, сплавило на пенсию, а новый почему-то не проявил интереса к агенту Данько… Тут и опала кончилась. Валентина перевели в вечернюю смену, вновь пошли тучные урожайные дни. Но он теперь старался не наглеть, держал свою жадность в узде, клиентов чистил аккуратно. И к весне девяносто первого года скопил денег на мечту всей жизни — подержанную «девятку» цвета «мокрый асфальт». Купил! Восторгу не было пределов.

К этому времени память о мутных тайнах двухлетней давности заметно померкла. Страх отступил. И Валентин постарался уверить себя, что все прошлое миновало и началась новая жизнь…

Ах, если бы все было так легко!

Поездить на пафосном авто Валентину Данько довелось чуть больше двух месяцев.

На совершенно пустой летней дороге, в совершенно безобидном месте машину занесло, — словно черт дернул за колесо! — «девятка» улетела в кювет, дважды кувыркнулась, и…

И Валентин очнулся в больнице.

Врачи улыбались, делали бодрый вид, но он как-то сразу понял, что дело плохо. Лишь через день-другой доктора решились сказать ему тяжелую правду: ходить он больше никогда не будет.

И в тот же день местные СМИ разразились сенсацией: в пригородном лесу, едва ли не в двух шагах от места крушения машины Данько, обнаружен давно сгнивший труп мужчины. Было установлено, что это один из безвестно пропавших осенью восемьдесят девятого года — Анатолий Ломов.

Тогда Валентин понял, что прошлое догнало его.

Полгода он провел в депрессии. Похудел, осунулся, оброс бородой. За это время развалился СССР, пошла другая, странная, чужая жизнь. Валентин осознал, что ему в ней места нет, но при всем том надо как-то жить, надо искать себя…

— И, слава Богу, нашел. — Он положил руку на Библию. — Теперь мне больше ничего не надо. Я много думаю. О людях, о судьбе, о смысле жизни. О смерти и бессмертии. И мне дико: каким уродом я жил раньше, прости Господи!.. — Он помолчал. — И сны мне снятся. Все я вижу, слышу. Это очень важно для меня. Что-то огромное. Почти космос. А проснусь — и все забыл. Одни какие-то фигуры без лиц… Хочу вспомнить и не могу. — Он помолчал еще. — И тогда почему-то я думаю про него. Ну, про Того. Я называю его: Эхо. Мистер Эхо. Не знаю, почему. И мне кажется, что он только отклик моей боли и тоски. Всех этих моих лет. Что не Толян мне о нем говорил, а я сам все это выдумал… Но он, конечно, есть. И я уверен, что он здесь, вблизи. Кто он сейчас? Как сыграл в свою игру с судьбой?..

— А как вы думаете? — спросил Игорь.

— Не знаю, — просто сказал Данько. — Знаю одно: добром это не кончится. Вот вы пришли ко мне. Пришли сегодня, не вчера, не завтра. Это ж неспроста. Может, это и есть начало конца для него.

Друзья переглянулись. Игорь сделал знак глазами. Виктор так же взглядом ответил: я понял. Игорь сказал:

— Нам пора. Спасибо. Я потом к вам загляну, не возражаете?

— Как хотите.

— Захочу. А вы, главное, не волнуйтесь.

— Я спокоен, — улыбнулся Валентин. — Теперь мне в самом деле ничего не страшно. Хотя и не весело. Но это все равно.

Глава 6

Немо. Вестники

Он оторвался от компьютера и с силой потер глаза.

Что за напасть?..

Сумерки никак не превращались в ясный день. Давно уже перевалило за полдень, все клерки, весь офисный планктон привычно отобедали, а у него все муть в глазах, как утром началось, так и не кончается.

Он встал, подошел к оконному проему. Вот дьявол, все равно полумгла какая-то. Город казался в дымке, как будто предрассветной или предзакатной. Почему?.. Он открыл окно, высотный ветер хлынул в кабинет, но серую муть это не рассеяло.

Он сильно высунулся из окна, рискуя выпасть. Увидел площадь, улицу, прохожих…

Секунда.

Одна секунда! Он мог бы отпрянуть, но замешкался, не зная почему. И в этот самый миг один прохожий вскинул голову, взглянул — и в самые глаза, самое нутро. В самую душу!

Взгляд прожег насквозь. Немо впился в подоконник ногтями. Ноги отказали, будто нет их. Отсекло! Ниже бедер — пустота.

Он чуть не закричал, как тогда, во сне, — безрассудно, тоненько, безумием спасаясь от этого безумного мира.

Обращенное к нему было не лицом, но маской смерти. Пустота глазниц, мертвый оскал рта. Оно нашло его своим взглядом. Но как же так?! Значит, это ходит среди людей, вот так запросто, под видом одного из них — и как они, идущие по улицам там, внизу, не видят этого?!.

Это же совершенно невозможно! Немыслимо. Это смерть, идущая среди живых!

Разве что…

Разве что только он, один он среди всех может видеть эти личины. Та самая мгла над миром — вдруг дошло до него — она и была первым признаком того!

Теперь открылся второй признак.

Он стал видеть то, что смертному не надо бы видеть. И что это значит?

А то, что появились вестники иного мира. Значит, он сам здесь, где-то рядом.

Он еще раз посмотрел вниз, потом вверх, потом опять вниз. Вестник исчез. Люди шли себе спокойно, никто ничего не замечал. Хмарь сгустилась больше. Будто сегодня не рассвело до конца и, так и не рассветя, уже начало темнеть.

Он отошел от окна, вызвал водителя. Секретарше сказал:

— Я отлучусь, — без уточнений. А шоферу велел: — В банк, — лишь бы что-то сказать.

«Мерседес» тронулся, плавно покатил по площади, свернул на бульвар. Внутри тяжелой машины было как-то надежней, уверенней, словно ее массивный корпус защищал и от призраков. Он постарался уговорить, успокоить себя: ну, почудилось, ну померещилось, бывает… пустяки все. Блажь.

И почти уговорил, даже повеселел. Лимузин шел по бульвару в плотном потоке, ровно, аккуратно… и вдруг что-то застопорилось впереди, один за другим заполыхали стоп-сигналы, кто-то яростно загудел…

Встали.

Из затора вынырнула рослая фигура, быстро зашагала по центральной аллее. Как бы из ниоткуда взялась — куртка, капюшон, сутулая спина.

Машины тронулись, поехал и лимузин, догоняя идущего по бульвару. Хозяин «мерседеса» впился взглядом в фигуру — смотрел и не мог оторваться. Вот они нагнали ее, стали перегонять… Капюшон, голова низко опущена — ничего не разглядеть.