Читать книгу "Гений страсти, или Сезон брачной охоты - Екатерина Гринева"

После двух-трех минут ожидания мы двинулись дальше, и я спросила у водителя:

– Мансур! Что-то случилось?

– Нет. Но два дня назад в Элиджи-Ведено были взрывы, и ехать туда небезопасно. Школу взорвали, и еще пару домов.

– Школу?! – я ухватилась за руку Шаповалова.

– Да. Местную. Так ехать дальше или нет?

– Поехали! – я закрыла глаза.

Иногда я открывала их и смотрела в окно. Слева и справа по обочинам тянулись горные хребты. Небо было блекло-голубым, словно выцветшим от жары. «Уазик» в очередной раз подпрыгнул и остановился.

– Приехали! – обернулся к нам Мансур. – Машина забуксовала, бензин кончился. Но мы уже почти приехали. Пешком тут меньше километра. Вон туда. Провести не могу. Должен это хозяйство караулить… Так что извините.

– Мы дойдем. Дорогу я примерно помню, так что проблем нет, – сказала я, выбираясь из машины.

– Прямо, прямо, а потом – направо, – махнул рукой Мансур. – Не ошибетесь…

– Спасибо.

– Счастливо!

Из-за духоты было трудно дышать, дорожная пыль скрипела на зубах.

Мы пошли вперед, и эта чертова пыль вскоре пропитала буквально все: одежду, легкие, волосы. Хорошо бы сейчас принять горячую ванну, это стало бы таким неземным наслаждением! Как там раньше говорили: полцарства за коня? А я бы отдала полцарства или чего угодно другого за ванну с душистой пеной.

Мы шли вперед, практически не разговаривая друг с другом, экономя силы и нервы. Как ни странно, в этой тишине, среди этих безмятежных гор я сильнее всего чувствовала присутствие войны, хотя пейзаж был исключительно мирным. Но сообщение, что вчера тут несколько раз прогремели взрывы, опровергало эту безмятежность, подчеркивая ее обманчивость и иллюзорность.

– Ты хочешь пить? – спросил Шаповалов.

– Хочу. Но – позже. Нельзя останавливаться. Если мы остановимся, я захочу присесть и немного отдохнуть, а нам надо попасть в это село как можно скорее. До наступления темноты.

– Это точно.

В село мы пришли примерно через сорок минут. Оно выглядело вымершим, только где-то тявкнула собака и хлопнула дверь.

– Ты знаешь, где живет эта учительница?

– Помню. Пятый дом слева.

Какое-то время Мадина Дзагоева смотрела на меня, не узнавая. Ее лоб прорезала вертикальная морщинка, и она невольно отступила в глубь дома.

– Вы приезжали к нам! Вместе со своими сотрудниками… и подарили школе компьютеры.

– Да. Сейчас мы только вдвоем. И мы хотели бы остановиться у вас.

– Простите… – она быстро вышла в соседнюю комнату и вернулась через пять минут. – Вы хотите здесь остаться?

– Да, на одну или две ночи. Мне нужно найти одного мальчика, Руслана Аслаева. Помните его?

– Да.

– Он пропал. И никто не знает, где он.

– Я уже не работаю в школе. Уволилась. А о Руслане я ничего не слышала. У него деда недавно убили.

Я посмотрела на Шаповалова, а он – на меня.

– А школу вчера разбомбили, – добавила она.

– Я знаю. – Мы сейчас, если можно, оставим у вас вещи и пойдем искать Руслана.

– Пожалуйста. – Она кивнула: – Идите за мной… Я покажу вам вашу комнату.

Свободная комната оказалась в низком сарае, во дворе. Мы бросили на кровать рюкзак и сумку и вышли во двор.

– Уточни у нее, где живет Руслан, – предложил Шаповалов.

– Я помню. Зрительная память у меня хорошая. Он живет на окраине села. Это на другом его конце.

– Тогда не будем терять время.

В доме Руслана не было. Мы постучали в дверь несколько раз, но ответом была только тишина. Калитка была сломана и хлопала на ветру. На окнах висели старые ситцевые занавески.

– Может быть, зайдем? – предложил Шаповалов.

– Нехорошо как-то. Это ведь чужой дом. Здесь свои обычаи, свои порядки. А мы вломился без спроса.

– Не стоять же здесь до вечера!

Мы вошли во двор и обошли дом кругом. Никого.

Я остановилась и провела рукой по лбу:

– Я кажется, знаю, где он. Руслан как-то рассказывал мне о старой крепости, он любил там бывать. Может, поищем его там?

– А далеко она?

– Минут двадцать пешком. Или чуть дольше… это зависит от того, как мы пойдем, быстрым шагом или медленным.

Мы пошли по тропинке, поднимавшейся в горы. Тропинка была узкой и неровной, иногда она становилась почти отвесной, и тогда Шаповалов подсаживал меня, и я, хватаясь руками за кусты или за каменные выступы, подтягивалась вверх. Так карабкались примерно полчаса, и, когда в очередной раз я подтянулась и поднялась на каменистый пятачок, я увидела разрушенную крепость. Солнце уже садилось за горизонт, и его алые лучи цеплялись за неровные зазубренные края.

– Вот она! – сказала я Шаповалову, прикладывая руку козырьком к глазам.

– И где ты собираешься искать Руслана?

Я пожала плечами:

– Не знаю. Но он где-то здесь. Я уверена в этом! Не знаю почему, но уверена.

Мы обогнули крепость и увидели редкий лесок.

– Давай посмотрим там.

– Стой здесь. Я пойду один, – негромко сказал Шаповалов.

– Только возвращайся быстрее.

Он ушел. Я вернулась к крепости и заглянула в бойницу. Буйная поросль травы прикрывала крупные камни у основания крепости, серо-белые, выветрившиеся от ветра и времени.

– Руслан! – негромко позвала я. У самого моего уха просвистел камень. Я быстро пригнулась. – Кто здесь? – я оглянулась и порхнула в пролом в стене. – Руслан? – повторила я, уже менее уверенно.

– Я тут, – прошелестело сзади.

Я резко обернулась. Я не слышала, как Руслан прокрался следом за мной.

Он выглядел осунувшимся, похудевшим. Глаза его ввалились, под ними чернели круги. Он был в черных вылинявших брюках и серой футболке.

– Я… приехала за тобой. Здравствуй! – спохватилась я. – Ты меня помнишь? Я приезжала в вашу школу, заходила в твой класс, на урок рисования, просила детей нарисовать…

– Помню… – перебил он меня. От его внимательного, пристального взгляда мне стало не по себе.

– А… почему ты не дома? Я заходила к тебе…

– Вам нужно уезжать отсюда, скорее… Они убили деда! Я спал, когда они пришли… Еле успел выскочить через окно, перелез через забор. Я слышал, как они добивали деда прикладами… С тех пор я здесь… Вам надо уехать! – повторил он. – И как можно скорее, нельзя медлить! Лучше вернуться другой дорогой, я покажу.

– Спасибо. Но я приехала не одна. И я не… я не собираюсь так быстро уезжать. Мне надо кое-что с тобой обговорить…