Читать книгу "Академический обмен - Дэвид Лодж"
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Что-то ее с утра не видно. Как следует напоили?
— Не больше двух мартини.
— Яйца с беконом будете?
— Да, парочку, омлет, пожалуйста.
— Вы что, думаете, здесь ресторан?
— Ага, и на гарнир картошечки позажаристей. — Он подмигнул Мэтью, который с открытым ртом сидел над чашкой кукурузных хлопьев. Юные Лоу совсем не привыкли к словесной перепалке за утренним столом.
— Моррис, не могли бы вы подбросить меня до вокзала по дороге на работу?
— Конечно. А куда ты собралась?
— Помните, я говорила вам, что хочу навестить семейную могилу в графстве Дарем?
— Но это довольно далеко.
— Я там и заночую. Вернусь завтра утром.
Моррис вздохнул.
— Завтра мы здесь уже не увидимся. О'Шей починил крышу, так что я возвращаюсь в свою квартиру. Чего мне будет не хватать, так это здешней стряпни.
— А вам не страшно туда возвращаться?
— Ну, ты же знаешь, как говорят в народе: глыба замерзшей мочи два раза в одно место не падает.
— Дети, поторапливайтесь, не то в школу опоздаете!
Мэри поставила перед Моррисом омлет с беконом, и он с пониманием дела принялся его уписывать.
— Послушай, Мэри, — сказал он, когда дети ушли из кухни. — С твоими талантами не пристало быть матерью-одиночкой. Почему бы тебе не уговорить твоего попа стать протестантом? Тогда он с полным правом мог бы на тебе жениться.
— Странно, что вы об этом заговорили, — ответила она, вынув из кармана почтовый конверт и помахав им в воздухе. — Он пишет, что сложил с себя церковный сан.
— Здорово! И хочет на тебе жениться?
— По крайней мере, жить со мной вместе.
— И что ты собираешься в связи с этим делать?
— Я решила подумать. Все-таки интересно, что случилось с Хилари? Мне хотелось бы переговорить с ней перед отъездом.
В дверях появилась Аманда в школьной форме — в темно-бордовом пиджачке, белой блузке с галстуком и серой юбке. Ученицы раммиджской школы для девочек юбки носили настолько короткие, что вид у них был как у мифических гибридов вроде русалок или кентавров: выше пояса суровая чопорность, а ниже — раздвоенная и неприкрытая живая плоть. В это время дня окрестные автобусные остановки были сущим раем для зачарованных созерцателей недостижимых услад. Под пристальным взглядом Морриса Аманда покраснела.
— Я пошла, Мэри, — сказала она.
— Погоди, детка, сбегай-ка наверх и спроси у мамы, будет ли она пить чай.
— Мамы наверху нет, она у папы в кабинете.
— Правда? Мне нужно кое-что сказать ей насчет ужина. — Мэри торопливо вышла.
— Кажется, через неделю в Раммидже будут давать концерт «Би Джиз», — сказал Моррис Аманде. — Хочешь, куплю билеты?
Глаза ее засверкали:
— Ой, купите, пожалуйста!
— А может, и Мэри с нами пойдет или даже твоя мама. Тебе нравится «Би Джиз»? — спросил он Мэри, когда та вернулась.
— Я их ненавижу. Аманда, тебе пора идти. Мама твоя висит на телефоне.
Когда подошло время уезжать, Хилари все еще сидела у аппарата. Мэри написала ей записку, пока Моррис выгонял на дорогу свой «лотус», от шума выхлопной трубы которого в холле задрожали все стекла.
— Во сколько у тебя поезд? — спросил он, глядя, как Мэри, осторожно маневрируя своим животом, усаживается на сиденье.
— Без десяти девять. Успеем?
— Успеем.
— Да, эта машина не для беременных женщин!
— Спинка сиденья откидывается. Так лучше?
— Отлично! Ничего, если я порелаксирую?
— Валяй.
И они сразу попали в хвост дорожной пробки на шоссе Мидленд. Очередь на автобусной остановке с любопытством взирала на то, как Мэри Мейкпис занимается поверхностным дыханием в ковшеобразном сиденье «лотуса».
— А это для чего? — поинтересовался Моррис.
— Психопрофилактика. Чтобы вам было понятней, способствует безболезненным родам. Меня этому Хилари научила.
— И ты в это веришь?
— Верю. Русские уже давно ее применяют.
— Держу пари, это потому, что им не по карману обезболивающие средства.
— Зачем нужно обезболивание в самый ответственный момент в жизни женщины?
— Дезире вообще хотела, чтобы ее отключили на все девять месяцев.
— Ей просто заморочили голову, с позволения сказать. Медикам очень успешно удается убедить женщин в том, что беременность — это род болезни, вылечить которую может только врач.
— А что думает об этом О'Шей?
— Он придерживается старомодного убеждения, что нужно перетерпеть боль.
— Это на него похоже. Ты знаешь, Мэри, мне до сих пор непонятно, как ты ему доверилась. Он смахивает на тех врачей, которые в дурных гангстерских фильмах вынимают у бандитов пули.
— Здесь такая система. Чтобы получить направление в больницу, надо стать на учет у районного врача. А О'Шей был единственным, кого я знала.
— Мне даже подумать неприятно о том, что он тебя обследует. У него же грязь под ногтями!
— Ну, осмотр он перепоручает больничным врачам. Он лишь раз прочел мне лекцию по гигиене беременных и сам засмущался до потери пульса. Уставился на скверную репродукцию Пресвятого Сердца, которая висит у него на стене, и бормотал про себя, будто молился.
Моррис рассмеялся:
— Это точно О'Шей!
— И вообще, во всем этом было что-то потустороннее. Да еще эта медсестра…
— Медсестра?
— Такая темноволосая щербатая девица.
— Нет у него медсестры, это Бернадетта, ирландская родственница, бесплатная прислуга.
— Но на ней был медицинский халат!
— Это фокус с переодеванием. О'Шей просто экономит деньги.
— Ну, короче, она озлобленно пялилась на меня из угла комнаты, словно дикий зверек. Не знаю, может, она и улыбалась мне, но это больше походило на оскал.
— Не улыбалась она тебе, Мэри. На твоем месте я держался бы от нее подальше. Она ревнует.
— Ко мне?
— Она думает, что это я сделал тебе ребенка.
— Господи Боже мой!
— А что в этом удивительного? Я вполне на это способен. Во сколько, ты сказала, твой поезд? Без десяти девять?
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Академический обмен - Дэвид Лодж», после закрытия браузера.