Читать книгу "Смерть Ахиллеса - Борис Акунин"

Тогда Ахимас изложил деловое предложение,придуманное им для предлога. Надо наладить обмен минеральной водой междуСоленоводском и Семигорском, сказал он. У вас лечат от желудка, у нас — отпочек. Многие приезжие хотят поправить и то, и другое. Чтобы людям зря нетрястись по горам за сто верст, не устроить ли в Соленоводске магазин фирмы«Медведев», а в Семигорске — магазин торгового дома «Радаев». И вам, и намвыгода.

«Мысль хорошая, — одобрил выкрест. —Очень хорошая. Только на дороге много разбойников. Как я буду из Соленоводскавыручку возить?». «Зачем возить? — удивился Ахимас. — Можно в банккласть». Медведев погладил венчик курчавых волос вокруг лысины, улыбнулся: «Неверю я в банки, Афанасий Петрович. Предпочитаю денежки у себя хранить». «Такведь опасно у себя, ограбить могут», — осуждающе покачал головой Ахимас."Меня не ограбят. — Медведев хитро подмигнул. — Во-первых, уменя в доме отставные солдаты живут из кантонистов, днем и ночью посменно дворстерегут. А еще больше я на бронированную комнату полагаюсь. Туда никто кромеменя попасть не может". Ахимас хотел спросить, что за комната такая, но неуспел — хозяин сам предложил: «Не угодно ли взглянуть?»

Пока спускались в подвал (туда из двора велотдельный вход), Медведев рассказал, как инженер из Штутгарта строил емуденежное хранилище со стальной дверью толщиной в восемь дюймов. На дверицифровой замок, восьмизначная комбинация. Ее знает только он сам, Медведев, икаждый день меняет.

Вошли в подземное помещение, где горелкеросиновый фонарь. Ахимас увидел стальную стену и кованую, в круглых заклепкахдверь. «Такую не открыть и не взорвать, — похвастался хозяин. — Уменя сам городничий свои сбережения хранит, и начальник полиции, и купцыместные. Я за хранение недешево беру, но людям все равно выгодно. Тутпонадежней, чем в любом банке». Ахимас почтительно кивнул, заинтересовавшисьизвестием о том, что в железной комнате, оказывается, хранятся не только деньгисамого Медведева.

Но тут выкрест сказал неожиданное: «Так чтопередайте вашему уважаемому дяде, дай ему Бог здоровья и благополучия в делах,чтоб не изволил беспокоиться. Я на Кавказе человек новый, но про тех, кого надознать, знаю. Поклон Хасану Мурадовичу и благодарность за внимание к моейперсоне. А идея насчет обмена водами хорошая. Ваша идея?» Он покровительственнопохлопал молодого человека по спине и пригласил бывать у него в доме — почетвергам там собирается все лучшее семигорское общество.

То, что выкрест оказался человеком ловким иосведомленным, еще не было трудностью. Трудность обнаружилась в четверг, когдаАхимас, приняв приглашение, явился в дом над обрывом, чтоб изучить расположениекомнат.

План пока представлялся таким: ночью перебитьохрану, приставить хозяину кинжал к горлу и посмотреть, что ему дороже — железнаякомната или жизнь. План был прост, но Ахимасу не очень нравился. Во-первых, необойтись без помощников. Во-вторых, есть люди, для которых деньги дороже жизни,и чутье подсказывало молодому человеку, что Лазарь Медведев из их числа.

Гостей на четверге собралось много, и Ахимаснадеялся, что попозже, когда сядут за стол и хорошенько выпьют, ему удастсянезаметно отлучиться и осмотреть дом. Но до этого не дошло, потому что в самомначале вечера обозначилась уже упомянутая трудность.

Когда хозяин представлял гостя жене, Ахимасотметил лишь, что старый Абылгази не солгал — женщина молода и хороша собой:золотисто-пепельные волосы, красивый рисунок глаз. Звали ее Евгения Алексеевна.Но прелести мадам Медведевой к делу касательства не имели, поэтому, приложившиськ тонкой белой руке, Ахимас прошел в гостиную и встал в самом дальнем углу, упортьеры, откуда было хорошо видно все общество и дверь, ведущую во внутренниепокои.

Там его и отыскала хозяйка. Она подошла и тихоспросила: «Это ты, Лия?» Сама себе ответила: «Ты. Таких глаз ни у кого большенет».

Ахимас молчал, охваченный странным, не бывалымпрежде оцепенением, а Евгения Алексеевна быстрым, срывающимся полушепотомпродолжила: «Зачем ты здесь? Муж говорит, что ты разбойник и убийца, что тыхочешь его ограбить. Это правда? Не отвечай, мне все равно. Я тебя так ждала.Потом перестала ждать и вышла замуж, а ты взял и приехал. Ты заберешь меняотсюда? Это ведь ничего, что я тебя не дождалась, ты не сердишься? Ты ведьпомнишь меня? Я — Женя, из скировского приюта».

Тут Ахимас вдруг ясно увидел перед собойкартину, которую за все эти годы ни разу не вспоминал: Хасан увозит его изприюта, а худенькая девочка молча бежит за конем. Кажется, напоследок онакрикнула: «Лия, я буду тебя ждать!»

Эту трудность обычным способом было неразрешить. Ахимас не знал, чем объяснить поведение жены Медведева. Может быть,это и есть любовь, про которую пишут в романах? Но он не верил романам и послегимназии ни к одному из них не прикоснулся. Было тревожно и неуютно.

Ахимас ушел с вечера, ничего не сказав ЕвгенииАлексеевне. Сел на коня, вернулся в Соленоводск. Рассказал дяде про железнуюкомнату и про возникшую трудность. Хасан подумал и сказал: «Жена, предающаямужа — это плохо. Но не нам разбираться в хитросплетениях судьбы, надо простоделать то, что ей угодно. А судьбе угодно, чтобы мы попали в железную комнату спомощью жены Медведева, — это ясно».

4

Хасан и Ахимас поднялись к дому Медведевапешком, чтоб не будоражить часовых стуком копыт. Коней оставили под обрывом, вроще. Внизу, в долине, светились редкие огоньки — Семигорск уже спал. Почерно-зеленому небу легко скользили прозрачные облака, отчего ночь поминутно тосветлела, то темнела.

План составил Ахимас. Евгения откроет наусловный стук калитку сада. Они прокрадутся садом во двор, оглушат обоихчасовых и спустятся в подвал. Евгения откроет бронированную дверь, потому чтомуж показывал ей, как это делается, а номер комбинации он пишет на бумажке ипрячет у себя в спальне за иконой. Боится, что забудет комбинацию, и тогда придетсяразбирать каменную кладку пола — иначе в железную комнату не попасть. Онизаберут не все, а только то, что смогут унести. Евгению Ахимас возьмет с собой.

Когда договаривались, она вдруг заглянула емув глаза и спросила: «Лия, а ты меня не обманешь?»

Он не знал, как с ней быть. Дядя совета недавал. «Когда наступит миг решать, сердце тебе подскажет», — сказал Хасан.Но лошадей взял три. Одна Хасану, другая Ахимасу, третья для добычи. Племянникмолча смотрел, как Хасан выводит из конюшни только рыжую, вороного и гнедую, ноничего не сказал.

Бесшумно двигаясь вдоль белой стены, Ахимасдумал: как это — сердце подскажет? Сердце пока молчало.

Калитка открылась сразу же, не скрипнувсмазанными петлями. В проеме стояла Евгения. Она была в папахе и бурке. Собраласьв путь.

«Иди сзади, женщина», — шепнул Хасан, иона посторонилась, давая дорогу.