Читать книгу "Грехи матери - Даниэла Стил"

За обедом они говорили о детстве, родителях, погибших в автомобильной аварии, когда ей было восемь лет. Тогда ее сестра только-только вышла замуж, Тейлор поселилась у нее, где жила до поступления в колледж. Ее брату тогда было шестнадцать, и он прожил у сестры два года, а потом уехал учиться. Она считала своего зятя святым за то, что он ладил с ними всеми. Тейлор сказала, что их семья очень дружная, а потом спросила Филиппа о его семье. Ее рассказ позволил ему по-другому взглянуть на свою жизнь. Его мать часто отсутствовала, но была жива. Дети не были сиротами, ни в чем не нуждались и были горячо любимы отцом и бабушкой. Теперь он осознал, что по сравнению с жизнью Тейлор его была легкой. Филипп смутился.

– Моя мама была очень занята, – стал объяснять он. – Постоянно ездила в командировки, так что в основном меня воспитывали отец и бабушка – она жила с нами, а мама бывала дома в перерывах между командировками. У меня две сестры и брат. Получается, что старшая из моих сестер – ровесница вашей, а младшая, с которой я давно уже не вижусь, – немного моложе вашего брата.

– Почему вы с ней не видитесь?

Похоже, ей стало грустно, словно она не могла даже представить себе такую ситуацию, ведь ее семья было такой сплоченной, – возможно, именно из-за гибели родителей.

Филипп задумался.

– Это долгая история, но она очень тяжело переживала кончину отца и была в ярости на мать: когда папа был при смерти, мама находилась в командировке. После смерти отца Кассандра переехала в Лондон. Ей тогда было двадцать лет. Мать и бабушка видятся с ней, когда она приезжает в Нью-Йорк, а вторая моя сестра, кажется, встречалась с ней пару лет назад. Я же не видел ее лет десять. Она держит дистанцию. У нас мало общего. В семьях иногда бывают сложности.

– Я знаю, – сказала она с сочувствием. – После занятий мне приходилось работать, чтобы оплачивать учебу в старших классах и колледже. Деньги по страховке за моих родителей к тому времени закончились, мы использовали их для оплаты учебы моего брата. Но всё как-то устроилось, – сказала она с лучезарной улыбкой.

Его сердце рвалось к ней. Он чувствовал себя здоровенным маменькиным сынком, а просьба жены о выделении денег для повышения ее социального статуса казалась омерзительной. Тейлор выглядела девушкой из плоти и крови, Аманда – нет. Филипп был баловнем судьбы всю свою жизнь. Теперь он стыдился рассказывать Тейлор, кто он, какое у него состояние, почему книжный шкаф, подаренный ей, был для него пустяком, и что все это заслуга его матери. Рассказ Тейлор сразу же заставил Филиппа сравнить ее жизнь со своей.

Потом они говорили о ее работе в Корпусе мира; он рассказал, что только что побывал в Европе: в Италии и Франции. Правда, умолчал, что путешествовал на трехсотфутовой яхте, и просто сказал, что это были семейные каникулы (только без младшей сестры). Тейлор понравилось, что в этой поездке все они собрались вместе. Он многого не мог сообщить ей о себе: ее бы шокировал тот образ жизни, который он воспринимал как данность.

Еще она сказала, что свободно владеет испанским языком, ее даже хотели направить в школу в Испанском Гарлеме. Тейлор с нетерпением ждала начала учебного года и много говорила о будущей работе. Обед подходил к концу, и Филиппу очень не хотелось расставаться с девушкой. Она сказала, что на следующий день не сможет с ним увидеться, – нужно присутствовать на педсовете в новой школе, но на выходных она свободна. Филипп горел желанием с ней увидеться, но подумал, что придется уделить время Аманде. Он не знал ее планов, теперь она была очень занята, готовилась к переходу на другую работу и передавала другим свои дела.

– Может, в понедельник вместе пообедаем? – спросил Филипп, и Тейлор с радостью согласилась. – А на выходных позвоню и скажу, смогу ли вырваться.

Тейлор погрустнела. Филиппа резануло, словно ножом.

– Иногда я забываю, что вы женаты, – тихо произнесла она.

– Я тоже. У нас очень странный брак. Я позволил ему таким стать и теперь не знаю, закончить его или попытаться исправить.

– Наверное, исправить, если это возможно, – искренне сказала она. Она не хотела разрушать его брак и сказала ему об этом в первый же день.

Филипп был с ней честен:

– Не знаю, хочется ли мне этого.

– Из-за меня или по другим причинам? – спокойно спросила Тейлор.

– И то и другое. Мне кажется, я ошибся в выборе. Думаю, все это понимали, кроме меня. Холодность Аманды я воспринимал как трудную задачу, которую предстояло решить. Теперь сознаю, что с таким человеком жить невозможно. Это всё равно что жить в ледяном доме…

Столкнувшись с душевностью Тейлор, он уже не хотел налаживать брак.

– Я скоро с этим разберусь. Обещаю.

Он должен был это сделать в любом случае. Так продолжаться больше не могло. Требования Аманды становились всё более возмутительными. Тейлор лишь обострила ситуацию, стала катализатором. Нынешние проблемы с женой ведь не возникли в одночасье, они существовали уже долгое время, даже если он не хотел их замечать.

Прощаясь с Тейлор, Филипп нежно поцеловал ее в щеку, пообещав звонить на выходных. И как оказалось, Аманда планировала провести в офисе весь уик-энд, но ни словом не обмолвилась об этом мужу. Во второй половине дня в субботу он позвонил, и они с Тейлор отправились гулять в Центральный парк: смотрели, как на пруду запускают модели катеров, послушали игру нескольких оркестров, лежали на траве (Тейлор захватила плед, который можно было постелить). Там они пробыли до шести часов – просто лежали, разговаривали, смотрели на верхушки деревьев. А потом он повернулся к ней, приподнялся на локте, нагнулся и поцеловал. Губы у Тейлор были нежные, казалось, они таяли на его губах. Филипп подумал, что никогда в своей жизни не ощущал ничего более сладостного.

Потом они отправились опять в центр города и ужинали в «Минетте» – его излюбленном месте. Затем Филипп подвез Тейлор до ее квартиры и вернулся домой. Было десять часов вечера. Он прибыл за несколько минут до возвращения Аманды и успел включить телевизор – жена решила, что Филипп все время был дома. А он был ошеломлен проведенным с Тейлор днем и их поцелуями в парке. При виде Аманды он почувствовал, что сходит с ума. Ситуация вдруг превратилась в кошмар.

– Ты не заболел? – спросила она, пристально глядя на мужа.

– Я здоров.

– У тебя больной вид.

Аманда что-то заметила, но не могла понять, что происходит. И она не ошиблась. Филиппу было не по себе от собственных же поступков. Он не хотел причинить боль Тейлор, она этого не заслужила; и он даже жалел Аманду: какой же глупой она была! Она делала крупные ставки и могла проиграть, если начнет торопиться.

В тот вечер он лег рано и мгновенно уснул, измотанный пережитым. Когда утром он проснулся, Аманда уже уехала, не оставив записки. Последнее время она была полностью погружена в свой мир и не обращала на Филиппа никакого внимания – слишком долго ожидала назначения, и теперь оно завладело всеми ее мыслями. Она считала себя единственной во Вселенной.