Читать книгу "Афганские каскадеры - Сергей Соболев"

– Узнали кого-нибудь? – поинтересовалась Джейн (она наблюдала за происходящим возле самолета в «геовид»).

– Давно он здесь?

– Кто?

– Мы не в Одессе, Жанна, – хмуро сказал Иван. – Не надо отвечать вопросом на вопрос. Я спрашиваю про Питера.

– С месяц примерно. И не называйте меня Жанной, ладно? Джейн.

– Не следует отказываться от своих корней…

– Мои корни вас не должны касаться!.. – тем же спокойным тоном сказала женщина. – Смотрите в оба, не пропустите самого интересного.

К грузовому самолету покатил от ангара автопогрузчик с зацепленными паровозиком низенькими погрузочными платформами. Иван было подумал, что этот Питер приехал, чтобы забрать какой-то груз. Но уже вскоре с рампы в окружении двух габаритных парней сошел тот, кого, оказывается, они тут поджидали.

Разглядев как следует спускающегося по наклонной рампе рослого плечистого мужчину лет тридцати семи, облаченного в такой же прикид, что и Питер, Иван процедил:

– Млять!.. Вот только его тут и не хватало.

Пассажиром прибывшего с грузом в Кемп Бастион самолета был не кто иной, как Ричард Доккинз. В прошлом майор – по другим сведениям, подполковник – U. S. Army Special Forces, «зеленый берет», большой мастер диверсионных операций. Ныне сотрудник ЧВК «Армгрупп», один из ключевых в «американской фракции», образовавшейся некоторое время назад внутри их компании. Имеющей, кстати, серьезные терки с «пробританской» фракцией, к которой в силу различных причин и обстоятельств со временем приписали и контрактера Айвена Козака.

Доккинз – настоящий сукин сын. Рожден от суки-волчихи, вспоен ее волчьим молоком с привкусом человечьей крови. Круче и опасней этого типа Ивану пока не доводилось встречать. Ну, разве что Сэконд может с ним сравниться… Оба они, американец и англичанин, кстати, в свое время были кураторами Козака. И, надо признать, научили его кое-чему сверх того, что он знал и умел ранее…

Доккинз поздоровался за руку с встречающим его сотрудником. Что-то сказал – наверное, пошутил, потому что оба, Ричард и Питер, рассмеялись… Парни, вероятно, «гарды» Доккинза, тащат на себе по паре огромных дорожных сумок – все это добро они принялись укладывать в кормовые отсеки двух джипов.

Иван проглотил подступивший к горлу сухой комок. Он предпочел бы не ссориться ни с Доккинзом, ни с Сэкондом (а еще лучше, вовсе не знать обоих). Но судьба так распорядилась, что они постоянно пересекаются, сталкиваются, оставляя вмятины, ссадины, зазубрины друг на дружке. Отскакивают, подобно бильярдным шарам, разлетаясь в разные углы игрового пространства, и вновь сталкиваются.

Знать бы, кто держит кий, кто ведет партию в этой масштабной игре. Соперничество между Британской и Российской империями получило в свое время название The Great Game – «Большая игра». У американо-британского соперничества, развернувшегося нынче на всем земном шаре и почти во всех областях и отраслях, пока что нет равнозначного названия. Но когда-нибудь, когда выйдут наружу, когда прояснятся и получат верное истолкование многие подробности и детали этой подспудной, чаще всего «подковерной» борьбы, такое название обязательно будет придумано.

…Вся эта компания погрузилась в джипы. Тронулись; покатили вдоль полосы – к выезду. Иван, наблюдая за ними в подзорную трубу, думал о своем.

Однажды ему пришлось выбирать между двумя конкурирующими внутри их единой, казалось бы, компании, выстроенной как кондоминиум[36], группировками. Между двумя враждующими – чаще грызутся тайно, под ковром, как это было в Ираке, но иногда и почти в открытую – фракциями.

Он выбрал в тактических интересах Лондон, выбрал сторону старой доброй Британии.

Джипы, на борту одного из которых находится его старый знакомец Ричард Доккинз, повернули в направлении «американского» сектора, в Camp Leatherneck.

Иван опустил трубу. Достав из кармана носовой платок, протер взмокшее лицо. Здесь, под крышей, жарко, душно, как в сауне…

Только сейчас он ощутил, как пробрало Джейн – эта женщина, обычно невозмутимая, хладнокровная, редко теряющая голову в самых опасных обстоятельствах, дрожит, как осиновый лист на ветру.

Кого-нибудь другого он, может быть, попытался бы успокоить. Но это не тот случай. Эта особа если и уступает по степени потенциальной опасности только что прибывшему в этот уголок мэну, так лишь самую малость.

– Что-то мне… зябко стало, – Джейн сама поднялась с пола. – Будьте так любезны, упакуйте трубу в пенал.

– Да вроде бы не холодно, – сказал Иван, укладывая трубу в тубус. – За тридцать… и порядочно за тридцать.

Он тоже встал; пригибаясь, пошел за направившейся к выходу женщиной. Джейн, подойдя к двери, остановилась.

– Вас заказали, Иван, – сказала она тем же тихим, спокойным голосом (быстро же она взяла себя в руки). – Нам стало это известно из надежнейшего источника.

– Вы сказали – «нам». Расшифруйте, о ком идет речь.

– Вам привет от Майкла… От мистера Сэконда. Я нахожусь здесь по его инициативе.

– Я это понял. А где он сам?

Она улыбнулась кончиками красиво вырезанных чувственных губ.

– Следующий вопрос, пожалуйста.

– Кто именно заказал?

– С большой долей вероятности… девяносто девять и девять десятых… наши же коллеги. Те, кого вы только что видели в оптику.

Козак помрачнел. Публика это серьезная, а местами еще и отмороженная. Опять же Сэконд не тот человек, кто станет беспокоиться из-за пустяков. Если уж он решил вмешаться, пусть даже через Грея и эту Джейн, то, видать, дело приняло серьезный оборот.

– Это как-то связано с упавшим вертолетом? И этим Бобом, у чьей больничной койки я вас видел?

– В определенном смысле… Тут многое сошлось, не один только этот случай.

– Зашибись, – пробормотал Козак. – Меня опять разыгрывают втемную, как будто я… какой-нибудь джокер.

– Джокер? – Джейн улыбнулась. – При некоторых раскладах – полезная карта.

Они выбрались из чердачного помещения. Заперев своим ключом дверь, Джейн полушепотом произнесла:

– Вам нельзя возвращаться в филиал. Опасно. Смертельно опасно…

– А что мне делать? – угрюмо спросил Иван. – Дезертировать? Самолет-то с Бобом, наверное, уже улетел?.. Поздновато вы поведали мне про «заказ». Узнал бы об этом чуть раньше, попытался бы набиться Бобу в попутчики.

– Не все так плохо, – заверила его Джейн. – Нужно продержаться сутки или двое. Максимум трое суток.

– Даже если я буду спать в каске и бронежилете, то и это вряд ли меня теперь спасет.