Читать книгу "Пустой город - Эрин Хантер"

— Лежи и отдыхай, кому сказано?

Пришлось подчиниться. Постепенно Счастливчик расслабился и вскоре с удивлением понял, что ему никуда не хочется уходить. Так хорошо было лежать на припеке, среди колышущихся теней и нежного журчания реки.

Вскоре собаки вернулись — Микки брел последним, волоча в зубах окровавленного кролика, — и стали по очереди выкладывать свою добычу на подстилку из травы.

Дейзи сконфуженно опустила на траву изрядно помятую мышку. Бела поймала еще одного кролика, а Марта каким-то чудом ухитрилась изловить белку. Бруно и Микки сделались героями дня: им удалось спугнуть и поймать олененка! Маленькая тушка красовалась на почетном месте кучи. Альфи и Солнышко, помимо травы, принесли горстку жуков.

Разложив свою добычу, собаки выстроились полукругом перед кучей и уставились на Счастливчика. В горле у него вырос ком, он понял, что не может выдавить ни слова. К счастью, Белла приблизилась к нему, припала на передние лапы и опустила голову.

— Мы принесли эту дичь для тебя, Счастливчик. Это наш дар тебе за все, что ты для нас сделал. Ты ведь не откажешься поесть первым?

Он сглотнул. Никогда в жизни никто не делал для него ничего похожего, он был смущен, но при этом растроган до слез. Эти собаки, лишившиеся своих привычек и обычаев, навязанных Длиннолапыми, создали свою собственную церемонию — и посвятили ее ему, Счастливчику. Он был несказанно благодарен им за смысл, который они вложили в эту последнюю совместную трапезу.

— Ой, ну давай, ну Счастливчичек! — запищала Солнышко, нетерпеливо поводя своими беленькими ушками. — Откуси по кусочку от каждой дичи!

Он послушно подошел к куче, первым делом взял зубами жука, разгрыз его и с наслаждением проглотил. Солнышко была до того счастлива, что он начал с ее подношения, что взвизгнула, подпрыгнула и закрутила своим пушистым хвостиком.

Счастливчик подошел к делу со всей ответственностью. Он по очереди откусывал по кусочку от каждой дичи, с наслаждением жевал и даже поскуливал от восторга. Только когда он перепробовал все угощение, собаки бросились к куче и присоединились к трапезе. Вскоре они все с жадностью рвали зубами свежее мясо, отдавая должно и олешку, и кроликам, и белке.

— Вы прирожденные охотники, — сказал Счастливчик, проглотив очередной кусок и обводя глазами довольных собак. — У вас талант к поискам еды! Спасибо за угощение.

— Тебе спасибо, Счастливчик, — прогудела Марта. — Это же ты сделал нас охотниками.

Позже, когда насытившиеся собаки улеглись на отдых, Счастливчик со вздохом закрыл глаза. Белла, как всегда, лежала рядом с ним, Дейзи растянулась у него на задних лапах, а Солнышко уткнулась носом ему в шею. Микки втиснул свои задние лапы Счастливчику под бок и судорожно перебирал ими во сне.

«Эй, Микки, — засыпая, с улыбкой подумал Счастливчик, — похоже, тебе снится погоня за оленем…»

Тьма. Опять. Но теперь совсем другая!

Счастливчик больше не чувствовал проволочных стен Западни. Вокруг не было никаких стен, только сплошная черная пустота… и рычащие, сшибающиеся, бросающиеся друг на друга собачьи тела.

Собаки дрались друг с другом! Дрались свирепо, насмерть.

Это была Собачья гроза!

Счастливчик в панике завертелся на месте, заметался, но выхода нигде не было. Потом чьи-то когти обрушились на его бок, сверкнули оскаленные зубы. Огромная собака бросилась на него, потом отскочила обратно и исчезла в гуще битвы. Шум сделался невыносимым, отовсюду неслись завывания, рев, лай, рычание и щелканье зубов.

Вокруг него не было ничего, кроме ярости, боли и ужаса. Вот чьи-то острые клыки впились в его ухо, рванули, хлынула кровь, ослепительная вспышка боли пронзила голову.

Это было похоже на последнюю битву Небесных псов, о которой когда-то рассказывала им Мать-Собака. Да! Это была она, что же еще это могло быть — кровавая война, знаменующая собой конец мира. И он, Счастливчик, был в самой ее гуще — оглушенный, испуганный, тщетно пытающийся уберечься от ярости сражающихся.

Но здесь были собаки, которых он знал! Вот Белла, она была совсем рядом, она кричала, а огромная красноглазая собака набросилась на нее сзади и тянулась зубами к горлу.

«НЕТ, — подумал Счастливчик. — НЕТ!» — но он ничего не мог сделать. Он не мог даже пробиться к сестре. Чужие лапы, бока и когти отбрасывали его прочь, тащили к земле. Потом он увидел Лапочку. Израненная, искалеченная, она умирала на голой земле, не в силах отползти в сторону. Сталь и Кинжал тоже были здесь, они тоже рвали, кусали и бросались, но даже их поглощала черная масса собак. Маленькая Дейзи с воем скрылась под сшибающимися телами.

А он, Счастливчик, ничего не мог поделать! Ничего!

Он пытался схватить Дейзи за шкирку, но его лапы вдруг разъехались в стороны, поскользнувшись на воде. Нет! Это была не вода. Это была теплая, скользкая, темная… кровь. И она все прибывала, она плескалась вокруг его лап, впитывалась в шерсть. Поверхность жуткого моря поблескивала безжалостным светом: так блестел яд, смертоносной пленкой расплывшийся по отравленной реке.

Объятый ужасом, Счастливчик отскочил, поскользнулся и упал. Его пасть сразу наполнилась кровью, он почувствовал ее металлический привкус на языке. Зубы тоже стали липкими и мерзкими. Глаза налились кровью, все вокруг стало красным.

Кроваво-красным…

Счастливчик вскочил, дрожа с головы до хвоста, жадно хватая пастью воздух. Сердце бешено бухало о ребра, словно готово было выскочить наружу. Небо и весь окружающий мир были окрашены красным, и на какой-то ужасный миг Счастливчику показалось, будто он чувствует во рту привкус собачьей крови.

Но потом он опомнился. Это был всего лишь рассвет. Собака-Солнце зевала и потягивалась, пробуждаясь ото сна, окрашивая небо пурпуром.

Но Счастливчик не смог успокоить бешеную пляску своего сердца, как не смог сдержать испуганного визга.

Дейзи, спавшая рядом, зашевелилась и, приподняв голову, сонно лизнула его в щеку.

— Счастливчик? Все хорошо?

Он в ужасе опустил взгляд, и едва не упал от облегчения. Дейзи не погибла, раздавленная и разорванная яростью Собачьей Грозы, она спала рядом с ним, целая и невредимая. Ослабев от счастья, Счастливчик лизнул ее в нос и тоненько заскулил.

— Все… хорошо, Дейзи. Просто плохой сон. Ничего страшного.

Он решил, что не будет никому рассказывать о приснившемся кошмаре. Он будет нести его в себе, хотя только что пережитый ужас все еще леденил его сердце, а страх дрожью пробегал по холодной шкуре.

Собаки зашевелились, просыпаясь, потягивались под просыпающимся светом Собаки-Солнца, лизали друг друга, зевали. Когда они встали, стряхнув с себя остатки сна, то, словно по команде, одновременно вспомнили о том, что значит этот день для них и для Счастливчика. Тявканье и урчание стихло, все дружно повернулись и грустно уставились на Счастливчика. Марта подошла и прижалась носом к его щеке.