Читать книгу "Мелкий снег - Дзюнъитиро Танидзаки"

Но почему, хотел бы я знать, девушка из хорошей семьи должна думать о том, как заработать себе на жизнь? Не за горами то время, когда она выйдет замуж, и, стало быть, ей нет нужды тревожиться о своём будущем. Быть может, я и не идеальная партия для Кой-сан, но, во всяком случае, никогда не допущу, чтобы она в чем-либо нуждалась.

Я не желаю, чтобы моя будущая жена уподобилась простой работнице. У Кой-сан золотые руки, и мне вполне понятно её желание постоянно что-нибудь мастерить. Так пусть выберет какое-нибудь занятие для души, а не ради заработка. Если девушка из порядочной семьи на досуге мастерит кукол, в этом нет ничего зазорного, но она должна непременно оставить затею заняться шитьём. Я сказал Кой-сан, что вы наверняка согласитесь со мной, да и родственники в «главном доме» тоже…

Окубата имел обыкновение говорить неторопливо, с ленцой, и эта его манера, равно как и барски снисходительный тон, всегда раздражали Сатико. Сегодня же, вопреки обыкновению, речь его была тороплива — он явно волновался.

— Ну что ж, спасибо, что вы меня предупредили. Разумеется, прежде всего я должна поговорить с самой Кой-сан…

— Расспросите же её непременно. Быть может, я несколько сгустил краски, но, если она решила всё это всерьёз, прошу вас, отговорите её от этой затеи. Что же до поездки во Францию, я нисколько не возражаю. Пусть едет себе на здоровье, конечно, при условии, что она станет изучать там что-нибудь более достойное. Быть может, вы сочтёте меня нескромным, но я готов даже оплатить всё расходы на эту поездку. Больше того, я мог бы поехать вместе с ней. Единственное, с чем я никак не могу согласиться, так это её намерение ехать за границу ради того, чтобы приобрести профессию модистки. Я уверен, вы и сами никогда этого не допустите. Попытайтесь же, прошу вас, отговорить её от этого сумасбродства. Потом, если уж ей непременно хочется ехать, она сможет это сделать и после нашей свадьбы. Для меня так было бы даже удобнее…

Хотя причины столь неожиданного решения Таэко были для Сатико во многом пока неясны, слушая Окубату, она со смешанным чувством враждебности и иронии отмечала про себя, что молодой человек рассуждает так, словно давно уже официально считается женихом Таэко. Судя по всему, затеяв этот разговор, он рассчитывал расположить Сатико в свою пользу, вызвать её на откровенность, а может быть, даже — чем чёрт не шутит! — встретиться с Тэйноскэ, не случайно же он выбрал для своего визита именно это время дня. Во всяком случае, исчерпав тему разговора, ради которого явился, он всё ещё не спешил откланяться и всячески пытался выведать, как настроены к нему в доме Таэко.

На всё его расспросы Сатико старалась отвечать как можно уклончивее, с той холодной учтивостью, на какую только была способна.

В прихожей послышались шаги вернувшегося со службы Тэйноскэ, и Сатико тотчас же поспешила навстречу мужу.

— Послушай, у нас Окубата.

— Что ему нужно?

Сатико приблизилась к мужу вплотную и принялась шептать ему на ухо.

— В таком случае, мне незачем с ним встречаться, — сказал Тэйноскэ.

— Я тоже так думаю.

— Тогда постарайся выпроводить его поскорее. Окубата, однако, просидел ещё с полчаса. Наконец, как видно поняв, что рассчитывать на встречу с Тэйноскэ не приходится, он поднялся и стал вежливо прощаться. Сатико ответила подобающей случаю любезностью. Извиняться за то, что Тэйноскэ не счёл возможным выйти к гостю, она не стала.

2

Если рассказ Окубаты соответствовал действительности, Сатико предстоял серьёзный разговор с сестрой. Однако в последнее время Таэко казалась особенно занятой. Утром она уходила из дома почти одновременно с Тэйноскэ и Эцуко, а возвращалась позже всех. К тому же раз в три дня она ужинала вне дома. Поговорить с Таэко в тот же день Сатико не удалось, но на следующее утро, когда та собралась уже выйти из дома, она попросила сестру задержаться.

— Кой-сан, мне нужно с тобой поговорить, — сказала Сатико, направляясь в гостиную.

Таэко не стала отрицать, что всё, о чем рассказал Окубата — и её намерение оставить кукол и серьёзно заняться шитьём, и желание хотя бы на короткий срок поехать учиться во Францию, — правда. Как выяснилось, для всего этого у Таэко были соответствующие резоны.

Да, у неё действительно пропал интерес к куклам, а всё потому, что она стала взрослым человеком и не желает больше тратить время на эти детские забавы. Ей хочется заняться каким-нибудь серьёзным, действительно полезным делом. Почему именно шитьём? Да потому, что к этому у неё есть и способности, и вкус, есть и определённый навык. (Это было действительно так: Таэко давно уже интересовалась европейскими модами, умела обращаться со швейной машинкой и даже сшила кое-что для себя, Сатико и Эцуко, снимая выкройки из журналов «Жарден де мод» и «Вог».) Поскольку ей не придётся начинать с нуля, она надеется довольно быстро освоить всё премудрости этого ремесла и впоследствии работать уже вполне профессионально.

Высмеяв Окубату за его нелепое представление о том, будто занятие куклами — искусство, а шитьё — низкопробное ремесло, Таэко сказала, что её ничуть не прельщает пустой титул художницы. Если Кэй-тян считает шитьё низкопробным ремеслом, пусть остаётся при своём мнении, но рассуждать так может лишь человек, не понимающий, что происходит вокруг. Время, когда можно было с упоением предаваться детским забавам, давно прошло. Теперь даже женщинам не пристало оставаться в стороне от жизни.

Сатико нашла доводы сестры настолько разумными, что при всём желании не смогла бы ничего ей возразить. Однако, пытаясь понять, что именно побудило Таэко принять такое неожиданное решение, Сатико невольно пришла к выводу: в отношениях сестры с Окубатой не всё благополучно.

После того как благодаря газетной статье их связь стала достоянием гласности, Таэко не решилась бы открыто признать свою ошибку и порвать с молодым человеком — ей не позволила бы гордость. Но, быть может, в глубине души она уже готова к разрыву и только ждёт удобного повода? Если это действительно так, то понятно её желание заняться шитьём она сознаёт, что, отказавшись от брака с Окубатой, будет вынуждена рассчитывать только на себя, и заранее готовится к этому. Окубате же, по-видимому, всё это невдомёк — иначе он не стал бы удивляться, зачем «девушке из хорошей семьи» думать о том, чтобы зарабатывать себе на жизнь.

Если её догадки верны, думала Сатико, тогда ясно, почему Таэко хочет поехать во Францию, — даже если она и впрямь намерена обучаться там шитью, это всего лишь предлог, чтобы порвать с Окубатой. Предложение Окубаты сопровождать её наверняка не вызовет у неё энтузиазма, и она найдёт какую-нибудь отговорку, чтобы ехать одной.

Так рассуждала Сатико, но, как показало дальнейшее объяснение с сестрой, предположения Сатико были верны лишь наполовину. Считая, что будет лучше, если Таэко решит порвать с Окубатой по собственной воле, без всякого нажима извне, и, кроме того, надеясь, что у Таэко хватит для этого благоразумия, Сатико старалась не спрашивать её о чем-либо напрямик. Однако из некоторых её высказываний Сатико поняла, что по крайней мере покамест сестра вовсе не намерена расставаться с Окубатой. Более того, она собиралась в скором времени выйти за него замуж.