Читать книгу "Посредники - Тара Брэй Смит"

Сунув телефон в карман, Джейкоб снова взялся за косилку и набросился на лужайку. Нив — хорошая девочка, твердил он себе, с пыхтением поднимаясь по склону. Влюбчивая, но застенчивая, словно только что приобретенный щенок, который хочет вспрыгнуть тебе на колени, но прежде его нужно подбодрить. Немного задумчивая. До уровня Беркли ее оценки не дотягивали, и в глубине души Джейкоб боялся, уж не выкуренная ли им когда-то травка тому виной, но ведь ни он сам, ни Аманда не обладали склонностью к наукам и никогда не жаждали поступить в колледж. Когда Нив начала встречаться с сыном Фила д'Амичи, К. А., Джейкоб ненадолго вздохнул с облегчением. За те шесть месяцев, что Нив тусовалась с К. А., тот ни разу не привозил ее домой позднее 10.59 вечера. Конечно, еще час-полтора они проводили в машине, так что стекла запотевали, но Джейкоб был уверен, что К. А. достаточно дорожит своими яйцами и не станет вытаскивать их из штанов прямо возле его дома. Оценки Нив даже улучшились. Когда она показала ему годовую пятерку по истории, Джейкоб устроил настоящее представление и разглядывал аттестат на свет, пытаясь убедиться, что оценка не подчищена, но пятерка с честью выдержала экспертизу. Может, еще и поэтому удар под дых, который потом нанесла ему Нив, оказался таким болезненным. Вслух он вопрошал, в какой момент его дочери пришла в голову эта блажь, но про себя задавался вопросом, когда же это он превратился в этакого рохлю.

Лужайка была длинная, крутая и холмистая, и Джейкобу приходилось трижды обрабатывать один и тот же участок, чтобы выкосить траву под корень. Он чувствовал, что шорты сзади намокли от пота, и пытался не думать о том, как выглядит со спины. Как бы вы обозвали ложбинку между ягодицами, если она принадлежит торгующему пиццей еврею?

Он был клевым предком. Отцом, которого можно не стыдиться. Его даже не особенно волновало, что дочь покуривает травку — он знал, что в конце концов она это перерастет. И он был не настолько туп, чтобы запрещать ей заниматься сексом. Как любой нормальный современный отец, он однажды вместе с Амандой провел с дочерью беседу, сидя на кухне, — о том, как делать выбор, о том, что говорить «да» нужно лишь тогда, когда тебе этого хочется, и о том, какие бывают методы контрацепции. Потом Нив укатила к одной из своих подружек, а он отправился на заднее крыльцо и прикончил оставшуюся треть бутылки скотча, стараясь стереть из памяти слова «добровольный сексуальный контакт». Аманда подцепила это выражение из книги «Что делать, если ваш ребенок хочет заниматься сексом». Благослови Бог женщину — но это уже перебор!

Тогда ему удалось решить проблему при помощи скотча, но этим утром он никак не мог избавиться от сомнений и мучительного предчувствия беды. Может, права была его мать, говоря, что не тут надо было растить Нив. Его бруклинские друзья, несмотря на бурную молодость, стали биржевыми брокерами, адвокатами, торговцами недвижимостью. Господи, и сколько же теперь можно было бы выручить за тот скромный особняк из красно-коричневого известняка в Коббл-хилл,[47]в котором он вырос! Его друзья на востоке пристраивали своих детей в частные школы или в государственные учебные заведения вроде «Стейвесант» или «Бронкс сайенс», где учился сам Джейкоб. Аманда записала Нив на какую-то жутко дорогую программу по самостоятельному изучению материала в «Пенвике», и хотя каждое утро их дочь уезжала из дома, Джейкоба не покидало чувство, что вовсе не школьную программу она направлялась изучать. Все здесь было чересчур своевольным и беспорядочным, и с каждым годом дочь все больше и больше отдалялась от него. Джейкоб уже не помнил, что именно поэтому он сам в юности так любил Портленд. Когда-то они решили, что Нив будет воспитываться точно в духе Руссо — это Аманда так говорила, конечно же. В представлении Джейкоба все было намного проще. Сам он рос в Нью-Йорке с отцом, который ждал от него слишком многого, и матерью, которая вообще ничего не ждала, но его собственная дочь должна приобрести прямо противоположный опыт. Она будет расти в поддержке, поощрении, любви и непременно станет идеальным ребенком. И наверное, все так и шло, пока Нив, как и все дети, не повзрослела.

И не открыла для себя «пыльцу». Джейкоб приналег на косилку, подталкивая ее на последний уступ, который примыкал к лесу на границе его владений. Он почти жалел, что не может выпороть дочь — с тех пор как Нив приобрела привычку загорать на заднем дворе в бикини из пары ленточек, этот метод воздействия определенно вышел из ряда доступных.

Нив. Бикини. Контрацептивы. «Пыльца». Однажды Аманда напомнила ему, что в день их первой встречи на ней было надето еще меньше — по крайней мере, выше талии. И что она тоже пила противозачаточные, и что косяк с марихуаной, который она протянула ему на танцах, достался ей из рук какого-то незнакомца и, насколько ей известно, был заряжен кокаином. Двадцать четыре года спустя она всегда носила нижнее белье и таблеток уже не принимала, после того как Джейкоб сделал вазэктомию. И, что более важно, напомнила она ему, они оба переросли наркотики. И Нив тоже перерастет это.

Когда один мужчина живет в доме с двумя женщинами, он привыкает уступать им. Но все же, прислонившись ноющим виском к косилке — черт, эта штука все силы вытягивает! — Джейкоб понял: нужно что-то делать. «Пыльца» — это вам не травка, что растет на заднем дворе. Это химия, которую варит в лаборатории какой-то жадный, бессовестный маленький говнюк, раздобывший рецепт из этого проклятого Интернета — по крайней мере, Джейкоб так думал. На самом деле он не знал, что такое «пыльца». Несколько раз Джейкоб спрашивал находившихся под кайфом посетителей пиццерии, что это такое, но получал лишь ответы навроде: «Чувак, „пыльца“ — это полный отпад!» или «„Пыльца“ — это как волшебство», а чаще всего просто: «Йо, чел! „Пыльца“!» Короче, чем бы это ни было, он не желал, чтобы его дочь впала в зависимость от такого дерьма. И еще он не желал, чтобы она ошивалась с придурком, который приторговывал этой наркотой.

Блик! Ну что за имя такое?

Мысль о том парне, лапающем его дочь, оказалась последней каплей. Джейкоб развернул косилку, чтобы начать спускаться по склону. Он решил, что выбора у него нет — Нив следует вернуть на землю.

Он остановился, чтобы вытереть лицо: пот катил с него градом, несмотря на то что стояло раннее утро, а Портленд все еще был прохладен и сыр от грозы, разразившейся ночью. Особенно взмокла голова — он чувствовал, как от висков идет пар. По опыту предыдущих случаев он знал, что ни адвил, ни тайленол, ни аспирин ему не помогут. Может, выручил бы стаканчик или два-три, но последний раз Джейкоб пил с утра в тот самый день, когда проснулся и обнаружил, что Рональда Рейгана переизбрали на второй срок. В этот раз ему придется укрепиться духом.

Теперь он стоял на самом высоком краю лужайки, глядя на город. Легкая дымка поднималась над центром, но все прочие места солнце беспрепятственно пронизывало яркими лучами, смеясь над тьмой, которая вчера обрушилась на Джейкоба, когда он понял, что Нив в очередной раз не придет ночевать. Аманда, не столь зависимая от дочери и лучше умеющая справляться со злостью, выпила один за другим четыре бокала вина и отправилась спать. Джейкоб, обезумевший до того, что даже не мог пить, чувствовал, что жена просто умывает руки, а всю ответственность перекладывает на него. Он достал альбом Френка Заппы, включил его, совсем негромко, потом посмотрел дурацкий фильм по телевизору и около пяти утра сварганил себе салат из кальмаров.