Читать книгу "Дракон. Наследники Желтого императора - Игорь Алимов"

Цинь Ши-хуан легко взмахнул веером: вперед! — и задвинул занавеску. Замерший на холме выезд слаженно возобновил движение и начал спускаться — паланкин за паланкином, окруженный плотным строем пешей и конной стражи, а впереди по бокам дороги, поворачивающей к стоящему у горы походному дворцу, уже выстраивались две шеренги воинов, несших стражу на Лишани. По равнине пронеслись выкрики приказов, забили барабаны.

Сегодня владыка опять был не в духе и ближние люди опять терялись в догадках, чем объяснить дурное настроение императора. Иначе и быть не могло, поскольку тайные дела владыки мало кому становились ведомы и далеко не все из тех, кто по разным причинам оказывался посвященным в эти дела, продолжал пребывать среди живущих. Очень и очень немногие, например, советник Гао, могли бы объяснить, что августейший повелитель Поднебесной крайне озабочен, недоволен, гневается из-за того, что таинственные отряды черных людей по-прежнему, несмотря на все принятые — мыслимые и немыслимые — меры, продолжают препятствовать императорским посланникам, отправленным за очередным амулетом Желтого императора, отыскать след которого стоило таких больших усилий, сравнимых, пожалуй, только с мерами, предпринятыми владыкой для сохранения глубокой тайны. Цинь Ши-хуан подозревал, что в ближнем его окружении завелся человек, который предупреждает черные отряды, но пока не мог и представить, кто — столь узок и надежен был круг посвященных. Между тем, за последние дни в пяти случаях из шести августейшие посланцы подверглись нападениям и потерпели сокрушительные поражения: не спасся почти никто, не говоря о том, чтобы овладеть амулетом. Предпринятые меры предосторожности дали некоторые, скорее ничтожные, результаты: в одной из скоротечных схваток, когда люди в черном по своему обыкновению появились словно ниоткуда, удалось дать отпор и даже обратить нападавших в бегство — и в руки гвардейцев попали три бездыханных тела, утыканных стрелами. Но тела ничего не сказали опытным дознавателям, ибо не сыскалось ни в одежде, ни где-то еще никаких — хоть малейших — знаков и свидетельств, могущих привести к логову нападавших или дать о них иные сведения. Единственно — у одного трупа на лбу желтым было выведено «Хуан-ди», но это было все и это ни о чем не говорило. Такому ничтожному успеху императорские посланцы были обязаны одному из главных военачальников трона — воеводе Мину, которого владыка счел возможным посвятить в тайную подоплеку происходящего, хотя и частично. Мин был опытнейший воин, обладающий множеством талантов, преданный слуга императора — он, не задавая лишних вопросов, присоединился к отряду, добавив в него лучших своих воинов, и именно его своевременное и решительное вмешательство позволило отбить нападение черных.

Не забыл владыка и про деревню, где ходили легенды о давней битве между Желтым императором и Чи-ю: туда был тоже послан отряд, и многочисленный, который за два дня в прямом смысле перекопал деревню и окрестности, но не добился никаких результатов. Оставив догорать разоренные дома и свалив допрошенных и потом казненных местных жителей в подходящую размерами яму, гвардейцы вернулись в столицу. Здесь их встретил сдержанный монарший гнев — ибо к тому времени Цинь Ши-хуан уже составил отчетливое представление о противостоящем ему противнике и не ожидал успеха от налета на деревню. Кроме того, накануне советник Гао доставил владыке еще один амулет из числа разыскиваемых — что не могло не обрадовать императора. Но те трудности, с которыми владыке пришлось столкнуться на пути обретения амулетов, все равно не давали ему спать по ночам. Мысль о быстротекущем времени, которое утекало между пальцев, точила владыку — а дело продвигалось так медленно!

Ныне Цинь Ши-хуан прибыл на Лишань, чтобы проверить, как идут работы, а также доверительно побеседовать с обитавшим здесь безвыездно уже много лет наставником Чжаном, которому день назад советник Гао доставил для осмотра таинственную книгу, именуемую «Илиятэ», — наставник был многомудр и император возлагал на него большие надежды. Ждал Цинь Ши-хуан и известий от воеводы Мина, отправленного с секретным поручением в один отдаленный заброшенный храм: владыка получил верные сведения о том, что именно там может крыться вещь наиважнейшая — волшебное зеркало Желтого императора, с помощью силы которого можно управлять потоками вод и двигать горы. Повелитель Поднебесной жаждал получить зеркало более всего. Ведь именно оно должно было дать ему ту власть, которая позволит окончательно завершить преобразование устройства мира, и тогда будут трястись горы, вспенятся воды, и многие, очень многие, оказавшись во власти стихий, уйдут к Желтому источнику — в то время, как император, надежно укрытый в погребальной пирамиде, будет следить, идет ли все так, как задумано, и ожидать, когда мир обновится, омывшись от скверны, чтобы явиться в него и продолжить тысячелетнее царствование.

Но как же медленно, непозволительно медленно вершится великое дело! Повелитель Поднебесной остро жалел, что до сих пор еще не властен над временем. Что поиски дающего такую власть амулета до сих пор не увенчались успехом. Что он вынужден ждать — как простой смертный.

Носилки остановились и без малейшего толчка, плавно опустились на землю. Цинь Ши-хуан прислушался: барабаны замолкли, выезд окружила тишина — подданные, как им и положено, терпеливо ожидали августейшего появления.

Император отдернул занавеску, неторопливо сошел на землю.

Перед ним вверх бежали деревянные ступени, ведущие в первый, приемный зал походного дворца. Паланкин плотной стеной окружили широкие спины гвардейцев: их внимательные глаза обшаривали обширное поле внешнего двора, ловили чутко каждое лишнее движение. Такой же строй стоял и по обе стороны лестницы, вплотную к перилам, и ни один нескромный взор не потревожил владыку, когда он медленно поднимался по ступеням, чтобы скрыться в темной прохладе дворца.

— Владыка… — ожидавший появления императора советник Гао распростерся перед ним.

Цинь Ши-хуан все так же неторопливо поднялся на возвышение, сел, расправив широкие рукава тяжелого халата, принял от неслышной тенью скользнувшего к нему слуги чашу с вином, свободной рукой огладил узкую длинную бороду.

— Мы слушаем, — изрек император, пригубив вино. — Говорите.

— Докладываю владыке: воевода Мин прислал известие.

— Что же? — наклонился вперед Цинь Ши-хуан. — Хорошо ли то известие? Успех?

— Успех, владыка, — советник Гао, повинуясь жесту императора, уселся на пятки. — Успех!

— Ха! Ха-ха-ха! — звучно рассмеялся Цинь Ши-хуан, воздев руку к темнеющим над ним узорным балкам потолочных сводов. — Вот славная новость! Успех! Нам очень приятно слышать такое. Эй, кто там! Вина советнику.

— О благодарю, владыка! — Гао взял у слуги полную чашу, обеими руками высоко ее поднял. — Вечные годы жизни владыке! Вечные годы! — Старательно выпил. Несколько капель пролившегося вина скользнуло по рукаву.

— Радуйтесь! Радуйтесь, советник! — велел император, улыбаясь. — Ибо недолог теперь час завершения наших трудов. Вина советнику!

— Благодарю, владыка! Обширны милости владыки! — советник подставил чашу слуге с кувшином. — Велики деяния! Вечные годы! Вечные годы! — Гао снова припал к чаше.