Читать книгу "Хроники Амбера: Заря Амбера - Джон Грегори Бетанкур"

— Немедленно выведите всех с верхних этажей, — решительно распорядился Дворкин. — Перенесите кровати в бальный зал, обеденный и зал для приемов. Всем оставаться на первом этаже!

— Я отведу часть войск подальше от Джунипера, — сказал Локе и направился к двери. — Не знаю, в чем тут дело, но эта туча знаменует недоброе. — Потом он обратился к Дворкину: — Вы с Фредой должны что-то придумать, чтобы остановить тучу. И если для этого вам придется наступить на горло собственной гордости и обратиться за помощью во Владения Хаоса — значит, наступайте!

И, развернувшись, он выскочил из зала. Дэвин и лейтенант последовали за ним.

— Оберон, пойдем со мной, — распорядился Дворкин и двинулся в сторону кабинета.

Я заколебался. Мне хотелось присоединиться к Локе, отправиться с ним в поле, отводить армию подальше от замка. Эта туча, уж не знаю почему, внушала мне страх. Но хороший солдат — и почтительный сын — выполняет приказы, и потому я пошел следом за отцом.

Войдя в кабинет, Дворкин запер дверь, а затем подошел к большому деревянному комоду и достал оттуда мешочек из синего бархата.

Он медленно, осторожно развязал мешочек и извлек колоду карт — наподобие тех, которые рисовал Эйбер. Я заглянул Дворкину через плечо. На картах изображены были мужчины и женщины в странных нарядах. Я не увидел среди них ни единого знакомого лица.

Дворкин быстро перебрал карты, потом извлек из колоды пейзаж, который уже как-то попадался мне на глаза: угрюмый замок, едва различимый на фоне ночного неба, башни и стены, окруженные серебристым сиянием, и странный узор из молний. Владения Хаоса. Почти в точности, как на карте из колоды Фреды.

— Ты собираешься отправиться во Владения Хаоса? — медленно спросил я. От одного взгляда на эту карту у меня побежали мурашки по коже.

— Да. Локе прав. Я слишком долго пытался от этого увильнуть. Но эта распря выходит из-под контроля. Я должен обратиться к королю Утору с просьбой о вмешательстве. Это позорно — но другого выхода нет. Ты отправишься со мной.

Я сглотнул.

— Ладно.

Дворкин поднял карту и уставился на нее. Я глубоко вздохнул и задержал дыхание; в любое мгновение карта могла увлечь меня из этого мира в иной.

Но ничего не произошло.

Я выдохнул. Дворкин продолжал смотреть на карту. Мы по-прежнему находились у него в кабинете.

— Э, папа… — начал было я.

Дворкин опустил карту и взглянул на меня. В глазах у него стояли слезы.

— Я не могу, — сказал он.

— Хочешь — давай я попробую.

Дворкин молча передал карту мне. Я поднял ее на уровень глаз, сосредоточился на изображении… и ничего не произошло. Я всмотрелся более пристально. Опять безрезультатно.

Я потер глаза, перевернул карту и взглянул на рубашку. Белый фон и никакого изображения. Я снова повернул карту рисунком к себе. Я помнил, как оживали под моим взглядом другие карты. Я предпринял еще одну попытку, изо всех сил желая, чтобы карта заработала.

Безрезультатно.

Что же я делаю не так?

Дворкин забрал у меня карту.

— Так я и думал, — тихо произнес он, вернув колоду в мешочек и завязав его. — Теперь мы знаем, для чего предназначена эта туча. Она каким-то образом препятствует работе Логруса. Мы отрезаны.

— А может, это просто туча, — сказал я. — Если мы выедем из-под нее…

— Нет, — сказал Дворкин, отстраненно глядя куда-то вдаль. — Они здесь, и они приближаются. Теперь, когда мы не можем ни отступить, ни убежать, они нападут на нас… и всех нас перебьют.

ГЛАВА 18

Я сглотнул.

— Не может быть, чтобы все было настолько плохо!

— Почему же не может?

На этот вопрос у меня ответа не было.

— Я поговорю с Фредой, — сказал я, направляясь к двери. — Может, она знает, что делать.

Дворкин холодно кивнул.

И я ушел, а он остался сидеть за столом и смотреть куда-то в пространство. Я никогда прежде не видел Дворкина в таком состоянии, и эта картина ошеломила меня. Как он мог допустить такое? Как он мог внезапно сделаться столь беспомощным?

На то, чтобы отыскать Фреду, много времени не понадобилось. Фреда по-прежнему стояла у окна в зале для приемов и смотрела на небо. Эйбер и почти все остальные находились там же.

За то время, пока меня не было, туча выросла вдвое и стала вращаться еще быстрее. Синие вспышки и постоянное мерцание молний действовали на нервы.

Я тронул Фреду за руку и потянул за собой. Она бросила последний взгляд на небо, и мы отошли в сторонку, где можно было поговорить без лишних ушей.

— Что случилось? — спросила Фреда. — Он ушел?

— Нет. — Я быстро сообщил ей о нашем неприятном открытии. — Я подумал: может, ты что-нибудь сумеешь сделать?

Фреда покачала головой.

— Карты перестали подчиняться мне еще с утра. Я как раз собиралась сказать тебе об этом, когда мы встретились у тебя в комнатах. Я хотела, чтобы ты их перетасовал — думала, может, это поможет…

— Так значит, это все началось еще тогда? — спросил я. — Еще до появления тучи?

— Очевидно, да. И что?

— Тогда, быть может, дело тут вовсе не в туче, а в чем-то другом.

— Например?

Я пожал плечами.

— Это вам с отцом лучше знать. Существуют ли устройства, способные создать подобные помехи? А если да, не мог ли кто-нибудь спрятать такое устройство здесь, в замке?

— Во всяком случае, мне об этом ничего не известно, — сказала Фреда.

— А ведь неплохая идея. — Я вздохнул. — Я думал, может, Инвиниус или этот неизвестный предатель втихаря протащили что-то такое в Джунипер…

— Однако же… думаю, в принципе такое возможно. Я организую поиски — просто на всякий случай, чтобы подстраховаться.

— Почему бы не попросить об этом Блэйзе? Фреда удивленно уставилась на меня.

— Зачем?

— У нее уже налажены отношения со слугами. Ей нетрудно будет заставить их работать.

— Тогда ты ее и попроси. Я не могу. После того, как она выдвинула против меня это нелепое обвинение!..

Я взглянул ей в глаза.

— А как же насчет «не доверяй никому, но люби всех»?

Фреда вздохнула и отвела взгляд.

— Советовать всегда легче, чем следовать совету, — сказала она. — Ладно, я поговорю с ней.

И она двинулась обратно к окну. Я видел, как она отвела Блэйзе в сторонку и они принялись негромко переговариваться. Поскольку драки не воспоследовало, я решил, что дело пошло на лад. Когда речь идет о жизни и смерти, даже злейшие враги объединяют усилия ради общего спасения.