Читать книгу "Тропою волка - Ирина Сербжинская"

— Что за Указ?

— Правитель Баттапа решил навести порядок! — многозначительно прогудел Илам. — Поздненько спохватился, а?

— Запрет на ношение оружия, но только в дневное время, — пояснил Тирк. — И из-за этого мы с Сульгом там попали в дурацкую историю...

— Запрет на все оружие вообще? — недоверчиво уточнил старый воин. Тирк открыл было рот, но его перебил Сульг.

— Фарах, это чудо с перьями в ушах идет за нами по пятам! — раздраженно сообщил он. — Он так и будет на меня таращиться?!

— Не обращай внимания, — благодушно посоветовал хозяин Холодного мыса. — Они безобидные, эти рютхи. Инес очень к ним расположена... Я ж тебе рассказывал: лекарка-рютхи ее лечила прошлой осенью.

— Расположена?! — подозрительно переспросил Кейси. — Я видел, конечно, что вы пускаете их в дом.

Фарах кивнул.

— Мы тут далеко от Доршаты, — пояснил он. — Поэтому проявляем терпимость к народам, что живут в нашей деревне. Понятное дело — будь мы в Доршате, никому из норлоков не пришло бы в голову пустить на порог чужака. Но здесь все иначе. Инес хорошо относится к рютхи, — повторил он.

— Тьфу ты, — с досадой сказал Сульг. Риппит семенил следом, глядя на него с восторгом. — Да вы-то можете относиться к ним хоть как, но я... Он что, так и будет за мной ходить?

— Я и тебе советую относиться к нему хорошо — по крайней мере, при Инес, — многозначительно заметил Фарах. — Знаешь, она все лето возится в своем саду, в цветнике, а Риппит иной раз приносит ей редкие растения и цветы, которые находит в окрестностях. Прошлой весной отыскал по ее просьбе черные фиалки. Инес была очень рада. Так что...

Сульг тяжело вздохнул, и Тирк засмеялся.

— Если я в следующий раз захочу кого-нибудь спасти, — проговорил Сульг, когда они были уже возле дома, — напомни мне об этом ненормальном.

— Договорились, — совершенно серьезно сказал Тирк.

Зима не заставила себя долго ждать: прошло совсем немного времени, и с моря на деревню обрушился холодный шквальный ветер, который принес мокрый снег.

— Такая погода будет до весны! — глубокомысленно рассуждал Фарах, развалившись в кресле. На столе перед ним стояло несколько кувшинов с вином, и он сделал знак Дари, чтобы она не убирала их после ужина. — Самое хорошее, чем можно заниматься в такую погоду, — это сидеть дома, коротать время за дружеской беседой.

Но у Кейси, дождавшегося наконец, пока Азах выздоровеет, были свои соображения по поводу того, чем можно заняться в плохую погоду: они с Азахом собрались отправиться в деревню, прихватив с собой Тиларма.

— Наконец-то, — громогласно проговорил Илам, завистливым взглядом провожая приятелей: Ютис уже поджидал их в сенях, нагруженный теплыми плащами.

—Давно пора! Кейси, я на тебя надеюсь! — многозначительно прибавил он. — Знаю, что у тебя обширные знакомства среди... э... среди населения… жителей, так сказать... ну и вообще!

— Постараюсь оправдать твое доверие, — серьезным тоном ответил тот.

— Опять твои дурацкие шутки! — вспыхнул Тиларм. Азах захохотал.

— Какие шутки! — протянул Илам и направился в столовую, очень довольный своим остроумием. — Сегодня наша очередь сидеть дома, — сообщил он Тирку вполголоса, чтобы не услышала Инес, сидевшая с вязаньем возле очага. — Остается только напиться... Фарах давно грозился угостить своими винами...

Изготовление домашних вин и настоек было еще одним увлечением хозяина Холодного мыса. В ожидании беседы после ужина он несколько раз заставил Дари спускаться в подвал, и каждый раз та возвращалась оттуда с новыми кувшинами. Некоторые вина Фарах распорядился тут же перелить в хрустальные графины, чтобы гости могли полюбоваться прекрасным насыщенным цветом напитка, прежде чем оценить его на вкус. Дари, поджав губы и всем своим видом выражая неодобрение, расставила тарелки с нарезанным сыром и грушами, вываренными в меду, и скрылась в кухне. Собравшиеся за столом вначале с жаром обсуждали политику Доршаты, не забывая воздавать должное содержимому кувшинов и графинов, потом говорили о строительстве сторожевых башен на Холодном мысе и наконец достигли той стадии, на которой беседа вот-вот грозит превратиться в пространные монологи, когда каждый рассказывает о своем, лишь изредка прислушиваясь к другим собеседникам.

— Это какое? — с видом знатока спросил Илам, принюхиваясь к жидкости в кружке.

Фарах заглянул в кувшин и нахмурил брови.

— Это? Ежевичное... Пробуй!

— А это?

— Яблочное. Из диких яблок, знаешь, такие маленькие красные яблочки, они ужасно кислые. Их можно есть только после заморозков.

— Странно, — с видом знатока проговорил Илам. — Яблоки — дрянь, а вино — хорошее.

— А это какое? — поинтересовался Сульг, щелкая по кувшину.

— Сейчас посмотрю... Судя по запаху, должно быть ревеневое, а по вкусу... странно, они почему-то стали все на один вкус... в следующий раз, пожалуй, придется подписать кувшины. Вообще-то я различаю их по запаху. Но сейчас...

В закрытые ставни ломился ветер, свечи потрескивали, оплывая и распространяя нежный запах меда и воска. Тихо пощелкивали спицы в руках Инес.

— А где Азах? — с трудом ворочая языком, поинтересовался Фарах, оторвавшись от долгого и обстоятельного разговора с Сульгом о территориальных претензиях Кадгара к Доршате. Тот оглядел комнату и с недоумением пожал плечами.

— Он ушел, вместе с Кейси и Тилармом. Пошли прошвырнуться, — пояснил Илам и захохотал. Он хотел добавить еще что-то, но Тирк пнул его под столом, указав взглядом на Инес, которая сидела возле очага в кресле с вязаньем.

— Мне кажется, не стоит Азаху пить твое вино, — заметила она. — Он все же еще не вполне здоров.

— Думаешь, от моего вина ему будет хуже? — насупился хозяин и торопливо поправился, заметив взгляд жены. — Я имею в виду, хорошее вино будет способствовать выздоровлению.

— Какому выздоровлению? — громогласно встрял Илам и придвинул к себе тарелку с грушами. — Да он уже здоров, как бык! Они с Кейси пошли...

— Да заткнись ты! — повысил голос Сульг, с трудом концентрируя взгляд на Иламе.

— Ну ладно, — с готовностью согласился тот: чем больше он пил, тем более миролюбивым и покладистым становился. — Если вам это неинтересно... Тирк, попробуй вот это, я тебе советую. Груши в сиропе с ежевичным вином. Отличная вещь!

— Отвяжись, — добродушно сказал ему Тирк: с начала вечера он, с присущей ему осторожностью, пил только один сорт вина.

Инес отложила вязанье и осторожно взяла со столика чашку с кофе: в последний раз часть платы с белл Беренгера норлоки взяли драгоценными зернами, надеясь порадовать дорогим подарком настоятеля Сторожевой башни, большого любителя заморского напитка. Но Инес так понравился необычный вкус кофе, что Сульг тут же распорядился отсыпать ей половину зерен.