Читать книгу "Граальщики - Том Холт"

– Не задирай так высоко нос, молодой человек. Я достаточно стара, чтобы годиться тебе в прабабушки.

– Вообще-то, – не смог удержаться Бедевер, – я в этом очень сильно сомневаюсь.

– И не перебивай, когда говорят старшие.

– Видите ли, – пояснил Бедевер, – дело в том, что мне больше пятнадцати сотен лет.

Раздалось пощелкивание, словно катались игральные кости или – но об этом не стоило слишком задумываться, – и у черепа распахнулась челюсть.

– Не пытайся разыгрывать меня, молодой человек, поскольку…

– По чести говоря, – сказал Бедевер, – видите ли, я был одним из рыцарей короля Артура, а сюда пришел, чтобы исполнить…

– Короля Артура?

– Да.

– О-о. Да, понимаю.

– Ну вот.

– Прости, если была несколько невежлива.

– Пустяки.

– Кстати, меня зовут Машо.

– Сэр Бедевер Огэльский.

– Я слышала о тебе. Это не ты тот рыцарь, который…

Но Бедевер перебил ее. Имя звучало знакомо, а голос… бог мой, мог ли он забыть этот голос? Но нет, конечно, нет. Это невозможно.

– Ты сказала – Машо?

– Именно, – отвечал череп. – Машо де Виллежардин.

Голос Бедевера дрогнул:

– Матрона?

Череп опять рассмеялся, и на этот раз Бедевер подхватил его смех.

– Ты помнишь меня, Матрона? – восклицал Бедевер. – Я был на одном курсе с Агвизаном и Борсом, и Гахерисом-младшим.

– Разумеется, помню! Ты еще держал жуков в обувной коробке в спальне юниоров.

– Послушай… – это был Туркин, и в его голосе звучала нотка раздражения. – Не хочу прерывать, но может быть, ты все-таки представишь меня?

Повисла озадаченная пауза, затем Бедевер произнес:

– Прости, Тур, совсем забыл. Матрона уволилась как раз перед тем, как ты поступил. Матрона, это сэр Туркин ле Сабль. Он тоже учился в нашем добром старом колледже.

– Весьма польщена.

– Я также. Послушай, Беддерс, ты не мог бы мне объяснить, что здесь происходит, а то…

– Заткнись, Тур, будь так добр. Прости, Матрона. Ну, так как же ты поживаешь?

Последовало долгое молчание.

– Я умерла.

– Да не может быть!

– Тем не менее, это так.

– Понимаю. Как печально это слышать, Матрона! Я…

Бедевер прервался на полуслове. Ему послышалось, или он здесь чего-то недопонял?

– Умерла? – переспросил он.

– Мертва как ржавый гвоздь, – подтвердила Матрона. – И я бы не сказала, что это мне очень нравится, могу тебя уверить.

– Неудивительно.

– Видишь ли, – продолжала Матрона, – когда я увольнялась, колледж выказал ко мне необычайную щедрость – гораздо больше, чем я рассчитывала, я была действительно очень тронута, – и разумеется, я захотела обеспечить себе маленькое гнездышко на старость. И тогда мне повстречалась эта очаровательная молодая леди – она сказала, что она старшая сестра одного из мальчиков…

Бедевер почувствовал, как в его горле набухает комок.

– «Акции Треста Роста Капитала Лионесс»? – спросил он.

– Нет, «Облигации Управляемых Доходов Лионесс», – отвечала Матрона. – Не прошло и шести месяцев с тех пор, как я получила полис, как ко мне пришло это письмо, в котором говорилось, что вся контора подлежит ликвидации, и как они сожалеют о случившемся. У меня просто кровь вскипела в жилах, можешь себе представить. Так что я пришла прямо сюда и… и вот я здесь. Но если мне когда-нибудь приведется добраться до этой маленькой прохвостки, до этой торговки тухлыми яйцами… что ж, пусть она поостережется – это все, что я могу сказать!

– Это ужасно, Матрона, – сказал Бедевер. – Так обмануть тебя, да потом еще и убить – это… это просто ужасно. Им нельзя позволять делать такие вещи.

– Слушайте, слушайте! – пробормотал Туркин, добавив что-то относительно необходимости поднимать мертвецов из могил, чтобы понять такую очевидную вещь, – что Бедевер посчитал довольно дурным тоном. Он шикнул на него и почесал в затылке.

– Прости, что спрашиваю, – сказал он после минутного раздумья, – но как получилось, что ты все еще можешь, э-э, разговаривать? Мне казалось, что для этого нужно…

Череп защелкал зубами.

– Некоторые люди позволяют себе исчезнуть до последней капли, когда уходят, – произнесла Матрона. – Но не я. Как я всегда говорила вам, мальчики, главное в человеке – это сила воли, сила воли и решимость. Я была исполнена решимости не дать себе потерять форму, и это сработало.

– Вижу, – отвечал Бедевер и добавил: – У тебя неплохо получилось. – Но тем не менее он продолжал чувствовать, что здесь чего-то не хватает. Например, объяснения. Однако было бы невежливо продолжать расспрашивать, тем более что Матрона всегда была особенно чувствительна к таким вещам. Он сменил тему, и некоторое время они болтали о других мальчиках из бедеверова класса. Это заняло их на некоторое время; плохо было только, что все эти мальчики были уже в могиле, и был риск, что разговор станет несколько загробным, чтобы не сказать однообразным. Очень осторожно Бедевер вернулся к прежней теме.

– Матрона, – сказал он, – прошу простить меня, если этот вопрос покажется немного… личным, что ли, но мне всегда казалось… – Вдохновение! – Когда я учился в колледже, сэр Жиро говорил нам, что когда человек – ну, умер, то он…

– Жиро! – презрительно щелкнул череп. Да, теперь у нее нет губ, которые можно было бы поджать, подумал Бедевер, иначе… – Жиро был шарлатан. Он постоянно оставлял огрызки от яблок за батареей.

– Он никогда мне особенно не нравился.

– И правильно, – отвечала Матрона. – Да что он знал о том, каково это – быть мертвым? Если он умудрился получить дутую степень в каком-то университете бог знает где, это еще не значит, что у него есть право вытаскивать весь мякиш из хлеба.

Бедевер кивнул, хотя его никто не мог увидеть.

– А на что же это похоже в действительности? – спросил он. – Я имею в виду, быть мертвым. Мне всегда хотелось узнать.

– Ну, – произнесла Матрона после минутного размышления, – я могу говорить только на основании собственного опыта, как ты понимаешь. Меня никто не обвинит в том, что я проповедую вещи, о которых ничего не знаю, как некоторые упомянутые здесь персоны. Но лично я нахожу, что это очень похоже на жизнь. Разумеется, магия вносит свою поправку.

– Ага, понимаю, – сказал Бедевер. – Магия.

Матрона рассмеялась.

– Ну, я бы сказала, ты-то не очень внимательно слушал на уроках, мастер Бедевер. Могу поклясться, ты был слишком занят, играя в «повешенного» с этим Эктором де Мари.