Читать книгу "Человек, который любил Джейн Остин - Салли Смит О'Рурк"

Элиза чувствовала: что-то изменилось. Но не могла догадаться, чем вызвана эта перемена: его неукротимым желанием убедить ее в своей искренности или же драматизмом этой совершенно невероятной истории. Что-то изменилось внутри нее самой. Разрушена некая хрупкая преграда, которую она возводила все эти годы. И в сердце вселился страх.

Она резко остановилась, взглянула на Дарси.

– Той ночью… вы занимались любовью с Джейн Остин? – со всей прямотой спросила она.

Дарси довольно долго молчал.

– К чему вам это знать? – выдавил он наконец.

– Сама еще не понимаю… – удрученно покачала головой Элиза. – Но чувствую, это важно.

– Мы стояли на опушке леса, в три часа ночи трава была мокрой от росы…

– Это не ответ! – перебила его Элиза. – Хотите знать, где и когда я занималась любовью в первый раз? В спальном мешке, в горах. В феврале.

– Вот как? – усмехнулся Дарси. И сразу стал похож на того надменного франтоватого незнакомца, которого она встретила в библиотеке на выставке. Казалось, с тех пор прошла целая вечность. – Ужасно хочется послушать эту занимательную историю.

– Вы ее не услышите! – отрезала Элиза. Ее охватила ярость, вот только она сама не понимала почему. – Нет, вы наверняка все это придумали, – продолжила она, зная, что на самом деле это не так. – Я хочу сказать, – тут художница вернулась к врожденной нью-йоркской манере смотреть на все с изрядной долей цинизма, – это попросту невозможно, попасть в тысяча восемьсот десятый год и трахаться в сыром лесу с Джейн Остин!

Элиза еще быстрей зашагала по тропинке, словно хотела дать выход накопившемуся гневу.

– Мы целовались, а потом Джейн ушла, пообещав, что сразу даст знать, как только поговорит с нашедшими меня людьми.

Дарси догнал Элизу и зашагал рядом, продолжая свой рассказ.

Но вот они дошли до главного особняка поместья. Элиза остановилась, подняла глаза на Дарси.

– У меня еще вопрос, – сказала она. – В книге «Гордость и предубеждение» есть одна строчка… Ну, это когда Дарси первый раз делает предложение Элизабет Беннет…

Дарси кивнул и улыбнулся.

– Да, я прекрасно ее помню, – сказал он, глядя прямо ей в глаза. – «Я не в силах справиться со своим чувством. Знайте же, что я вами бесконечно очарован и что я вас люблю!»

Произнося эти слова, он вдруг с удивлением почувствовал, что некая часть его души откликается на них со всей пылкостью, точно он сам некогда объяснялся в любви героине романа.

Элиза потупилась, слишком уж гипнотическим показался взгляд зеленых глаз Дарси, откашлялась и заметила:

– Как давняя и преданная поклонница Джейн Остин, я никогда не могла поверить, что такие слова можно написать… не опираясь на реальность. Вы говорили ей эти слова, Фиц?

– Но, Элиза, Джейн написала «Гордость и предубеждение», когда ей не было еще и двадцати, – возразил Дарси. – А когда мы познакомились, она лишь правила этот роман, кое-что переделывала, редактировала. – Он покачал головой, то ли сокрушенно, то ли восхищенно – Элиза так и не поняла. – И поверьте, я не тот мужчина, о котором Джейн Остин писала в своей книге. И вообще не думаю, – добавил он, – что описанный ею герой когда-либо существовал в реальности. Разве что в ее воображении… Хотя, несмотря на это, не перестаю изумляться, что она использовала мое имя и название поместья. Почему она это сделала, я так до сих пор и не понял.

Элизу ничуть не убедили эти его слова.

– Дженни говорит, вы лучший из людей, которых она когда-либо знала.

Дарси громко расхохотался.

– Несмотря на некоторую необузданность характера, наша Дженни – неисправимый романтик.

– Возможно. Но те же слова Джейн Остин использовала в своей книге для описания Дарси.

– Большинство специалистов сходятся во мнении, что Джейн была абсолютно неисправимым романтиком, – заметил он.

– Нет, не думаю, – задумчиво ответила Элиза. И тут вдруг поразила Дарси совершенно неожиданным высказыванием: – Возможно, вы действительно необыкновенно добрый, заботливый и благородный человек, мистер Фицуильям Дарси.

И не успел он возразить, как Элиза, привстав на цыпочки, взяла в ладони его лицо, притянула к себе, откинула назад густые черные волосы, и взгляду ее открылся неровный белый шрам у самых корней, на виске. Она смотрела на него секунду-другую, затем принялась покрывать быстрыми поцелуями губы Дарси, а потом столь же резко отпустила, повернулась и пошла прочь. Он наблюдал за тем, как она исчезает в темноте. Когда их губы соприкоснулись, все тело его словно пронзило электрическим током. И еще ему страшно хотелось обнять ее, прижать к себе, ответить на поцелуи, но что-то удержало. Нечто похожее на чувство вины… или предательства. Но кого он, собственно, предал бы? Давным-давно умершую женщину?.. Немного придя в себя, Дарси бросился за Элизой и быстро ее догнал.

Менее чем в сорока футах от них в темном окне спальни на втором этаже стояла Фейт Харрингтон, следившая за парочкой. Руки ее были плотно скрещены на обнаженной груди, красивое лицо искажалось с трудом сдерживаемой яростью. Высокая белокурая женщина в окне больше всего напоминала в этот момент мраморную статую ангела мщения.

Фейт молча и злобно наблюдала за тем, как Элиза и Дарси, взявшись за руки, неспешно брели по лужайке к озеру.

После первого страстного поцелуя Элиза все же сумела взять эмоции под контроль. Позволила Дарси подхватить себя под руку, и они вместе двинулись сквозь чернильные ночные тени, сгустившиеся над Пемберли.

Элиза понимала: надо как следует разобраться с тем, что творится у нее сейчас в душе. И еще вдруг подумала, что дальнейшая судьба тех сумбурных чувств, что она испытывала к Дарси, будет во многом зависеть от его прошлого опыта. Опыта – это слово удивило ее. Уместно ли оно вообще? Верит ли она этому человеку? Возможно ли такое? Усилием воли художница постаралась успокоиться.

– Итак, вы с Джейн расстались той ночью, и ты вернулся в дом ее брата ждать от нее послания.

Продолжая шагать вперед, она с трепетом ждала, когда он возобновит свой рассказ.

– Да. Мне ничего не оставалось делать, как ждать сообщения от Джейн о том, что ей удалось найти тех людей, – сказал Дарси. – Я скакал к дому Эдварда, и внезапно мной овладело острое предчувствие опасности. Я даже не представлял в тот момент, насколько рискованную игру мы затеяли…

Не встретив по дороге к Большому дому ни единой живой души, он тихо проехал мимо высокого кирпичного особняка Эдварда и свернул к конюшням. Кругом царила тьма, горел единственный фонарик у ворот, и в тусклом его свете Дарси завел Лорда Нельсона в стойло и направился к дому. Уверенный, что остался незамеченным, он поздравлял себя с благополучным завершением ночной вылазки, как вдруг дорогу ему преградила вышедшая из тени фигура. Это был Фрэнк Остин.