Читать книгу "Маятник Смерти. "Оборотни" Спецназа - Олег Таругин"

Когда я всплыл, или скорей уж просто «поднялся на ноги», держа в одной руке очередной трофейный автомат, а другой подтягивая к камышам тело поверженного противника, капитан с Вовчиком уже ломились сквозь заросли навстречу, весело брызгая и ломая камыш, словно парочка брачующихся африканских гиппопотамов.

Позволив себе наконец отдышаться, я оглянулся на захваченный катер. «Штурвальный» сидел, уткнувшись в приборную доску, второй лежал на крышке моторного отсека, левой рукой облапив рукоять торчащего чуть пониже ключицы боевого ножа. Все, эти свое отвоевали!

Подбежавший первым Вовчик мимоходом хлопнул меня по плечу и, ухватившись за борт, подтянул катер поближе к берегу.

— Быстро вы, товарищ майор! Я думал, вы их прямо там валить будете, еще удивился: как же троих в одиночку?[26]

— Да вот… само как-то получилось, плыл себе мимо, смотрю — лодочка… — Я кивнул внутрь катера: — Надевайте жилеты и садитесь, времени мало. А я гляну, что с мотором.

Пока коллеги натягивали на себя слегка подпорченные спасжилеты (мне автоматически достался единственный целый и не испачканный кровью — так уж получилось) и оттаскивали в камыши трупы, я откинул крышку над двигателем и с тоской уставился на незнакомый мне агрегат. Нет, в моторах-то я разбираюсь прилично — работа у меня такая. По крайней мере, могу не только завести и управлять практически любым транспортным средством, но вполне способен разобраться в поломке и даже кое-что самостоятельно починить. Но вот с лодочными двигателями, да еще такой конструкции, сталкиваться пока не приходилось.

Выручил подошедший сзади Вовчик, успевший не только нацепить на себя яркий жилет, но и поменять свою уже ни на что не похожую ветровку на камуфляжную куртку одного из убитых «лодочников». Решительно отстранив меня в сторону, боец наклонился над мотором и, не дожидаясь вопроса, пояснил:

— Я после восьмилетки автомобильный техникум закончил и даже на СТО немного поработать успел — пока в армию, на срочную, не призвали. Так что давайте-ка лучше я сам. Вы идите, садитесь, счас мы это дело быстренько…

Спустя минут пять мы уже рассекали вверх по течению днестровскую волну в противоположную от моста сторону. На корме жизнерадостно тарахтел восстановленный мотор, а довольный как слон Вовчик восседал за штурвалом, к которому он не подпустил ни меня, ни капитана: «сам поведу, а то снова запорете». Да мы, впрочем, особо и не спорили.

— Ну что, сэр Френсис, — все как вы и хотели. — Я затянулся паршивой трофейной сигаретой и с усмешкой глянул на капитана. — Правда, не море, да и плывем мы в другую сторону, но, согласитесь, сам факт…

Сергей хрюкнул, едва не рассмеявшись, однако — из чувства противоречия, надо полагать — развивать дальше мою шутку не стал, поглубже натянув на голову камуфляжную кепку и с удвоенным интересом уставившись в сторону «подконтрольного» ему левого берега. Я докурил, лениво провожая взглядом проплывающий мимо «мой» правый берег, все так же, как и раньше поросший камышом и склонившимися к самой воде деревьями, и разложил на коленях карту.

Плыть оставалось совсем немного — по сути, катер нам был нужен, только чтобы переправиться на другой берег и, раз уж так подфартило с плавсредством, уйти еще на пяток километров выше по течению, обгоняя тем самым идущих со стороны моста преследователей. Благополучно миновав излучину, где полноводная река делала крутой поворот, почти под прямым углом уходя на юг, мы прошли на полной скорости еще километра четыре и, увидев среди поредевших деревьев замелькавшие силуэты автомашин, пристали к берегу — согласно карте, в этом месте идущее от моста шоссе максимально близко подходило к реке, почти сразу же сворачивая южнее.

Как ни странно, за все время короткого путешествия нас никто не побеспокоил — редкие встречные лодки, едва завидев несущийся по центру фарватера армейский катер, дисциплинированно уступали дорогу, нас не пытались атаковать с воздуха и даже по рации вызвали только один раз — спросили, почему не вышли вовремя на связь и не доложили. Сереге пришлось взять трубку и, имитируя плохую слышимость, озвучить версию о поломке мотора — не знаю, поверили ли нам, но лишних вопросов задавать не стали и, пригрозив отметкой в рапорте, отключились.

Еще через десять минут, сойдя на берег, мы вытолкали катер на глубину и с включенным мотором и зафиксированным швартовочным канатом рулевым к штурвалом отправили в свободное плавание, уложив так и не пригодившиеся яркие спасжилеты на сиденья — при взгляде с идущего достаточно высоко вертолета вполне сойдет за сидящих людей. Выходить прямо на шоссе не стали — слишком уж вид у нас был… ну, неоднозначный, — просто залегли в ближайших кустах, дожидаясь подходящей машины. «Подходящая» появилась минут через пятнадцать — не первой свежести «ЗИЛ-130», судя по затрапезному виду, принадлежащий одному из местных поселковых автохозяйств. В принципе, на марку и тем паче на внешний вид автомобиля нам было глубоко плевать — просто этот неторопливо ползущий по серой асфальтовой ленте грузовик был на тот момент единственным на шоссе, что было нам весьма на руку в смысле маскировки — иначе, захватывая одну машину, нам пришлось бы перестрелять всех оказавшихся в зоне визуального контакта водителей… кроме самого зиловского шофера, который был нам еще нужен.

Машину остановили просто — время прятаться и действовать скрытно безвозвратно прошло: вышли прямо на дорогу, и капитан, держа автомат на виду, отмахнул рукой, приказывая остановиться. Водила спорить не стал, ударил по тормозам, остановился, обдав нас облаком пыли, и, распахнув дверь, попытался сбежать. Добежал он только до противоположной обочины — застоявшийся без дела Вовчик в три прыжка догнал его и короткой подсечкой опрокинул на землю.

Привычно заломив руку, помог подняться на ноги и, быстро обыскав, отконвоировал обратно.

— Поехали, — коротко буркнул капитан, похоже, все еще испытывающий определенную «моральную скованность» в действиях, направленных против мирных граждан (там, на железнодорожной станции, когда на нас шли солдаты и спецназ, ничего подобного я за ним не заметил), и уселся за руль. Вовчик впихнул через правую дверь пленного и, дождавшись, пока залезу и я, протянул изъятые при обыске документы и лихо заскочил в открытый кузов, наполовину загруженный помятыми алюминиевыми бидонами.

Сергей выжал сцепление и осторожно газанул, набирая скорость. Старый грузовик, словно почувствовав за рулем нового, гораздо менее лояльного, нежели прошлый, хозяина, не стал артачиться и довольно резво покатил вперед, свирепо взрыкивая не слишком хорошо отлаженным двигателем и грохоча молочной тарой в кузове.

Я вытащил из позаимствованной в бэтээре полевой сумки карту и демонстративно разложил ее перед насмерть перепуганным водилой — мужиком лет сорока со слегка помятым лицом обыкновенного трудяги из какого-нибудь пгт отечественного розлива. Раскрыв водительское удостоверение, вслух прочитал: