Читать книгу "Соблазнитель - Мэдлин Хантер"

Он взял ее за руки и, положив их на край ванны, обошел вокруг нее и встал сзади. Диана пошире расставила ноги. Он принялся активно мыть ее интимные местечки.

– Да, да, да! – восклицала при этом она, вцепившись пальцами в бортик лохани.

Рука Дэниела ритмично двигалась туда и сюда в ее пылающем лоне. Не забывал он и расселину между ее крутыми тугими ягодицами. Таких чудесных ощущений Диана еще никогда не испытывала. Бесстыдно оттопырив зад и выгнув спину, она мотала головой и вздрагивала. Вложив ладонь между ягодицами, он спросил:

– Тебе не страшно? А ведь в прошлый раз ты этого боялась...

Она заскрежетала зубами, чтобы не застонать. Он ввел в ее секретное углубление средний палец. Она издала облегченный стон, побуждая его продолжать, и спустя считанные мгновения уже дергалась всем телом и стонала в полный голос, утратив контроль над собой, пока не взвыла, охваченная шквалом неописуемых эмоций, и не впала в забытье.

Очнувшись, Диана вскочила, обняла Дэниела и стала целовать. Он же снова принялся ласкать ее своими удивительными пальцами и опять довел ее до исступления. Мир перестал для нее существовать, остался только Дэниел и тот восторг, который охватывал ее от его прикосновений. Глаза ее сверкали. Лицо Дэниела стало суровым и даже грозным. Он вошел в раж.

Струйки воды стекали по его голой груди, Диана стала проказливо слизывать их, косясь на бугор в его штанах. Не выдержав соблазна, она ухватила его за причинное место и залилась рассыпчатым бесстыдным смехом. Дэниел помог ей выбраться из ванны и прижал ее, мокрую и покрытую мыльной пеной, к себе. Она просунула руку ему в промежность и сжала его мужскую гордость в кулаке. Это послужило ему сигналом к тому, чтобы полностью раздеться.

Дэниел быстро освободился от одежды и, подхватив Диану одной рукой под коленками, а другой обняв за плечи, отнес ее на кровать. Она продолжала его страстно целовать.

Между тем уже смеркалось, воздух стал свежее. Ветерок доносил из овчарни робкое блеяние. Ему вторило ржание лошадей в конюшне. Эти звуки еще сильнее возбудили Дэниела.

Он опустился на колени, сильный, мужественный и властный, и Диана прочла в его темных глазах дикарскую страсть. Сердце бешено застучало в ее груди, ноздри затрепетали. Упершись руками в матрац, Дэниел наклонился и поцеловал Диану в губы, потом стал дразнить языком ее груди.

Она взвизгнула от удовольствия и обвила руками его плечи. Он припал ртом к ее соску и стал сосать. Огоньки блаженства разбежались по всему ее телу. Она зажмурилась, и начала лихорадочно ощупывать Дэниела, совершенно потеряв рассудок. Ее ладони скользили по его спине, ягодицам и бедрам, пальцы осторожно касались нефритового жезла, бедра пришли в движение – ей срочно требовалось унять тягостные ощущения в пустом лоне. В отчаянии она схватила Дэниела за член и сжала его в руке.

Он ввел ей два пальца в лоно, и в глазах у нее потемнело. Она охнула и застонала, мотая головой. Он стал потирать бугорком большого пальца ее набухший розовый бутон, не прекращая ритмично двигать рукой у нее между бедрами. Стоны Дианы сменились утробным воем. Она едва ли не рыдала от радости. Но для полного счастья ей все равно чего-то недоставало.

Дэниел поцеловал ее в губы, положил влажную ладонь на росистое преддверие лона и прошептал:

– Признайся, что ты этого хочешь, Диана. Доверься мне, и тебе полегчает.

Она не отвечала, неуверенная, что ей хочется этого, но, чувствуя, что вот-вот с ней случится истерика. Он поцеловал ее в грудь.

– Вот увидишь, на этот раз все будет иначе, перед тобой откроется мир новых ощущений, – шептал ей Дэниел, легонько потирая ее заветный бугорок ладонью.

По всему ее телу пробежали огоньки и приятная дрожь. Дэниел подхватил рукой ее ногу и, согнув ее в колене, легко заполнил собой ее томительную пустоту. И тотчас же она ощутила желанное облегчение, и все встало на свои места. Она взглянула Дэниелу в глаза и поняла, что отныне сможет читать в них все его сокровенные мысли и предугадывать его желания. Вдохновленная этим открытием и уверенная в себе как никогда, она обхватила его торс ногами и легонько ударила по спине пятками, как бы пришпоривая резвого жеребца.

Он подался вперед, резко, порывисто и мощно, и достиг ее сокровенных глубин. Громко охнув, Диана вцепилась ногтями ему в спину и стала двигаться в одном ритме с ним. Комната наполнилась сладострастными стонами и вздохами. Диана подбрасывала ударами своего тела Дэниела в воздух, он же старался не уступать ей и вдавливал ее в матрац. Эта безумная любовная пляска доставляла ей необыкновенное удовольствие, они предавались ей, пока не выбились из сил. И когда Дэниел со стоном упал на Диану и застыл, шумно дыша, она подумала, что отныне уже ничто не сможет их разлучить.

Глава 21

Весна в тот год выдалась, как никогда, чудесной. Во всяком случае, так думал Дэниел, скача верхом по лондонским улицам на встречу с Тиндалом. Предстоящий разговор его совершенно не волновал. И напрасно.

Ему бы следовало отнестись к этой встрече более ответственно, поскольку она знаменовала собой его маленькую победу. Но Дэниел не проявил особого восторга, получив от Тиндала письмо, в котором тот просил его о встрече. В знак своего презрения и безразличия к Тиндалу он откровенно зевнул, пробежав текст, и, скомкав листок, швырнул его в камин.

Объезжая повозки и экипажи, Дэниел мысленно усмехался, думая о том, что за минувшие две недели стал мягкотелым и даже поглупел. Вот что может сделать с закоренелым бретером и жуиром законная супруга, если его дернет черт жениться.

Но Дэниел ни о чем не жалел. Дни, проведенные с Дианой на берегу озера, и ночи любви в ее объятиях стали ярчайшим событием его жизни.

Его не оставляли воспоминания о волшебных мгновениях сладострастия, которые он делил с темпераментной красавицей, жадной до плотских удовольствий и щедрой на исступленные крики и стоны. Безумные ночи невероятного блаженства были столь же приятны, как и тихие рассветы поразительного умиротворения. Вернувшись в Лондон, Дэниел понял, что променял рай на ад. Ему даже казалось странным, что он раньше этого не понимал и свыкся с городским шумом, гомоном, суетой и смогом.

В те сладкие деньки он порой настолько расслаблялся, что с трудом подавлял желание покаяться перед молодой женой и все ей рассказать как на духу. Ему казалось, что уже ничто не разрушит их союз. Но всякий раз, когда признание вертелось у него на кончике языка, он представлял себе, как исказится милое лицо Дианы, как в ее глазах возникнет настороженность и боль, и стискивал зубы, откладывая откровенный разговор до возвращения в город.

Но и в Лондоне эта идиллия продолжилась, и Дэниел с радостью отдался ей, махнув на реальность рукой. И даже письмо от Тиндала не отрезвило его. Он упивался любовью.

Наконец он очутился напротив нужного ему дома и, остановив коня, спешился. Подходя к входной двери, Дэниел испытывал скорее брезгливость и горечь, чем самодовольство. Он бы предпочел до конца своих дней вообще не видеть Эндрю Тиндала, а уж если увидеть, то лежащим в гробу.