Читать книгу "Семья - Алексис Опсокополос"

ближе к лазурному. И свет исходил не от его поверхности, а откуда-то изнутри. А потом небольшое свечение окутало и княгиню Белозерскую.

Бабушка стояла так примерно минуту, после чего подала мне знак подойти. Я тут же подошёл к ней. Она взяла мою правую руку, положила её ладонью на камень и продолжила начитывать заклинания, снова на незнакомом языке.

Почти сразу же я заметил, как свечение начало окутывать и меня. Это показалось мне хорошим знаком — позволяло надеяться, что всё идёт по плану. По большому счёту, если исключить это странное свечение, ничего особенного пока не происходило, я испытывал те же ощущения, что и всегда во время визита к источнику.

Бабушка ненадолго замолчала, перевела дух и принялась начитывать следующее заклинание. Я уже понял, что все они в этот день будут на незнакомом языке. А вот насчёт того, что всё идёт по плану, я, похоже, погорячился. Обычно, когда я приходил к источнику, он делился со мной своей силой, наполняя меня энергией под завязку, но при этом он словно чувствовал пределы моего внутреннего резервуара и больше, чем я был способен вместить, мне не давал.

Сейчас же что-то пошло не так: источник вливал в меня энергию, словно моя способность её принимать, не имела границ. А границы существовали, и они уже давно были пройдены. У меня начала болеть и кружиться голова, казалось, я вот-вот лопну или в крайнем случае потеряю сознание. В любой другой ситуации я бы просто убрал руку с камня, но сейчас я понимал, что делать этого нельзя. Поэтому терпел и изо всех сил старался не отключиться.

А бабушка всё продолжала начитывать заклинание. В итоге у неё ушло на него не менее пяти минут, я даже удивился, как она запомнила такое длинное. Впрочем, она вполне могла за это время раз пять повторить короткое — я же не различал слова.

Мне становилось всё хуже и хуже, и я уже не держал руку на камне — я опирался ладонью на него. И лишь благодаря этому не падал. Бабушка заметила моё состояние.

— Потерпи немного, мой мальчик, скоро станет легче, — негромко произнесла она и совсем уж тихо добавила: — Надеюсь.

После этого княгиня Белозерская подняла правую руку и что-то крикнула на карельском. Язык я опознал, но смысл фразы от меня ускользнул — недостаточно хорошо я ещё знал карельский. Впрочем, я был в таком состоянии, что уже и русские слова с трудом понимал.

Видимо, бабушка подала какую-то команду, потому как сразу же после этого все присутствовавшие во дворе эльфы подошли к нам ближе.

Они встали вокруг нас и взялись за руки, но образовали не круг, а что-то вроде сети. Ближе всех к нам стоял Тойво. Левой рукой он накрыл крепко сжатые ладони двух незнакомых мне эльфов, а правую протянул бабушке. Та левой рукой сжала ладонь Тойво, а правой — мою левую ладонь. Очень крепко сжала. А я правую руку всё ещё держал на камне.

Когда мы все таким образом образовали эту странную сеть, бабушка принялась за новое заклинание. На этот раз она говорила на карельском, но я ничего не мог разобрать — настолько мне было плохо.

Княгиня Белозерская произнесла одну фразу и замолчала. И тут же все эльфы хором повторили сказанное ей слово в слово. И едва они замолкли, я почувствовал, что меня сейчас вывернет наизнанку. Но не вывернуло. Каким-то чудом.

И я ощутил, как от бабушки, от её руки, мне передаётся энергия. Но она была совершенно непохожа на ту, что я всегда черпал из источника. Видимо, это эльфы делились через бабушку со мной своей силой, чтобы я смог удержать напор, исходящий от источника.

Энергия всех одарённых нашего рода, нашей большой семьи столкнулась с энергией источника. И эта встреча произошла во мне. Признаться, я уже приготовился, что меня сейчас разорвёт. И чем сильнее увеличивался напор входящей в меня энергии источника, тем больше я склонялся к тому, что всё закончится печально.

Однако несмотря на то, что энергия источника теперь лилась в меня, можно сказать, рекой, ощущение, что она меня разорвёт, прошло. Мои внутренние «закрома» словно увеличились, и вся эта мощь от источника наполняла меня, а не разрывала. Возможно, теперь излишки сквозь меня уходили эльфам, а может, бабушкины заклятия и поддержка семьи как-то улучшили мои способности аккумулировать энергию источника.

Пока я об этом всём размышлял, княгиня Белозерская произнесла ещё одну фразу. Эльфы тут же её повторили. И накал с двух сторон усилился, хотя казалось, куда уж больше.

И так десять раз. Десять фраз. И как ни странно, с каждым разом мне становится легче. Вроде и напор с двух сторон усиливался, а мне становилось легче. Головокружение и слабость полностью прошли — семья помогала мне выстоять.

В какой-то момент бабушка отпустила мою левую руку и, взявшись за правую, убрала её с камня. После чего она сняла с безымянного пальца своей правой руки перстень из белого золота с прозрачным кристаллом.

Сколько я помнил бабушку, она всегда носила этот перстень. А теперь сняла. И положила в небольшое углубление на камне — в самый центр того места, куда мы обычно кладём руки при общении с источником. Там была небольшая трещина, я ещё в первый же приход к источнику обратил на неё внимание. В эту трещину ушло само кольцо, а сверху остался лишь кристалл, который теперь стал синеватым и ярко светился.

Бабушка принялась начитывать новое заклинание, опять на незнакомом языке, и по мере этого камень в перстне светился всё ярче и ярче, в какой-то момент даже стало больно на него смотреть. Эльфы всё это время стояли и смотрели на нас, за руки они уже не держались.

Бабушка закончила с заклинанием, достала перстень и надела его мне на безымянный палец правой руки. После чего она положила мою руку с перстнем на камень и накрыла своей ладонью. И произнесла ещё несколько фраз.

И не успела она даже договорить, как меня словно молния пронзила — резко сковало всё тело и перехватило дыхание. Бабушка тут же убрала свою руку. На камне осталась лишь моя. Перстень на ней светился. И сама рука светилась.

Мне показалось, что меня всего окутало это странное свечение, ещё казалось, будто меня изнутри выжигает огонь. Но при этом не было больно. Однако довольно быстро это чувство прошло, как и свечение.

Бабушка подняла чашу с водой, стоящую возле камня,