Читать книгу "Рогал Дорн. Крестоносец Императора - Гэв Торп"

При распаде управляемого разлома корабль Незримых разрезало напополам. Энергия детонации его реактора помчалась вовне, на долю секунды отставая от фронта варп-резонанса искорёженных врат. Невещественный удар врезался в объединённый разум Ригантиса — Торла, словно стена пламени, ослепляя и искореняя. Их обоих швырнуло в бешеный вихрь невидимых, но мучительно болезненных сил. В реальном пространстве взрывная волна обрушилась на челнок посреди бушующих молний и отшвырнула маленькое судно прочь от разваливающихся врат.

Последние обрывки ощущений Ригантиса сложились в картину того, что его бросает на купол из бронестекла, и миг спустя тот раскалывается вокруг него.

Если поначалу Гидореас предполагал, что после обнаружения варп-врат в «Ночном замке» война быстро завершится, продолжающиеся атаки Незримых вынудили его отбросить такие мысли. Как и прежде, имперская экспедиция делилась на несколько крупных боевых флотов, каждый из которых вполне мог оккупировать или опустошить любую планету Капыкулу, если бы обнаружил оную. Рогал Дорн верно предположил, что неприятель имел сложности с переброской большого количества звездолётов и войск через систему врат, что мешало ему реагировать на внезапные действия эскадр значительных размеров.

С другой стороны, кампания продвигалась столь же медленно, как и в любой момент до перехода к стратегии с «Ночным замком». Легион поочерёдно исследовал одну систему за другой, совершая варп-прыжки не далее чем на пару световых лет, чтобы удержать корабли вместе. Незримые уже показали, что готовы при случайной встрече нападать на авангардные флотилии, патрули и заблудившиеся космолёты.

Данные с приборов слежения «Фаланги», а также доклады с кораблей сопровождения, отправленных за пределы звёздной системы, рисовали постоянно расширяющуюся карту территорий Континуума. Астрономические наблюдения в совокупности с варп-прозреваниями библиариума позволили выявить, какие из трёх сотен идентифицированных систем с потенциально обитаемыми мирами в наибольшей степени подходят для обитания разумных существ. Учитывая широкое распространение Незримых и отсутствие свидетельств того, что в Континуум Капыкулу входит больше одной расы, представлялось весьма вероятным, что любое развитое общество будет относиться к цивилизации противника.

Обследуя четыре предыдущие системы, имперцы усовершенствовали свою методику и разбили её на несколько этапов. Поскольку наиболее уязвимыми оказывались корабли, первыми вышедшие из варпа, они при необходимости либо держались возле точек Мандевиля, либо собирались вместе, как только возникала такая возможность. Только когда в систему переносилось не меньше трёх капитальных кораблей, разведывательные эскадры выдвигались вперёд, чтобы расширить зону действия сети слежения.

В такие напряжённые моменты никто ещё не знал, находятся ли флотилии Незримых в пределах системы, или, возможно, где-то достаточно близко, чтобы отреагировать до прибытия основных имперских сил. В ходе последних четырёх прыжков две группы столкнулись со значительным сопротивлением уже на первом этапе операции, и врага удалось отбросить только после серьёзной эскалации битвы, когда прибыли линкоры Армии и боевые баржи легиона.

Закончив сбор флота и определив, что какие-либо миры Незримых отсутствуют, имперцы начинали выяснять, имеются ли в системе объекты, подходящие на роль эфирных врат. Посовещавшись с навигаторами, Дорн утвердился в мысли, что в реальном пространстве существует некий предел расстояния между варп-проходами. Это означало, что в длительных путешествиях Незримым требовалось пересекать пустые системы. Так или иначе, гарантировать успех поисков по-прежнему никто не мог, особенно если враг отсутствовал или же отступал через врата, находясь вне зоны досягаемости сенсоров. В предыдущей системе навигаторам прибывающих кораблей посчастливилось заметить вторичный варп-эффект от активации прохода, пока имперские звездолёты находились на «эфирной» стороне портала, но подобный метод был столь же ненадёжным, как и вариант с отправкой команд из библиариев и представителей Навис Нобилите для прочёсывания реального космоса.

Наступление получалось монотонным и вместе с тем чреватым опасностями. Каждая система сулила шанс на победу, но также в ней могла таиться армада Незримых, способная нанести экспедиции серьёзный ущерб. Пока ещё никто не желал забывать те четыре флота, что сгинули в прошлом среди этих неизведанных звёзд. Кроме того, слишком большие потери среди навигаторов и библиариев имели бы для имперской кампании столь же серьёзные последствия, как для неприятеля — утрата системы варп-врат.

Вероятно, над всем этим и размышлял примарх, наблюдая за тем, как в очередной системе разворачивается промежуточный этап пляски в пустоте. Пока не удалось найти никаких признаков того, что Незримые когда-либо пролетали здесь, однако Имперских Кулаков приучили к методичности во всех делах, поэтому они никогда не делали предположений там, где могли собрать доказательства.

— Почему они всё ещё сражаются, господин? — спросил Гидореас у своего командира. — Наверняка же понимают, что им не победить. Рано или поздно мы отыщем их миры.

Только что завершился переход в пятую систему, считая с момента открытия в «Ночном замке». Примарх и хускарл стояли рядом на командной палубе.

— Их лидеров интересуют те же вопросы, только о нас, — неожиданно отозвался Дорн, застав Гидореаса врасплох. Воин полагал, что примарх слишком занят, чтобы ответить на его замечание. — Пожалуй, там говорят: «Отчего они столь упрямо шарят по нашим владениям вслепую и с такими потерями? Почему этот Император и его прислужники так непреклонно атакуют нас?» Враг не осознаёт размеров Империума и масштабов нашей цели, а потому до сих пор надеется протянуть дольше нас. Сдался бы ты на их месте, мой хускарл? Просто потому, что война тяжела?

— Нет, мой господин, я сражался бы до последнего удара моих сердец, до последнего вздоха в лёгких, — ответил Гидореас.

— Поистине так. Всегда помни о цели, в чём бы она ни заключалась, и непрерывно стремись к ней. Нельзя терпеть неудачу из-за недостаточных усилий.

— Сколь бы не были тяжелы наши труды, можно подбодрить себя тем, что наша победа неизбежна, — начал Гидореас, но осознал свою ошибку в тот же миг, как слова сорвались с губ.

Исправиться хускарл не успел: он застыл под пристальным взглядом примарха, нахмурившего брови.

— Победа неизбежна для Императора, а не для нас, — прогремел Дорн. Отвернувшись, он пошевелил пальцами, стиснул кулаки, однако затем расслабился. — Может выйти так, что мы погибнем, но всё же одержим победу.

— Вас что-то тревожит, мой господин.

— Разумеется, Гидореас, — спокойно ответил примарх. — Только глупец считает себя непогрешимым.

— Вы не глупец, господин. Вы — величайший полководец Императора.

— Не будь так уверен. Здесь у меня немало конкурентов.