Читать книгу "Гитлер: мировоззрение революционера - Райнер Цительманн"

имперском партсъезде годом позднее Гитлер назвал «высшей заботой» национал-социалистического государства нахождение средств и способов, чтобы «облегчить и проторить дорогу наверх прилежанию, энергии, активности, пониманию, мужеству и упорству, насколько они обнаруживаются в личном». В национал-социалистическом государстве «самый бедный» ребенок должен иметь возможность занять самый высокий пост, если он имеет к этому способность. Тогда никогда не возникнет противоречие между народом и руководством, «поскольку тогда каждый крестьянин, каждый рабочий всегда будет знать, что руководство всех является и его руководством, поскольку они его по плоти и крови. В этой новой Германии отныне каждый ребенок рабочего или крестьянина, если он одарен и благословлен господом, должен иметь возможность при соответствующей помощи нашей организации и благодаря сознательному отбору руководящих кадров подняться до высшего руководства всей нацией. И наоборот, даже миллионный капитал никогда не может и не должен открыть дорогу наверх тому, кто не принадлежит к этому народу»[690].

Эти высказывания на имперских партсъездах 1937 и 1938 гг. имели, в отличие от других, процитированных выше, хвастливых заявлений Гитлера, предупредительный характер. Когда он говорил о том, что нужно «дальше вести» процесс отбора и нельзя «капитулировать перед препятствиями и помехами», то это было также указанием на, по мнению Гитлера, еще недостаточную реализацию его предложений, как удивляет прежде всего его заявление в 1938 г., что «отныне» каждый ребенок рабочего и крестьянина должен иметь возможность подняться до самых высоких постов. Ведь он уже в начале 1937 г. утверждал, что все это в Германии уже естественная реальность. Он знал, конечно, что действительность еще далеко отстает от провозглашенных им идеалов.

Уже в другой связи мы указывали на одно высказывание Гитлера в речи в рейхстаге 30 января 1939 г. В ней он заявил, что лучшая гарантия от возможной революции — это способность государства из миллионной массы народа занять все важные посты и выявить действительно способных. Настоящие революционеры мирового масштаба во все времена были натурами с задатками вождей, которых «высокомерный, окостеневший, замкнутый общественный строй» не замечал или не допускал. В другом месте своей речи Гитлер заявил, что в Германии есть сотни тысяч умнейших детей рабочих и крестьян, которые однажды должны будут занять ведущие позиции в государстве — вместе с «нашими другими образованными слоями», но не представителями какого-нибудь чужого народа, под которыми он подразумевал евреев[691].

14 ноября 1940 г. он назвал Школы Адольфа Гитлера и национально-политические воспитательные учреждения (национал-социалистические элитные школы) в качестве примера того, что в Германии — несмотря на трудности — покончено с «предрассудками невероятного вида». Так же как ученики для этих элитных школ подбирались без учета их происхождения, так и в другой жизни были устранены все границы. В государственном управлении, где бывшие крестьяне являются рейхсштаттгальтерами, а бывшие рабочие гауляйтерами и рейхсштаттгальтерами, так же и в вермахте, где были повышены в звании тысячи офицеров, выходцев из рядового состава, «без учета их происхождения и исключительно на основе их способностей»[692].

10 декабря 1940 г. Гитлер опять заявил, что впервые в германской истории «принципиально устранены все общественные предрассудки при занятии должностей» и «преодолены все помехи общественного свойства»: «Мы ведь строим прежде всего для будущего. Ибо вы знаете, у нас есть бесчисленные школы, Национально-политические воспитательные учреждения и Школы Адольфа Гитлера. В эти школы мы забираем талантливых детей, детей нашей широкой массы, сыновей рабочих, сыновей крестьян, где родители никогда не могли мечтать, что и их дети будут получать высшее образование, они теперь постепенно приходят и повышают здесь образование, и позднее они однажды войдут в государство, позднее они войдут в партию, они придут в орденсбурги, они однажды займут высшие посты»[693].

И действительно, в исследовании «нацистских отборных школ» Х. Шольц приходит к результату, согласно которому доля детей из рабочих семей в элитных школах «была относительно высокой по сравнению с составом, превалировавшим в германских высших школах». Статистика профессий отцов учеников Национально-политических воспитательных учреждений и Школ Адольфа Гитлера показывает, что с долей 13,1 % (НПЕА) и 19,5 % (АХС) дети рабочих были представлены достаточно солидно. В Школах Адольфа Гитлера дети рабочих и штатных ремесленников образовывали третью группу после чиновников и служащих, в то время как семьи людей с высшим образованием представляли лишь 2,2 % учеников и, таким образом, были с большим отрывом самой маленькой группой. Также существовало категорическое указание, что в Школах Адольфа Гитлера «ученикам из населения с более низким жизненным уровнем должно уделяться особое внимание». Вывод Шольца, что «политика Гитлера была, несомненно, направлена на поддержку социальной мобильности», подтверждает наше исследование мировоззрения Гитлера. Национально-политические воспитательные учреждения и Школы Адольфа Гитлера, имевшие для него характер моделей в реализации национал-социалистических принципов, не должны были, однако, оставаться единственными попытками приблизиться к этой цели. Тут надо назвать, например, проект введения «Германской основной школы» в качестве обязательной школы отбора. Этот план однозначно обосновывался пунктом 20 партийной программы, который содержал требование дать каждому способному и прилежному немцу возможность получить высшее образование и тем самым выйти на руководящие посты. В особенности Национал-социалистический союз учителей (НСЛБ), который уже в течение продолжительного времени работал над реализацией равенства шансов в сфере образования, приветствовал введение основной школы как один из шагов в этом направлении. При этом он прямо ссылался на речь Гитлера 10 декабря 1940 г. и требовал устранения сословных барьеров в образовании, в том числе созданием интернатов в основных школах для бесплатного размещения нуждающихся детей, а также отменой платы за обучение и предоставлением экономических льгот при учебе в вузах. Правда, 28 апреля 1941 г. Гитлер жестко распорядился о том, чтобы вне территории старой империи основные школы были устроены еще во время войны, но их введение в основном было отложено указом рейхсминистра науки, воспитания и народного образования Руста от 13 июня 1942 г. до конца войны. Тем не менее, например, в Вюрттемберге была открыта 51, в Пфальце — 34 и в земле Саар — 51 школа этого типа; к ним добавились еще 1246 основных школ в областях, которые были приобретены или оккупированы. Кроме национал-социалистических элитных школ, подлежали переустройству в национал-социалистическом смысле и частные домашние школы, причем подчеркивалось, что «крестьяне, рабочие и ремесленники [должны] получить больше возможностей, чем до сих пор, воспитывать своих особенно одаренных детей с соответствии с их склонностями»[694].

Эгалитарная тенденция национал-социализма наталкивалась на сопротивление различного рода прежде всего со стороны консерваторов. Лингельбах указывал в своем исследовании о «Воспитании и теориях воспитания в национал-социалистической Германии» на то, что даже такие в принципе не отвергающие национал-социализм педагоги, как Генрих Вайншток и Теодор Литт, критиковали