Читать книгу "Прошлое. Настоящее. Будущее - Константин Анатольевич Крылов"

будут, им до пенсии дожить надо». Кстати, тут ещё и конфликт поколений просматривается – старики и молодые и так друг друга не любят, а тут ещё и такой повод [127].

Так что до пенсии старикам придётся доживать в нищете. А нищета – настоящая нищета – крайне способствует болезням и сокращает срок жизни. Учитывая полный развал бесплатной медицины (сознательный и целевой – врачам сейчас просто не дают нормально работать, правила такие придумали), недопенсы будут вымирать. А кому работа всё-таки достанется – тот умрёт от работы. Потому что придётся вкалывать как молодому.

С древнейших времён известно: больше работаешь – меньше живёшь. В Библии сказано, что работа – это проклятие, наложенное на нас за наши грехи. А психологи говорят, что работа – мощнейший стрессогенный фактор. Не «любимое занятие», не хобби, не призвание, а именно «работа за зарплату». Которой вынуждено заниматься 99 % населения, особенно в РФ, где русским запрещены власть и творчество. Пенсия была блаженной отдушиной, кто доживал – у того хотя бы на излёте жизни было окошечко «на подумать». Не поездить по миру, не насладиться закатом жизни, как у европейских пенсионеров – этого и близко нет. Даже не «побездельничать», у нас работать надо до смерти. Но хотя бы какое-то подспорьице и возможность не наламываться, не горбатиться. А настоящая работа для старика – это просто быстрый способ старика убить. Тут не работает даже традиционное «нас жуют, а мы крепчаем». Выжуют и выплюнут.

Кстати, это ударит не только по старикам, но и по рождаемости. У нас многие возмущаются тем, что женщины выходят на пенсию раньше мужчин. Хотя причины-то понятны. У нас ещё осталась трёхпоколенная семья. Бабушка на пенсии – это чаще всего няня и кухарка. В советское время это было вообще безальтернативно, но и сейчас никуда не ушло. Однако для того, чтобы бабушка сидела с внуками, она должна быть пенсионеркой. А без бабушки кто будет с внуками сидеть? А? Вот то-то. И теперь люди ещё тридцать раз подумают, заводить ли детей и когда именно. Потому что бабушка-то нужна крепкая, а не такая, которая еле ноги передвигает. А содержать бабушку на свои – не каждый готов. Не потому что злые, а потому что не на что.

В общем-то, всякий разумный человек это понимает. А кто не понял – тот поймёт. И довольно скоро. И с этим пониманием будет жить последующие годы. Тихонько, как мышка. Но понимать – будет.

Интерес представляет также экономический аспект реформы. Как не странно (хотя, если подумать, это как раз не странно), экономический эффект от ограбления русских стариков ожидается не то чтобы громадный. Называются цифры около 300 миллиардов рублей в год. Также собираются поэкономить на «льготах» типа оплаты ЖКХ или проездных билетов. В то же самое время, когда были опубликованы эти цифры, всеми нами любимый Рамзан Кадыров предложил Путину построить высокоскоростную железнодорожную магистраль от Краснодара до Грозного. Цена проекта – приблизительно 1,3 триллиона рублей. Как правило, кадыровские просьбы не остаются без ответа. Впрочем, ладно Кадыров. Государство постоянно выбрасывает чудовищные деньги в топку каких-то безумных проектов. Например – сколько стоил футбольный чемпионат? Боюсь, настоящей цифры мы не узнаем никогда. Однако официальная цифра – 680 миллиардов рублей – уже впечатляет: это самый дорогой футбольный чемпионат в истории. 200 миллиардов пошли на строительство спортивных объектов. Которые не окупятся никогда – в отличие от всех остальных стран, где такие затраты окупаются за 10–15 лет, наши достижения обещают отбиться за 50 (!)

лет. Что выходит далеко за пределы любого возможного планирования… Заслуживает внимания также расход средств на такие развлечения, как война в Сирии – или регулярное прощение долгов разным интересным странам. И заметьте: я вообще не касался темы воровства и вывоза капиталов.

В общем, россиянское государство постоянно выбрасывает деньги на ветер. Делает это лихо, с удовольствием. И, забирая вместе с деньгами жизнь несчастных русских стариков и старух, совершенно не собирается хоть как-то урезать свои аппетиты по части мотовства.

Однако вернёмся к нынешним разговорам. Интерес представляют стиль и тон правительственной и проправительственной пропаганды.

Самым естественным делом было бы «выразить соболезнования». Дескать, люди добрые, так и так – зажали нас в кольца проклятые западные супостаты, совсем денег нет. Мы вынуждены забрать ваши последние копейки. Ну вот просто очень надо. Можно даже добавить «люди русские». Один раз такое сказать – язык не отвалится. У нас люди неизбалованные, за доброе слово начальское могут всё простить. Простили же мясорубку «Великой Отечественной», русские трупы в семь слоёв… а, кстати, и послевоенное ограбление («денежную реформу») – просто за тост товарища Сталина о русском народе. Как не противно было товарищу Сталину, а выдавил же он из себя эти слова. Ну и Путин может, он даже слово «русские» несколько раз под камеру произносил. А тут – ну скажи ты людям ласковое, ну разведи руками: надо, мол, потерпите, братья и сёстры. Опять же и отмазка есть: санкциями давят, всё западные буржуины виноваты. И дать команду – всё валить на западных буржуинов.

Вторая тема для заплачек – демографическая яма. Дескать, людей мало, работать некому. Хотя это откровенная ложь – в стране огромная скрытая безработица, да и открытой хватает. Кроме того, у нас не накопительная пенсионная система, деньги в реальности идут из бюджета, а бюджет у нас нефтегазовый. Но народ у нас тёмный, могло бы и прокатить.

Однако нет! Правительственная пропаганда сейчас делает всё, чтобы людей разозлить. Основная озвучиваемая тема – «да у нас народ от пенсии мрёт и спивается, вредная эта пенсия для нашего народа». Вторая – «а у нас возраст дожития поднялся, слишком долго живёте, сукины дети». То есть это говорится буквально – «долго жить стали, плохо это». «И мы сейчас это поправим». То есть людям говорится практически в лоб – вы зажились на белом свете, будем вас вымаривать.

И это не забудется даже в том случае, если закон примут в смягчённой редакции, подкорректируют и т. п. Не забудется, нет.

Возникает закономерный вопрос – а зачем тогда?

А подойдём-ка мы к вопросу с другого конца. Сейчас все думают – а точнее, чувствуют – примерно то же самое, что думали и чувствовали люди в семидесятых-восьмидесятых. Когда казалось, что Брежнев – это навсегда, а если он и сдохнет, то на его место сядет совершенно такой же. И оно так и было, даже с пересменком Брежнева на Черненко. А потом эта вечность