Читать книгу "Карамель. Новый Мир - Кристина Тарасова"
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Отвечаю спокойно:
– Я знаю, Каин.
– Отец учил не пилить ветку, на которой сидишь?
– Пришёл позлорадствовать?
– Это способ поддержки, конфетка. Такой уж у меня.
Каин ловит взгляд в ответ.
– Передо мной совсем другой человек, – говорит юноша и, приветственно склонив голову, отворачивается к воде. – Мне кажется, мы не виделись целую вечность.
Это обращение ко мне или к ускользающей вдаль поверхности воды?
– Мне тоже так кажется, – признаюсь я.
И тоже не ведаю – ему или водной глади.
– Какими судьбами, Каин? Чем занимаешься?
– Давай начнём с иного. Выбирай: плохая новость или хорошая.
– Плохая.
– Ты выбрала плохую, в самом деле? В скопище гнева и хлама, льющихся помоев и осуждающих взглядов ты выбрала плохую новость?
– Она меня априори опечалить не сможет.
– Тоже верно. Ладно. Может, это не моё дело, но я скажу только для того, чтобы ты не строила догадки и не беспокоилась понапрасну…
– Не томи.
– Твоего дружка записали на твою подружку. Он пройдёт медицинский осмотр и сразу же вступит в благоприятную пару.
Давлюсь собственными мыслями и языком. Держи себя, Карамель. Ответь непринуждённо, безучастно. Ну же, не тупи, ответь..!
– Окей.
И я спокойно пожимаю плечами.
– Окей? – переспрашивает Каин. – Это всё?
– А ты ожидал?
– Чего-то кроме каменного лица. Даже плечо поддержки приготовил, можешь плакать сюда.
И он прихлопывает по твёрдому плечику пальто.
Восклицаю:
– Ты забыл, с кем разговариваешь?
– Такое забыть невозможно.
О, ну почему Ирис, Ромео? Почему?
– Если тебя интересно…
Режу на корню:
– Нисколько.
– Если интересно, – стойко продолжает Каин, – знай. Его родители подытожили обратиться к дочери двух управляющих, что обнаружила болезнь своей подруги и вовремя обратилась в Администрацию с доносом, предотвратив беду. Вины твоего дружка нет.
– Не называй его так, во-первых. Во-вторых, он мог не соглашаться.
– Ты знаешь, что не мог. Тебе говорят – ты исполняешь. Если хочешь оставаться на поверхности. Если не хочешь нарушать идиллию мира. Если не желаешь прослыть девиантным в самом деле, а затем быть изгнанным.
– Да, знаю. – В момент успокаиваюсь и обращаюсь к воде. – Как же я зла на него.
Зачем признаюсь? Для чего? Я в самом деле ощущаю это? Глупая. Есть вещи, которые должны уйти в крематорий вместе с тобой. Есть слова, которые не смеют покидать уста, каким бы настроением не пережёвывало нутро.
– Тебе не кажется, что всё происходящее – здесь сейчас и в городе вообще – фальшивка? – спрашивает Каин.
– В каком смысле фальшивка?
– Ну да, – соглашается он, – ты сама фальшивка, а потому не можешь разглядеть её в окружении.
– Не говори так.
– Иначе?
– Не говори.
– Тебе даже сказать нечего, потому что это правда. Ты, Карамель Голдман, ничуть не отличаешься от всех этих картонных людей, что снуют по улицам и совершают однотипные действия, говоря фразами-скриптами. Ты – фальшивка, Карамель Голдман.
Когда Каин сказал это, я ощутила невообразимую тягу доказать, что он ошибается. Я – часть города, но я – индивидуальность. Он не пошатнул веру в саму себя, но вложил желание продемонстрировать обратное сказанному.
– Ты не видела жизни, конфетка, только слышала о ней, – продолжает юноша. – И всё, что ты слышала, всё, что впитывала в себя – провокация и обман.
– Провокация сейчас в твоём голосе, янтарные глазки.
– У меня тоже есть прозвище, конфетка?
– Какая хорошая новость? Может, уже скажешь?
Не даю нападать дальше.
Каин улыбается. И говорит:
– У тебя появилась возможность свинтить от твоей токсичной семейки. Семейки, что пытается оправдать и исковеркать осмысленные поступки дочери, а, значит, не уважает в ней личность. Ты и так понимаешь…
– Иди ты, – говорю я. – Решил, надавить на моё раздутое эго, чтобы я предала семью?
– Спорим, они уже выслали за тобой Патруль?
– Иди ты, – повторяю я.
– Беги, конфетка.
От него или от семьи?
– Пошёл ты, Каин.
– А глазки у тебя забегали, конфетка, – с горечью улыбается парень. – Ты прикинула, да? Какого это, когда за тобой высылают чёртов Патруль, когда за тобой гонятся безликие в униформе и в масках.
Решаю съязвить:
– Не понаслышке знаешь, верно?
– Я – в отличие от тебя, Карамель – свободный человек, которого за иные, отличительные от государственных, мыслей не накажут – даже не привлекут. Меня не существует для Нового Мира, забыла?
И Каин приподнимает руку, чтобы я посмотрела на лишённую чипа ладонь, однако ладонь покрыта тканью перчатки. До сих пор не верится, что у него нет идентификационной микросхемы…
– Свободный человек, – усмехаюсь я, – но прячешь знак отличия, которым так гордишься, чтобы никто не узнал о твоей свободе, потому что это не свобода, а глупость породивших вне города родителей.
– Думай, что говоришь, Голдман, – кивает юноша.
– Именно этим я всегда занимаюсь, – брыкаюсь в ответ. – Тебя задело упоминание семьи? Сочувствую. А, может, и нет.
– Счастливо оставаться, Карамель. Возвращайся в зал к своей фиктивной семье и мнимым друзьям, которые будут ожидать ареста самой популярной девочки Нового Мира. Эту статью в Вестнике даже я прочитаю.
Каин отступает.
– Буду в машине. Люблю смотреть на дамбу, вид воды успокаивает.
Мерзость.
– Не уходи, – велю я и быстро оглядываюсь. Не положено. Глубокий вздох – возвращаюсь в исходное положение. – Мы не закончили беседу.
Каин – вот же предатель! – останавливается и смотрит на меня по-доброму, хотя я прижгла его, очевидно, самым больным. Упоминанием о семье. Смотрит по-доброму, отчего же? Все бросают отравляющие и негодующие взгляды, позволяют неотёсанные и провокационные речи, а он награждает сердечным взором. Отчего? Сравнивает с иными грешниками, покинувшими поверхность Нового Мира?
– Я хочу спасти тебя, конфетка, – ласково проговаривает Каин. Хочу увезти. Не прошу помощи, не прошу помогать. Хочу спасти от того, что готовится.
Как же холодно, ткань комбинезона пробивает поток ветра.
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Карамель. Новый Мир - Кристина Тарасова», после закрытия браузера.