Читать книгу "Детективный Новый год - Ирина Грин"

даже не думай, поняла?

- Я и не думаю, - пробормотала Женька, оборачиваясь. От дверей действительно шла Настя, пятнадцать минут назад оставленная ею в туалете. Что же это получается, ее фамилия Васильева, как и у Андрея? Она его жена? Получается, Виктор отбил у директора завода в Малодвинске не просто девушку?

Не сдержавшись, она задала этот вопрос вслух. Леонова в изумлении уставилась на нее.

- Господи, какой бред, - сказала она. - Что ты себе напридумывала, девочка? Настя - сестра Андрея. Младшая, о которой он, разумеется, заботится. Ему роман с Витенькой с самого начала не нравился. Он предупреждал, что добром это не кончится, как оказалось, прав был, да только Настя его не слушала. Так влюбилась, что даже с братом рассорилась. Видеть его не хотела и разговаривать отказывалась. Представляешь, как бывает?

Женька вполне представляла. Ситуация становилась понятнее. Ссора между Малофеевым и Васильевым произошла не из-за жены или подруги, а сестры последнего. Отчего-то от этой новости у Женьки резко улучшилось настроение. Настя тем временем подошла к столу, налила в стакан морса и начала жадно пить, проливая красную жидкость на белое нарядное платье. Руки у нее тряслись. Женька завертела головой, пытаясь понять, видит ли ее отчаяние Виктор, но того не было в зале. Только бухгалтерша Ирина с раскрасневшимися от недавнего танца щеками стояла у окна, зло наблюдая за расстроенной Настей. Женьке снова стало противно.

Вернулся Андрей Васильев. Лицо у него было загадочное.

- Вам удалось что-то узнать? - накинулась на него Женька. - Что сказал официант?

- То, что я и подозревал. Ларчик просто открывался, впрочем, так всегда бывает.

- Не тяните же, - требовательно сказала Женька, только что ножкой не топнула.

Каким-то внутренним, очень женским чутьем она знала, что, пожалуй, нравится Васильеву, и это позволяло ей чувствовать себя хозяйкой положения. Хороший сегодня вечер, правильно, что она на него пришла, и даже история с кольцом ничего не значит. Найдется оно, а если нет, то Ритуля ее простит. Не убьет же.

- Я обязательно вам все расскажу, - засмеялся Васильев. - Только сначала ответьте на мой вопрос. Откуда у вас то кольцо, Женя?

- Я вам уже сказала.

- Да-да, помню. Это кольцо вашей сестры. Но этого не может быть, понимаете? Оно существует в единственном экземпляре. Поэтому мне интересно, где ваша сестра могла его взять.

Да, черт подери, что не так с этим кольцом?

- Это вообще не кольцо, а парюра, - вздохнув, сказала Женька. - Никак не могу понять вашего к нему интереса, но, кроме кольца, есть еще…

- Серьги и небольшое ожерелье, - закончил Васильев. - Именно эту парюру из трех предметов я заказал в подарок на Новый год для своей сестры Насти, с которой вы сегодня имели слабое удовольствие пообщаться. Она увидела у Светланы Валентиновны, - он кивнул в сторону Леоновой, - набор украшений со снегирями и загорелась, что ей надо похожее. Мерзавец Малофеев отвел ее в мастерскую к ювелиру Лозинцевой, где Настя выбрала по эскизам эту самую сороку. Он обещал ей сделать подарок, а потом подло бросил, и я втайне от Насти заказал не одно кольцо, а весь набор, чтобы хотя бы немного порадовать. И вот я вижу это кольцо на вас, Женя. Разумеется, меня это удивляет, ведь ювелир уверяла, что никогда не повторяется в своих работах.

- И это правда, - горячо поддержала его Леонова. - Лозинцева - уникальный художник. Самобытный. Таких работ, как у нее, ни у кого больше нет.

«Наверное, Ритуля меня все-таки убьет», - мрачно думала Женька, слушая все эти восхваления.

- Мне очень стыдно, - сказала она. - Разумеется, не стоило одалживать у Ритули кольцо, да еще не сказав ей. Просто я знала, что она, скорее всего, не разрешит, а мне очень хотелось его надеть, потому что оно подходит к этой блузке. Звучит глупо, да и поступок детский, понимаю. Но если мы найдем кольцо, то точно спасем ситуацию. Остальные части парюры в целости и сохранности, лежат у Ритули в шкатулке.

- Погодите, Маргарита Лозинцева ваша сестра? - воскликнул Васильев.

- Да, старшая, - подтвердила Женька жалобно. - У нее фамилия по бывшему мужу, а живем мы после ее развода вдвоем. И я стащила у нее кольцо из готового заказа. Она говорила, что за ним придут завтра, и я была уверена: ничего страшного, если один вечер его поношу. Андрей Николаевич, вы знаете, где кольцо? Официант вам сказал?

- Зови меня просто Андрей, - сказал Васильев, и Женька чуть не упала от изумления. - А кольцо Витька спер. Не хочется тебя расстраивать, но он, видимо, заметил, как ты его сняла и спрятала, и решил спереть, чтобы Насте подарить. Он, скот, опять начал вокруг нее круги нарезать, вот и хотел выслужиться, подонок.

- Откуда вы… ты знаешь?

- Официант видел, как он схватил салфетку, чтобы пролитую водку вытереть, и кольцо в карман сунул. Водку-то он специально пролил, конечно.

- А я и не заметила! - воскликнула Леонова.

- Конечно, не заметили, немудрено в той суматохе, что он устроил.

- Надо его найти и потребовать вернуть кольцо, - сказала начальница.

- А если он не захочет признаваться? - уныло спросила Женька.

- Что значит, не захочет? Есть свидетель, который видел, как он его брал. Так что, испугавшись скандала, вернет как миленький. Пошли, найдем этого урода.

Женька вспомнила, как совсем недавно эти двое уже чуть не подрались из-за нее.

- Андрей, может, не надо? Я боюсь, - жалобно сказала она. - Виктор пьяный. Так и до беды недалеко.

- Не бойся, - он засмеялся. - Я не буду его бить. Так, поунижаю немного. И кольцо заберу. Вставай! Вон горячее разносят, мы же не хотим из-за этой истории остаться голодными?

Женька, в которой проснулась хорошая девочка, послушно пошла к выходу из зала. В дверях они столкнулись с Дедом Морозом, который, оказывается, тоже куда-то выходил. За ним семенила Снегурочка, видимо, приехавшая на празднование чуть позже. Ну да, начальница же говорила, что они должны были появиться после горячего, а его только разносят. С Дедом Морозом что-то было не так, но Женька не успела понять, что именно. Андрей шагал широко, и она засеменила за ним, боясь оставить без присмотра. Подерется еще с Виктором. А вдруг тот победит? Думать о возможной победе Малофеева было неприятно.

В