Читать книгу "Не время умирать - Джон Голд"

Я шел пешком. Километр за километром. Таковы неписанные правила Диких Регионов. Дребезжание мотора, будь то легковушка или мотоцикл, одинаково привлекает Зараженных. Велосипед или любой другой колесный транспорт, вместе с более быстрым передвижением, не дает на ходу столь же быстро оценить обстановку. А обстановка тут меняется всё время.

Я могу пойти за ордой, обмазаться навозом, и меня никто не учует. Могу найти в канаве недобитого поломанного Зараженного, как бы сильно тот не прятался. Раскрыв для себя инстинктивные знания, я стал в Диких землях едва ли не своим.

Шли дни, и кластеры перед глазами сменялись один за другим. Больше десятка раз я видел, как появлялись поселки НПС и их сметали орды Зараженных. Видел горные и водные районы, полные невиданных прежде тварей. Натыкался на целый водный регион — огромное озеро, полное хищных обитателей! Может, регион стабилен, а может, и нет, но в нем точно водится какая-то разумная подводная форма жизни. Почуяв ее, я не стал приближаться к берегу и обошел озеро по кругу.

После сорока дней блужданий я сбился со счета времени. «Идти на север! Идти на север!» крутилась мысль в голове. Я понял кое-что важное. Инстинктивные знания раскрываются только в подходящей для них среде. По этой причине знания Древних я так и не освоил. Нужно… погружаться в это хтоническое безумие. А это вредно для рассудка! Мне пока хватает для изучения и других инстинктивных знаний.

Еще я понял, что инстинктивные знания нельзя понять, находясь в компании других людей. Их мысли настраивают на другой ментальный и эмоциональный фон. А надо наоборот, настроиться на то, что скрыто в тебе самом. И это самое что-то может быть раскрыто в подходящих для того условиях. В общем и целом, инстинктивные знания — это подарок Диких Регионов. В стабильных землях государств такой вещи не найти и не понять.

День… уже не знаю какой. Пусть будет пятидесятый. От горизонта до горизонта простирается ровный белый пейзаж — солончак или соляная пустыня. Редкий кластер! За время пути я встречал всего раз подобное место. Здесь нет вообще никакой жизни. Ни растений, ни животных, ни даже вездесущих Зараженных. Сверху печет солнце, сухой воздух раскален и само это место вытягивает из моего тела влагу. Я иду по солончаку уже восемь часов, а он всё никак не заканчивается. Худший вариант развития событий, это если я спутал кластер солончака с соляным пустынным регионом.

На горизонте показалось какое-то строение. Низкое, почти незаметное, наполовину занесенное холмом вездесущей соли. Отличное место для того, чтобы немного отдохнуть!

По мере приближения к странному месту посреди пустыни я разглядел, что передо мной — автобусная остановка, сложенная из плит. На это намекал и проржавевший столб с таблицей, показывающий расписание движения автобусов. Но остановило меня не это! Я почувствовал внутри ментат двух живых существ. Одно крупное и весьма умное, а второе, кажется, спит. Это хорошо! Наконец-то на ужин будет мясо, а не консервы.

Обойдя остановку так, чтобы меня нельзя было увидеть со стороны входа, я подкрался к дверному проему и не поверил своим глазам. Следы подкованных копыт!

Я быстро заглянул внутрь и сразу уловил внимательный взгляд коня-гиганта.

— Ну, конечно, это ты, скотина-переросток! — оглядев помещение, приметил и ворох тряпья в углу. — И раз ты недовольно фыркаешь, значит, дело совсем плохо.

Геракл — животинка диво насколько умная. Сейчас он оценивает меня на предмет того, буду ли я ему хорошим хозяином, если прежний не выживет. А у валяющегося в углу остановки Бора есть все шансы не дожить до утра.

Татуировщика едва удалось опознать. Он сжимал в руках незнамо где раздобытую винтовку Мосина. Густая борода, патлы грязных волос, одежда, пропитанная охотничьими растворами, сбивающими запах. Бор явно не шиковал два месяца, что мы не виделись. Все руки в шрамах от порезов и укусов. Не хватает нескольких пальцев, уха и клока волос. Но едва войдя в помещение, я уловил запах гнили. А когда отодвинул полы одежды татуировщика, увидел три огнестрельных раны — правая рука, плечо и бедро левой ноги. Видимо, на днях наткнулся на городской кластер или обезумевших НПС. У Геракла в заднице тоже след от пули остался.

Ни рюкзака, ни баулов при старом знакомом не нашлось. Видимо, уходил в спешке, а потом не смог вовремя продезинфицировать раны и подхватил заражение с воспалением.

Бросать друга в беде я не собираюсь. Пусть даже им будет Бор, который один раз меня уже кинул.

Сняв с товарища одежду, я начал прочищать раны от нагноений и омертвевших тканей. Шансы на выживание невысокие. У него сильный жар, жажда, а из уст вырывается бред умирающего. Что-то про возмездие за Радужный Закат и последнее дело. Я израсходовал всю свою полевую аптечку, бутылку спирта и запасную одежду, чтобы хоть как-то привести Бора в порядок. Теперь всё зависит от запаса прочности организма.

С Гераклом тоже пришлось повозиться. Нельзя было оставлять пулю в ране, но эта скотина меня и укусить, и лягнуть пыталась!

— Терпи, зараза! — дернул я коня за неснятое седло. — Знаю, что больно, но по-другому никак.

Пришлось парализовать коня на время срочной операции по извлечению пули. Так и исчезли остатки спирта и хирургических ниток. Но Геракл — он же сволочь! Когда всё закончилось, он таки приложил меня своим копытом, потом жался мордой, извиняясь за свой характер.

— Вот как же с тобой тяжело! — отодвинул я от себя слишком умное животное. — Вроде всё понимаешь, я всё равно делаешь по-своему.

Ночью не удалось поспать. В пустыне это самое холодное время. Пришлось использовать силу магии земли, чтобы закрыть солью все щели и забаррикадировать окна. Дверной проем сузил до размера небольшой щели. Нам главное до утра продержаться, а потом как-нибудь выберемся.

Дров не осталось. Пришлось сжечь почти всё, что горит, чтобы хоть как-то согреть воздух. Бор бредил и обильно потел. Я поил его своими последними запасами воды, понимая, что, если он к утру не очнется, мне, возможно, уже в одиночку придется уходить отсюда. Слишком много ран и в слишком плохом они были состоянии.

Пока думал, как же выбраться из сложившейся ситуации, взгляд зацепился за Геракла. Теоретически, я мог бы принести его в жертву и, используя магию Древних, придать сил Бору для борьбы с недугом.

Животинка явно почуяла неладное. Недовольно фыркнув, Геракл поцокал копытами и уставился на слишком узкий для него дверной проем. Снова фырканье и недоверчивый взгляд в мою сторону.

— Успокойся, зверюга! Ты, может, и конь, но мы с тобой прошли почти один и тот же путь. Резать я тебя не собираюсь.

Не почуй тогда Геракл кусок печени в моих руках, наша встреча с Бором и не состоялась бы. А я мог умереть от отравления. Так что мы теперь квиты.

К утру Бор не умер. Жар спал, и татуировщик, не приходя в себя, провалился в здоровый восстановительный сон. Вскрыв путь наружу из помещения, я вышел, размялся и разделил остатки еды с конем. Потом кое-как соорудил для Бора волокуши. Ехать верхом он не в сможет. А оставаться и дальше в соляной пустыне мы себе больше позволить не можем. Не осталось ни еды, ни воды, ни лекарств. А моему единственному другу скоро потребуется перевязка.