Читать книгу "Просвещение продолжается. В защиту разума, науки, гуманизма и прогресса - Стивен Пинкер"

Нам еще предстоит решить множество конкретных проблем дикой природы, но, слишком часто называя текущую ситуацию кризисом вымирания, мы поощряем всеобщее паническое заблуждение, будто природа невероятно хрупка или уже безнадежно загублена. В этом нет ни грана правды. Природа ни в коей мере не утратила своей жизнестойкости – а может, и прибавила в ней… Именно опора на эту жизнестойкость и помогает нам достигать природоохранных целей[375].

Другие достижения касаются сразу всего мира. Договор 1963 года о запрещении испытаний ядерного оружия в атмосфере устранил самую страшную форму ущерба – радиоактивное загрязнение – и доказал, что страны мира способны сообща принимать меры по защите планеты даже в отсутствие мирового правительства. С тех пор глобальная кооперация помогла справиться с еще несколькими проблемами. Международные договоренности о сокращении выбросов серы и других форм «трансграничного загрязнения воздуха на большие расстояния», подписанные в 1980-х и 1990-х годах, избавили нас от угрозы кислотных дождей[376]. Благодаря заключенному в 1987 году протоколу о запрете хлорфторуглеродов, которое ратифицировали уже 197 стран, озоновый слой должен полностью восстановиться к середине XXI века[377]. Эти победы, как мы убедимся, подготовили почву для подписанного в 2015 году исторического Парижского соглашения по климату.

~

Как и все проявления прогресса, новости об улучшении состояния окружающей среды публика часто встречает с лишенным логики возмущением. Тот факт, что многие показатели улучшаются, не значит, что все в порядке, что окружающая среда сама идет на поправку или что мы можем просто расслабиться и ничего не делать. Тем, что мир вокруг нас стал чище, мы обязаны спорам, активизму, законам, нормативам, соглашениям и технологической изобретательности людей, которые стремились к лучшему в прошлом[378]. Нам необходимо еще больше всего перечисленного, чтобы сохранить достигнутый прогресс, предотвратить его откат (особенно во времена президента Трампа) и распространить его на те серьезные проблемы, которые нам еще только предстоит решить, в том числе на проблемы загрязнения океанов и парниковых газов в атмосфере – о последней проблеме мы еще поговорим отдельно.

По многим причинам нам пришло время оставить в прошлом нравоучительные рассуждения о современных людях как о порочной расе грабителей и мародеров, чьими усилиями мир скоро придет к апокалипсису, если только мы не отменим промышленную революцию, не откажемся от технологий и не вернемся к аскетичной гармонии с природой. Вместо этого нам следует относиться к защите окружающей среды как к задаче, которую можно и нужно решать: как сделать человеческую жизнь безопасной, комфортной и вдохновляющей, минимизировав при этом загрязнение нашей среды обитания и уничтожение природных комплексов? Уже достигнутый нами прогресс ни в коем случае не служит тут причиной для самонадеянности, но побуждает нас стремиться к большему. Он также позволяет нам разобраться, какие силы толкают его вперед.

Один из ключевых моментов заключается в том, чтобы разбить связку производства и природных ресурсов, то есть получать больше выгоды для человека при меньшем расходе материи и энергии. Это означает сделать ставку на плотность[379]. По мере того как сельское хозяйство становится более эффективным за счет культур, которые в результате селекции или генно-инженерной модификации дают больше белков, калорий и волокон, требуя меньше земли, воды и удобрений, снижается площадь обрабатываемых угодий, а значит, все большая территория может вернуться к своему естественному состоянию. (Экомодернисты подчеркивают, что органическое сельское хозяйство, которому для производства килограмма еды требуется гораздо больше земли, не может считаться ни экологичным, ни устойчивым.) Переезжая в город, человек не только высвобождает землю в сельской местности, но и начинает расходовать меньше природных ресурсов на транспорт, строительство и отопление, ведь его потолок теперь – это пол другого горожанина. Выращивая деревья на плотно засаженных плантациях, где выход древесины с единицы площади превышает показатель естественных лесов в 5–10 раз, мы сохраняем эти леса вместе с их пернатыми, мохнатыми и чешуйчатыми обитателями.

Всем этим процессам способствует еще один друг Земли – дематериализация. Технологический прогресс позволяет нам добиваться большего, располагая меньшим. Алюминиевая банка из-под газировки раньше весила 85 граммов; сейчас она весит меньше 15 граммов. Мобильным телефонам не требуются столбы и километры проводов. Цифровая революция, заменив атомы на биты, дематериализует мир на наших глазах. Кубометры винила, которые раньше представляла собой моя музыкальная коллекция, уступили место кубическим дециметрам компакт-дисков, а когда те превратились в MP3-файлы, она и вовсе перестала занимать место. Поток газетной бумаги, протекавший через мою квартиру, остановил один-единственный iPad. Терабайта памяти моего ноутбука хватает, чтобы я больше не покупал бумагу коробками по десять пачек. Наконец, только подумайте о пластике, металле и бумаге, сэкономленных на производстве сорока с лишним видов товаров, которые заменил обычный смартфон, – телефона, автоответчика, телефонной книжки, фотоаппарата, видеокамеры, радиоприемника, будильника, калькулятора, словаря, ежедневника, календаря, атласа, фонарика, факса и компаса, а иногда еще и метронома, наружного термометра и строительного уровня.

Кроме того, цифровые технологии дематериализуют мир, делая возможной экономику совместного потребления, когда автомобили, инструменты и жилье не требуется производить в огромных количествах, чтобы они потом простаивали без дела большую часть времени. Рекламный аналитик Рори Сазерленд заметил, что дематериализации способствует и изменение критериев социального статуса[380]. Самая дорогая недвижимость в сегодняшнем Лондоне показалась бы богатым викторианцам невозможно тесной, однако центр города сейчас считается более фешенебельным, чем пригороды. Социальные сети побуждают молодых людей хвастаться пережитым опытом, а не машинами и гардеробом, тогда как хипстеризация приводит к тому, что они скорее идентифицируют себя по предпочтениям в пиве, кофе и музыке. Эра, которую символизировали песни группы The Beach Boys и фильм «Американские граффити», закончилась: у половины восемнадцатилетних американцев даже нет водительских прав[381].