Читать книгу "Звезда короля - Ольга Валентеева"

— Прослежу, — шепнула мне Пустота и скрылась.

Жрец вернулся на удивление быстро. Он надел светлую парадную мантию и нес в руках огромную книгу, в которой записывал все проведенные церемонии. Книга легла на аналой, жрец взялся за перо.

— Ваше имя, месье? — спросил меня.

— Анри Вейран.

Бедняга едва не выронил перо, но взял себя в руки.

— А ваше, мадемуазель?

— Полина Лерьер.

— Замечательно. Имена свидетелей?

— Филипп Вейран.

— Элизабет Рейдес.

Жрец тщательно вписал имена в книгу. Затем выдал Филиппу и Лиз небольшие шарики с пульсирующей светлой магией внутри. Лиз поморщилась — она все-таки была темной, а вот Фил прислушивался к каким-то своим ощущениям. И, судя по выражению лица, его ничуть не беспокоил свет.

— Теперь вы, — засуетился жрец вокруг нас с Полли, заставляя меня снять плащ и протягивая взамен другой, светлый. На плечи Полли легла золотистая накидка. — Вот все и готово. Возьмите друг друга за руки.

Полились неторопливые слова песнопений — сначала молитвы о благополучии Гарандии, затем — о благополучии рода жениха и рода невесты. И наконец, брачные заклинания, смешивающие мою магию с магией Полли. Над нами раскрылся светлый купол с редкими серебристыми вкраплениями — отголосками магии пустоты.

— Боги принимают ваше желание вступить в брак и благословляют его, — сказал жрец. — Прошу ваши руки.

Он уколол ритуальным кинжалом сначала мой палец и отсчитал три капли крови, затем палец Полины. Капли упали в чашу — и на мгновение над ней вспыхнул яркий свет. Жрец улыбнулся. Видимо, это был хороший знак.

— Светлые боги готовы принять ваши клятвы.

— И не совсем светлые тоже, — шепнула на ухо Пустота.

— Вы первый, Анри Вейран.

— Я, Анри, граф Вейран, старший сын рода, клянусь тебе, Полина Лерьер, в искренности любви к тебе. Прошу у светлых богов дозволения любить тебя и заботиться о тебе до последнего вдоха и в светлых чертогах.

— Я, Полина, старшая дочь рода Лерьер, — раздался мягкий голос Полли, — клянусь тебе, Анри Вейран, в искренности любви к тебе. Прошу у светлых богов дозволения любить тебя и заботиться о тебе до последнего вдоха и в светлых чертогах.

Над чашей еще раз вспыхнуло ослепительное сияние.

— Клятвы приняты, — подтвердил жрец. — Отныне перед лицом всех трех стихий вы — муж и жена. Любите друг друга, цените и оберегайте. Господа, прошу засвидетельствовать добровольность и законность данного союза.

Филипп вытянул на ладони светлый шарик, пульсирующей магией.

— Я, Филипп Вейран, признаю, что союз Анри Вейрана и Полины Лерьер свершился, — произнес Филипп.

— Я, Элизабет Рейдес, — вторила ему Лиз, — признаю, что союз Анри Вейрана и Полины Лерьер свершился.

Шарики вспыхнули в их ладонях — и исчезли, а мое левое запястье на миг обожгло, и на нем вспыхнул символ брака. Не дожидаясь разрешения жреца, я поцеловал Полину. Мы столько шли к этому дню! И сейчас меня переполняло счастье. Какая разница, что в этом храме нас лишь пятеро, а не огромная толпа? Главное, что Полли стала моей женой перед богами. А документальное заверение — это уже дело десятое.

— Люблю тебя, — шептал Полине, не желая выпускать из объятий.

— И я тебя, Анри. Больше жизни.

— Гм, может, дадите уже вас поздравить? — поинтересовался Филипп, и на нас налетел небольшой ураганчик из двух сумасбродных магов.

— Поздравляю. — Лиз пыталась одновременно обнять меня и Полли, а Фил и вовсе светился, будто это он только что сочетался браком.

Теперь идти в магистрат не хотелось совсем. Но я обещал Полине. Мы попрощались с жрецом и вышли из храма. Казалось, что даже солнце теперь светит по-особенному ярко и тепло, а совсем не жгуче.

— Давайте по-быстрому покончим с магистратом, — сказал Фил. — И пойдем порадуем маму.

Мы все были с ним согласны, поэтому ускорили шаг. Вскоре впереди показалось здание магистрата, и мне вдруг стало не по себе. С одной стороны, стоит еще раз доказать, что алтарь не признает во мне магистра света. С другой — а вдруг? Вдруг он отреагирует на мою магию? Что тогда будет?

— Все хорошо, Анри? — спросила Полли, мигом ощутив мое состояние.

— Да, любовь моя. Все в порядке. Идем.

Стража лишь поинтересовалась целью нашего визита, а услышав, что мы хотим пройти проверку у светлого алтаря, и вовсе лишь записала имена и пропустила. Значит, арест мне пока не грозит. Стоило переступить порог, как стало понятно — стоять придется долго. Очередь из полусотни человек змеилась в главном зале, а алтарь установили на высоком постаменте, чтобы каждый мог убедиться в чистоте результатов. Магистры были здесь же — хмурый как туча Эйлеан и угрюмый Кернер. Магистр пустоты заметил нас сразу, потому что его лицо заметно прояснилось. А Полли улыбнулась ему, и сердце пронзила ревность. Я обнял жену за плечи и привлек к себе. Моя! И никакие магистры этому не помеха.

Очередь, впрочем, шла быстро. Много ли дела — подойти к алтарю, назвать свое имя и попытаться пробудить древнюю магию. Но алтарь оставался нем, а мы все приближались к нему. Вот уже впереди осталось всего пятеро.

— Мне страшно, — прошептала Полли.

— Не бойся, — сжал ее руку. — Алтарь не откликнется, а пока мы не пройдем проверку, нас не оставят в покое. Ты ведь сама настаивала.

— Да.

Но неожиданно очередь заволновалась. Прищурился магистр Кернер, на лице же Эйлеана не отразилось вовсе никаких эмоций. А к алтарю, не придерживаясь никакого порядка, шел мужчина в черном плаще с восьмиконечной звездой. И уж, конечно, я прекрасно его узнал. Андре Варне, он же профессор зеркальной магии Айденс.

— Позволите? — поинтересовался он у парня, уже потянувшегося было к алтарю. Тот кивнул, как завороженный, и Андре поднялся на ступеньку к алтарю.

— Что он делает? — вцепилась в руку Полли.

— То же, что и мы, — хмуро ответил я. — Пытается призвать магию света.

Случайно я взглянул на Кернера. Магистр тьмы сидел, вытянувшись как струна, и смотрел на Андре так, будто перед ним была ядовитая змея, которая вот-вот укусит. Но Андре не было до него дела. Зеркальщик замер перед алтарем, застыл на миг, будто собираясь с решимостью, и опустил ладонь на светлый алтарь. Ничего…

И вдруг яркая вспышка озарила комнату, залила светом каждый ее уголок. Раздались обрадованные голоса, потому что итог был ясен. И мне он крайне не нравился. Пьер Эйлеан тяжело поднялся из кресла и шагнул к Андре. Кернер старался держаться у него за спиной.

— Приветствуйте нового магистра света, — звучно сказал Пьер. — Ваше имя, месье?

— Андре, — тихо ответил зеркальщик, и затем — куда громче и увереннее: — Мое имя — Андре Вейран.