Читать книгу "Крест Морриган - Нора Робертс"

Они пересекли двор, стараясь не упустить из внимания ни малейшей тени или движения. Но вокруг царили только дождь, запах мокрых цветов и травы.

Добравшись до конюшни, они занялись привычной для них обоих работой. Убрали навоз, принесли свежей соломы, насыпали зерна в кормушку, почистили жеребца. Хойт подумал, что присутствие лошади успокаивает.

Ларкин напевал — настроение у него явно улучшилось.

— Дома у меня гнедая кобыла, — сообщил он Хойту. — Красавица. Но я думаю, что мы не можем провести лошадей через Пляску Богов.

— Мне было приказано оставить кобылу. А это правда — насчет легенды? О мече, камне и о том, кто правит Гиллом? Похоже на легенду об Артуре.

— Правда, причем говорят, что одна легенда послужила основой для другой. — Ларкин налил свежей воды в корыто. — После смерти короля или королевы маг снова запечатывает меч в камень. На следующий день после похорон наследники по очереди приходят к камню и пытаются взять меч. Удается это только одному, именно он и становится владыкой Гилла. До смерти правителя меч выставляется в огромном зале на всеобщее обозрение. Так повторяется из поколения в поколение.

Ларкин вытер вспотевший лоб.

— У Мойры нет ни братьев, ни сестер. Она должна унаследовать трон.

Хойт с интересом взглянул на Ларкина.

— А если она не сможет взять меч, наступит твой черед?

— Боже упаси. — Протест Ларкина выглядел искренним. — У меня нет никакого желания править. Если хочешь знать мое мнение, то это такая морока. Ну вот и все, правда? — Он провел ладонью по боку жеребца. — До чего ж хорош! Но ему нужна тренировка. Надо бы объездить его.

— Не сегодня. Но ты прав. Размяться ему не помешает. Это лошадь Киана, и последнее слово будет за ним.

Из конюшни они вышли так же, как из дома, — одновременно, спина к спине.

— Туда, — показал Хойт. — Раньше там был огород с лекарственными травами. Может, кое-что сохранилось. Я еще не ходил в ту сторону.

— Мы с Мойрой ходили. Я ничего не заметил.

— Все равно нужно взглянуть.

Тварь прыгнула на них с крыши конюшни — так стремительно, что Хойт не успел выхватить меч. Стрела пронзила сердце вампира, когда тот был еще в воздухе.

На землю посыпался пепел, и одновременно с крыши на них прыгнул второй вампир. Вторая стрела тоже попала в цель.

— Могла бы оставить нам одного — для забавы! — крикнул Ларкин Мойре.

Девушка неподвижно застыла в дверях кухни, вставив третью стрелу в лук.

— Тогда займитесь тем, что слева.

— Он мой! — крикнул Ларкин Хойту.

Тварь была в два раза крупнее их, и Хойт собирался было запротестовать, но Ларкин уже ринулся вперед. Послышался звон скрестившихся клинков. Хойт видел, как вампир дважды отступал, когда на него попадал отблеск серебряного креста на шее противника. Но у него были длинные руки и очень длинный меч.

Заметив, что Ларкин поскользнулся на мокрой траве, маг бросился вперед. Он целился мечом в шею вампира — и промахнулся.

Ларкин резко выпрямился и метнул деревянный дротик, попавший точно в цель.

— Я просто хотел вывести его из равновесия.

— Отличный бросок.

— Возможно, тут есть и другие.

— Возможно, — согласился Хойт. — Но мы должны сделать то, за чем пришли.

— Тогда я прикрываю твою спину, а ты мою. Неизвестно, что было бы, не пристрели Мойра тех двоих. Действует, — прибавил Ларкин, касаясь креста. — Во всяком случае, отпугивает.

— Даже если им удастся нас убить, они не смогут превратить нас в вампиров, пока мы носим кресты.

— Значит, ты хорошо поработал.

13

Они не нашли ни стелющегося по земле тимьяна, ни пахучего розмарина. Маленький огородик на пригорке, высаженный матерью, теперь превратился в лужайку с аккуратно подстриженной травой. В ясную погоду тут все залито солнцем, вспомнил Хойт. Мать выбрала это место — не самое удобное, далеко от кухни, — чтобы травы напитывались солнечным светом.

Еще ребенком он узнал от нее о красоте и пользе трав, наблюдая, как она пропалывает грядки, обрезает кустарник, собирает урожай. Мать рассказала сыну о названиях растений, их потребностях и свойствах. Хойт научился различать травы по запаху, форме листьев и цветкам, которые срывал, если мать разрешала.

Сколько часов он провел рядом с нею, ковыряясь в земле, тихо беседуя или просто молча наслаждаясь порханием бабочек и жужжанием пчел?

Это было их самое любимое место.

Он вырос, стал мужчиной и обосновался в местности, которую теперь называют Керри. Построил там каменную хижину, обретя одиночество, необходимое для занятий магией и сбора собственного урожая.

Но Хойт всегда возвращался домой. И всегда приходил в этот маленький огород с лекарственными травами вместе с матерью, находя в нем радость и утешение.

Теперь он стоял на этом месте, как над могилой, вспоминая и скорбя. Где-то в глубине души зажглась искорка гнева на брата: почему он не сохранил огород?

— Вот, значит, что ты искал? — Ларкин внимательно осмотрел траву, затем перевел взгляд на деревья, контуры которых проступали сквозь пелену дождя. — Похоже, от огорода ничего не осталось.

Услышав звук шагов, Хойт резко обернулся, Ларкин тоже. К ним приближалась Гленна: в одной руке дротик, в другой — нож. Капельки дождя крошечными жемчужинами блестели у нее в волосах.

— Зачем ты вышла? Тут могут быть вампиры.

— Но нас теперь трое. — Она кивком указала на дом. — А если точнее, то пятеро. Мойра и Кинг нас прикрывают.

Хойт посмотрел на дом. Мойра заняла позицию у окна; стрела, вставленная в лук, была опущена. В дверном проеме стоял Кинг с палашом в руке.

— Тогда все в порядке. — Ларкин улыбнулся сестре. — Надеюсь, ты не всадишь стрелу в задницу кому-нибудь из нас.

— Только если буду в нее целиться! — крикнула она в ответ.

Стоя рядом с Хойтом, Гленна внимательно рассматривала землю.

— Он был здесь? Огород?

— Был. И будет.

Что-то случилось, подумала она. Какая-то неприятность. Слишком уж мрачное у Хойта лицо.

— У меня есть восстанавливающее заклинание. С его помощью я лечила растения.

— Оно мне не понадобится. — Хойт воткнул меч в землю, чтобы освободить руки.

Вытянув их и раскрыв ладони, он вызвал в памяти огород матери. Здесь потребуется вложить душу, а не только искусство мага. Это дань уважения к той, кто дал ему жизнь.

Значит, будет больно.

— Семя к листу, лист к цветку, земля, солнце и дождь. Вспоминайте.