Читать книгу "Мой бесстрашный герцог - Валери Боумен"

– А вот об этом я мечтал больше всего.

Потом он еще несколько раз с силой вонзился в нее и, выкрикнув «Николь!», затих в полном изнеможении.

Прошло довольно много времени, прежде чем она отважилась пошевелиться. Николь чувствовала себя совершенно измотанной, удовлетворенной… и как-то даже непозволительно счастливой. Сладко потянувшись, она повернулась лицом к мужу. Николь до сих пор вспоминала о тех словах, которые он произнес в порыве страсти. Он говорил о доводящих до безумия звуках, которые она издавала. Неужели Марк действительно желал ее все эти годы? Или это было сказано под влиянием момента? Уточнить она не решалась – боялась, что откроются старые раны, которые она считала залеченными.

И тут вдруг раздался голос мужа:

– Скажи, ты думала обо мне все эти годы?

Вопрос Марка взволновал ее… и даже испугал. Выходит, он взял на себя труд задавать подобные вопросы? Чуть помедлив, Николь ответила:

– Да, думала. – И это была истинная правда. – Думала… время от времени. – А вот это уже была чистейшая ложь. Она думала о нем каждый день. – А ты думал обо мне? – Да поможет ей Бог! Но вопрос уже был задан.

– Да, – ответил Марк. – Да, я думал. – И он крепко прижал жену к себе.

Сильный удар кнута по спине заставил бы его рухнуть на колени, если бы он не был привязан к двум столбам толстыми веревками, врезавшимися в запястья.

– Где твои соотечественники? – выкрикнул француз и снова хлестнул Марка кнутом по уже и без того покрытой ранами спине.

– Какие соотечественники? – спросил Марк на хорошем французском. Он знал, что французу не нравилось слышать свою родную речь из уст англичанина, тем более такую – почти без акцента.

Кнут просвистел в воздухе и вновь обжег спину Марка, у которого потемнело в глазах. Боль была невыносимой. Избиения обычно прекращались, когда он терял сознание.

– Я устал от твоих игр, лейтенант! – заорал француз. – Скажи мне, где они, или я тебя убью!

Марк стиснул зубы.

– Ты ошибся, я генерал-лейтенант, а не просто лейтенант.

Кнут опять просвистел в воздухе. И снова спину обожгла боль.

– Да хоть фельдмаршал! Можешь не сомневаться: твой труп не будет иметь звания! – Француз был в ярости.

– Шел бы ты к черту, – процедил Марк сквозь зубы. Было ясно: еще немного потерпеть – и наступит благословенное забытье.

А кнут все свистел и свистел – француз спешил выместить на пленнике свою злость. Еще три, четыре, пять ударов… По спине Марка струилась кровь, собиравшаяся в лужицы вокруг его босых ног. Наконец перед глазами его все поплыло, и в какое-то мгновение он увидел перед собой прекрасное лицо, обрамленное копной ярких рыжих волос. А через несколько секунд его поглотила тьма.

Он очнулся в крошечной грязной камере. Губы пересохли и растрескались, и было тяжело дышать. Спина болела так сильно, что он не мог пошевелиться. Ему раз в день давали черствую горбушку хлеба и полчашки грязной воды. Возможно, все это уже находилось у двери. Надо только подползти и взять. Но ползать он пока не мог.

Французы хотели узнать местонахождение лагеря, где Марк до недавнего времени находился вместе с элитной группой шпионов. Все они работали во Франции. Он пожертвовал собой ради остальных и увел французов от лагеря, когда те подошли к нему слишком близко. Французы его, разумеется, схватили. Вероятно, именно это Николь называла безрассудством. Что ж, значит, он безрассуден, поскольку предпочел бы умереть – лишь бы не выдать соотечественников, зависевших от него.

Морщась от боли и едва не теряя сознание, он чуть приподнялся, но повернуть голову не смог. «Надо сосредоточиться на фактах», – сказал он себе. Да-да, факты – это отвлекало. Итак… Франция. Он во Франции. Николь – тоже. Но Николь в Париже, а он – в лагере у реки.

Увидит ли он еще когда-нибудь Николь? Или она получит извещение о его смерти? Возможно, она так никогда и не узнает, как умер ее муж. Его пленение было тайной и могло остаться таковой навсегда. Хотя… Кейд ей все расскажет. Кейд отыщет ее и расскажет правду. Будет ли ей больно? Или все равно?

Марк продолжал ее любить. И всегда будет любить. Будет любить ее до своего смертного часа… который вполне может наступить уже сегодня.

Николь прикрылась простыней.

– Как продвигается расследование? – спросила она, чтобы уйти от скользкой темы. Марк вздрогнул, услышав этот вопрос, и она поняла, что отвлекла его от каких-то мыслей. – Ты все еще подозреваешь Картрайта и Хилленбранда?

Марк покачал головой. Немного помолчав, сказал:

– Хилленбранд выглядит все лучше и лучше.

– Я разговаривала с мисс Лестер, – сообщила Николь. Пора было признаваться. Если муж разозлится, то так тому и быть.

– С мисс Лестер? – удивился Марк. – И что же она сказала? Мне она показалась маленькой серой мышкой.

– Так и есть, – проговорила Николь. – Но она сказала кое-что интересное о лорде Хилленбранде.

– Да? И что же? – Марк приподнялся на локте и уставился на жену.

– Она сказала, что в ту ночь, когда умер Джон, лорд Хилленбранд сделал кое-что необычное. – Марк слушал с напряженным вниманием, а Николь тем временем продолжала: – Так вот, она сказала, что он принес с собой вино и настоял на том, чтобы все его пили. Гости, конечно же, были удивлены.

– Но у Джона наверняка было полно хорошего вина, – заметил Марк.

– Да, разумеется. – Николь тронула пальчиком подбородок мужа. – Но согласно утверждению мисс Лестер Хилленбранд не позволил никому отказаться от вина, которое принес.

– Очень интересно… – протянул Марк. – И соответствует тому, что сказал Картрайт.

Николь всмотрелась в лицо мужа.

– А что он сказал?

Марк убрал с ее лица прядь волос и заправил за ухо.

– Он сказал, что на самом деле Хилленбранд ужасно злился из-за отказа леди Арабеллы, только не показывал этого.

– Неужели?

Марк кивнул и в задумчивости проговорил:

– И это делает его главным подозреваемым.

– Но тебе же потребуются доказательства… – Николь прикусила губу. – Знаешь, я могу помочь их добыть.

Марк застонал и пробормотал:

– Мы с Оуклифом вполне способны…

– Никто и не утверждает, что вы не способны. – Николь погладила мужа по щеке. – Я просто говорю, что могу помочь.

– Хочешь вернуться к прежней профессии? – с усмешкой спросил Марк. – Или надеешься проводить больше времени с Дэффином?

– Ты о чем?.. – Николь нахмурилась и отдернула руку от его лица. – Ты это серьезно?..

– Но ты же говорила, что являешься его поклонницей. – Слова Марка были на первый взгляд безразличными, даже чуть-чуть насмешливыми, но за ними ощущалось нечто большее.