Читать книгу "Грация и Фурия - Трейси Бэнгхарт"

Пальцы Номи совсем занемели, и она вновь опустила руки, уголком глаза заметив, что стражник у дверей выскользнул в коридор. Секундой позже на его месте появился Маркус.

Глаза Номи расширились.

Маркус спокойно посмотрел на нее, но что-то еще было в его взгляде.

Намерен ли он с ней заговорить? А если да, то о чем?

По спине Номи пробежал холодок. За последнюю неделю она видела Маркуса с полдюжины раз, и сейчас его присутствие могло абсолютно ничего не значить. Но она все же надеялась. Наконец Инес объявила:

– На сегодня достаточно.

Комнату заполнил тихий шепот. Марис принялась трясти опущенными ладонями с растопыренными пальцами. Иные девушки, слегка сгорбившись, тоже опустили руки, но Кассия, стоя на неподвижных ногах, лишь несколько раз повернулась всем телом и небрежным движением руки поправила прическу. Ей, казалось, все нипочем, и все ее тело, как и в самом начале занятий, было наполнено энергией.

Номи потерла непослушными пальцами затекшую шею.

Бальный зал она покинула с остальными, и за ней молчаливой тенью проследовал Маркус. В коридоре с дверьми в личные спальни Граций они наконец оказались одни, и он что-то сунул ей в руку.

Письмо.

У Номи перехватило дыхание. На конверте рукой Рензо было выведено «Н». У Номи на глаза навернулись слезы. Рензо! Наконец-то!

– Его Высочество просит вас о встрече на террасе, – скороговоркой произнес Маркус. – Сегодня ночью.

Номи кивнула. Он склонил на долю секунды голову и немедленно ушел прочь.

Номи почти бегом достигла комнаты. Сколько не будет Анжелин, она не знала. Она перевернула письмо. Печать оказалась сломанной.

Аса прочитал письмо?

У нее в мозгу пронесся шепоток тревоги, но она отбросила его прочь. Она не просила Асу не читать письмо, а Рензо скрыл в письме свою личность, как она его и просила и в чем была уверена.

Трясущимися руками Номи вскрыла письмо. В письме была изложена история о Луне и мужчине, в которого Луна влюбилась. Но некоторые детали были перевраны. Именно эти детали она и сложила вместе, и ей открылся смысл написанного.

Рензо здесь, в Беллакве. Он готов помочь и ожидает лишь указаний от нее.

Письмо Рензо подписал лишь единственной буквой «Р».

Со скомканным письмом в руке Номи упала на кровать и расплакалась.

От облегчения и от ужаса одновременно.

До дня рождения Наследника оставалось два дня.

* * *

Номи проскользнула на террасу. Там ее уже ждал Аса. Поначалу они не произносили ни слова. Была лишь тишина, горячие руки и жадные губы.

Через некоторое время Аса слегка отстранился.

– Номи?

В течение нескольких следующих секунд она, учащенно дыша, не размыкала плотных объятий. Затем, по-прежнему держа его за шею, самую малость отступила и произнесла:

– Ты видел послание моего кузена. Он остановился во Флории. Я напишу ему, объясню, что нужно…

Аса покачал головой.

– Волей отца мне предстоит выполнить множество поручений в городе, связанных с днем рождения Малахии. Я сам разыщу твоего кузена и посвящу его в наш план.

Номи ужасно хотелось отправиться в Беллакву, с Асой или одной. Только бы увидеть Рензо. Наконец-то увидеть. Знать, что он находится совсем близко – на противоположном берегу канала, – было невыносимо. Брата ей ужасно не хватало.

И в то же время мысль о том, что Аса и Рензо встретятся лицом к лицу, а ее при этом не будет, волновала ее значительно сильнее, чем должна была.

– Расскажи мне весь план по порядку, – попросила она.

Тысячи раз она прокручивала этот план в голове, но сейчас хотела услышать все детали от него, хотела удостовериться, что ничего не упущено.

Аса провел сверху вниз ладонями по ее рукам, затем взял их в свои и сжал.

– Сразу по окончании официальной части мой отец удалится в комнату отдыха. Это его личные покои, но попасть туда из бального зала вовсе не сложно, если знать, как. Там-то и произойдет мнимое покушение. Я позабочусь, чтобы охранники не заметили, как в эту комнату отдыха заходит твой кузен. Мы пообещали ему, что он зайдет туда без проблем, и сдержим обещание.

– А как он покинет эту самую комнату? – спросила Номи.

Аса махнул рукой по направлению к перилам.

– Из бального зала несложно пройти на террасу, а оттуда в сад. Твой кузен просто выйдет на террасу, а затем растворится в ночи. Никому даже и в голову не придет, что в комнате отдыха моего отца был он.

– А что насчет маски? И… и оружия?

Номи ненавистна была даже мысль о том, что Рензо войдет в палаццо с оружием, но покушение, пусть и ненастоящее, должно выглядеть правдоподобно, и потому у брата должно быть хоть что-то.

Аса кивнул.

– Я предоставлю ему все, что необходимо, включая приглашение, так что при входе вопросов к нему не возникнет. – Он поцеловал ее в лоб. – А ты, мой цветочек, готова для выполнения своей следующей миссии?

– Письмо я написала, но Малахия еще не звал меня к себе. Даже и не знаю…

– Позовет, – перебил ее Аса с улыбкой. – За день до торжества он обязательно встретится с каждой из Граций по отдельности в своих апартаментах. Уверен, с тобой он сыграет в «Святых и Моряков». Тебе останется лишь незаметно спрятать письмо где-нибудь в его комнате. А нам, в общем-то, почти все равно, где именно.

Номи кивнула и прижалась головой к его груди.

Она чувствовала себя ужасно уставшей, будто со времени прибытия в палаццо ни разу не спала всю ночь целиком.

– Сожалею, что тебе приходится рисковать, – продолжал Аса. – Если бы мой почерк не знали, я бы сам выполнил эту часть плана.

Номи подняла взгляд, изучая выражение его лица.

– Но план есть план, и мы понимаем, что рискуем.

– Все, что мы делаем, мы делаем во благо, – убежденным голосом произнес Аса, и в глазах его появился озорной блеск. – Мы изменим всю страну к лучшему.

– И спасем Серину, – добавила она.

– И спасем Серину. – Аса погладил ее по щеке. – И ты станешь свободной. Свободной от притязаний моего брата.

Номи полагала, что он во всем прав, но полностью избавиться от сомнений не могла.

– Аса, твой брат подбросил мне в комнату книгу. Сказал, что проверял меня, хотел выяснить, умею ли я читать.

Аса напрягся всем телом.

– И ты сказала ему, что умеешь?

– Нет! – воскликнула она. – Конечно же, нет.

– Отлично, – вроде бы уверенно произнес он, но тело его полностью не расслабилось.