Читать книгу "Музыка ветра - Карен Уайт"

Когда они спустились вниз, то в холле их поджидал только Гиббс. Дети уже выбежали во двор. Гиббс стоял с телефоном в руке и сосредоточенно набирал текст эсэмэски. Но вот он поднял голову, и Лорелея перехватила взгляд, которым он окинул Мерит. Когда-то, еще тогда, когда она работала стюардессой, именно такими взглядами на нее смотрели мужчины, пассажиры первого класса, когда она обслуживала их скотчем и содовой даже без их просьбы.

– О! – только и нашелся он.

Мерит уже в который раз нервно одернула майку и сказала:

– Вот Лорелея говорит, что можно обойтись и без свитера.

– Наверняка.

Кажется, она даже не заметила, какое ошарашенное лицо было у Гиббса. Такой вид, будто он только что свалился с дерева, попутно обломав с него все ветки. Но это даже к лучшему, подумала Лорелея. У падчерицы и без того голова забита сейчас другими заботами.

– Я понесу корзинку с провизией, – вызвалась Мерит с готовностью в голосе, словно корзинка для пикника была ее последней надеждой хоть как-то скрыть ноги от посторонних глаз.

Гиббс пришел в себя и слегка откашлялся.

– Корзинка уже стоит в багажнике, – вежливо сообщил он и открыл входную дверь, приготовившись пропустить дам вперед. Мерит поспешно схватила свою сумочку, лежавшую на столике в холле.

Лорелея слегка замешкалась на пороге, пристально вглядываясь в начало нового дня. Река, залитая потоками утреннего солнца, превратилась в сплошную золотистую ленту, и ее сверкающая гладь так многое обещала. Ей хотелось, чтобы и Мерит тоже прониклась настроением этого утра. Ведь каждое утро – это обещание чего-то лучшего. И неважно, что было вчера. Новый день – это новый день. Почему-то она вдруг вспомнила занятия по технике безопасности, которые она посещала, когда работала стюардессой. Их учили, что если они вдруг окажутся в воде, надо перевернуться, лечь на спину и плыть, работая только ногами. Главное – плыть вперед и не оглядываться на то, что осталось позади. Пожалуй, этим правилом можно руководствоваться и в жизни тоже.

– Нам с вами нужно будет поговорить о мансарде, – обратился Гиббс к Мерит.

Она нахмурилась.

– Только не сегодня, пожалуйста. Не больше одного испытания в день, ладно?

Последние слова она произнесла совершенно серьезно, но уголки его губ дрогнули в улыбке.

– Ладно. Договорились.

Лорелея взяла свою сумочку и поспешила к выходу вслед за Мерит. Жаль, что она не может рассказать ей, что именно записала в свою Тетрадь умных мыслей сегодня рано утром, когда она размышляла о предстоящей прогулке по реке. Ты гораздо сильнее, чем думаешь. Нет, такого она, конечно, ей не скажет. К подобному умозаключению каждый человек должен прийти сам.

Она присоединилась ко всем на крыльце и глубоко вздохнула, пытаясь обрести ровное дыхание, и прислушалась к тому, как за ней захлопнулась дверь.

Глава 13. Мерит

Конечно, я могла отказаться, сказать «нет». Я же ведь не девчонка какая-то. Уже взрослая женщина с сильной волей и собственными взглядами на жизнь. И то и другое уже въелось в мои кости, и то и другое позволяет мне цементировать мою силу духа, хотя я уже изрядно подустала и от силы духа, и от несгибаемости воли. И все же я точно могла сказать «нет».

Наверное, именно уговоры Оуэна подействовали на меня так расслабляюще, что я согласилась на прогулку. Хотя отлично понимала, что предварительно с братом хорошенько поработала Лорелея. Или Гиббс. А вполне возможно, и оба. Интересно, каковы их истинные мотивы? Но, быть может, решающую роль сыграло то, что я вдруг вспомнила отца. Вспомнила, как однажды он очень осторожно и исподволь стал предлагать маме провести семейный отдых на берегу залива. На что мама, проявив завидное упрямство, ответила категорическим отказом. По всей вероятности, ее совершенно не тянуло в те места, которые были связаны с ее не очень счастливым детством. Недаром даже все семейные фотографии того времени она хранила в коробке из-под обуви, пряча ее под собственной кроватью. Но я тоже упряма, а потому хочу докопаться до истины. Неужели все мои страхи и фобии носят генетический характер? И неприязнь к воде я унаследовала от мамы вместе с ее темными волосами и стройными ногами? Но самое главное – думаю, мне хотелось доказать Кэлу, даже сейчас, когда его уже нет в живых, что он не прав, когда полагал, что все наши страхи вечны и от них невозможно избавиться, как от следов перелома на кости. Да, кость срастается, но остается такая тонкая, как волос, линия, напоминающая о том, что перелом все же был.

И все же я могла сказать «нет».

Гиббс включил навигатор, Лорелея уселась на переднее сиденье рядом с ним, а мы трое, я и дети, заняли места сзади. На такой рассадке настояла я сама, когда узнала, что нам предстоит пересечь реку по мосту, чтобы попасть в Ледис-Айленд, район, где жил Гиббс. Я знала только, что его дом находится где-то на болотах и у него даже есть собственный причал рядом с домом. А еще я успела вычитать, что когда-то, еще до Гражданской войны, Ледис-Айленд славился своими огромными сельскохозяйственными угодьями. Между прочим, Лорелея называет Гражданскую войну как-то иначе. Она бы еще много чего понарассказывала, но я отключилась от ее разговоров, сосредоточившись на том, как она идет, направляясь к машине Гиббса, и как грациозно ступает на своих высоченных каблуках. Просто немыслимая эквилибристика какая-то.

Да, впереди у нас проезд по мосту. Когда я жила в Мэне, в самой что ни на есть материковой части страны, проблема мостов меня почти не волновала. Я мало куда ездила, а если и выбиралась куда-то, то всегда избирала самый дальний, окольный путь, но только бы не переезжать через мост. Но здесь, на Юге, вся суша представляется землей, отвоеванной когда-то у океана. Цепи островков, разделяемых солончаками, болотами, протоками, рукавами реки. И уж без мостов тут никак не обойтись. Это все равно что зимовать без снега в Мэне.

Прежде чем принять окончательно решение перебраться на жительство в Бофорт, я перерыла все книжки, оставшиеся мне в наследство от бабушки по маминой линии. После смерти мамы она перебралась к нам, чтобы вести хозяйство и присматривать за мною, пока отец летал. Бабушка умерла, когда я уже училась в колледже. Она была спокойной женщиной, тихой, в чем-то похожей на маму, но у нее был постоянно усталый и даже немного изможденный вид. А еще она панически боялась незнакомых людей, ее пугали любые новости, события и вообще все, что так или иначе было связано с проявлением эмоций. Тем более удивительным для меня было обнаружить в ее книжном собрании атлас дорог и путеводитель по Южной Каролине, изданный Американской автомобильной ассоциацией. За все те годы, что я знала бабушку, она ни единого раза не проявила интереса к тому, что простирается за пределами ее скромного мирка, затерянного на просторах Новой Англии. Мне даже стало стыдно после такого открытия. Получается, что я совсем не знала свою бабушку. И не сильно озаботилась в свое время, чтобы узнать ее получше, пока она была жива. Впрочем, бабушка и сама не очень-то стремилась к нашему сближению, всякий раз нетерпеливо отмахиваясь рукой от моих докучливых вопросов, если таковые у меня вдруг появлялись. Наверное, только после своего замужества до меня наконец дошла очевидная истина. Мы мало что знаем о тех людях, с которыми живем рядом.