Читать книгу "Путь Горыныча. Авторизованная биография Гарика Сукачева - Михаил Марголис"

Помимо «Бентли» Горыныч продолжает ездить на «Харлее». И не только на досуге. Получив заказ от Географического общества, Первого канала и лично «своего друга Константина Эрнста», он пропилил на мотоцикле более тысячи километров по Чуйскому тракту до самой монгольской границы, снимая большой документальный фильм об Алтае и его жителях. Премьера ленты под названием «То, что во мне» состоялась осенью 2017-го на открытии XXV фестиваля российского кино «Окно в Европу». Игорю удалось-таки найти очередное применение своему режиссерскому потенциалу и еще раз дебютировать – с документалкой он прежде не работал. Тут ему, кстати, вспомнились слова Петра Тодоровского, ибо он впервые ощутил волнение на съемках. «Я понял, что имел в виду Петр Ефимович, рассказывая о своих переживаниях перед началом съемок новой картины. Раньше я такого не испытывал, а вот создавая «То, что во мне», порой впадал в ступор, не понимая, что и как делать в следующий момент. Потому что никогда не работал в документалистике и не собирался. Трудно одновременно быть режиссером и находиться в кадре. Для этого нужно обладать талантом Василия Макаровича Шукшина. Я иначе устроен. И вижу кадр, только находясь «за ним». А работая на камеру, я полноты кадра не чувствую и становлюсь даже не артистом, а персонажем».

Тем не менее Игорь с «заказом» справился, хотя и «превысил все лимиты по срокам сдачи картины». А параллельно он успел побывать «персонажем» в двух совершенно разных по происхождению и продолжительности игровых фильмах. В одном случае это была «Птица» Ксении Баскаковой, пропитанная иронией, лирикой и рок-н-роллом и созданная при поддержке российского Министерства культуры. Главного героя (допившегося до больницы рок-музыканта) исполнил Иван Охлобыстин, который в одной из сцен фильма встретил ангела, предложившего ему «выгнать басиста». Ангелом оказался Гарик Сукачев. Второй раз в своей кинографии Горыныч примерил божественные крылья. Другой работой стала короткометражка «Бывает» астраханского режиссера с американским образованием Владимира Болгова. Средства на 17-минутный фильм собирали методом краудфандинга. И не зря. Черная комедия в посттарантиновском ключе получилась весьма симпатичной. А уж Гарик в ней просто неподражаем. После ангела с чупа-чупсом ему пришлось стать брутальным Богданом Гамноедовым, безжалостным к задевшему его за живое (за фамилию то есть) незнакомцу. Там, правда, не только в фамилию все упиралось, были и другие причины, чтобы половина богдановского текста состояла из такого «трехэтажного» мата, что притихли бы и герои «Анархии». Но закончилось все очень сентиментально. Буквально слезами Горыныча (точнее, Гамноедова). А до этого Сукачев всплакнул в реальной жизни, как раз когда снимал «То, что во мне» и где-то в алтайской глубинке к нему подошла пожилая женщина. «Мы находились в горах, где нет сёл. Лишь стоят отдельные жилые дома. Мимо нашей съемочной группы проходила алтайка в возрасте. Увидела меня, подошла и спросила: «Игорь Иваныч, это вы? – Да, я. – Как я люблю вас и ваши песни! И песни Володи Высоцкого вы здорово поете». С такой искренностью она это сказала, что мне пришлось на секунду отвернуться. Я ж – сентиментальный. А тут нахлынул прилив чувств. Понимаешь, люди не относятся ко мне как к какой-то звезде из телевизора. Они часто вот так подходят в разных городах и не только говорят комплименты, но начинают рассказывать какие-то свои житейские истории. Я – не лучший человек на свете, но почему людям хочется именно мне рассказать о себе, своих детях, внуках, жене, муже? И почему мне хочется их слушать? Да потому, что они меня принимают за своего: я – их родина, а они – моя родина. Я – часть этого социума. То же происходило с Есениным, Высоцким. Я вот тебе сейчас рассказываю, и кажется, что кого-то цитирую. Но это мои собственные слова и мысли. Просто многое повторяется и перекликается».

Пожалуй, тут можно давать финальные титры. Это многосерийное повествование о Горыныче завершено. А сам-то он движется дальше. Уже поет на концертах новые песни «246 шагов», «Танго Gitanes», готовит следующие композиции и вскользь заговаривает о новом альбоме. Может, он появится в 2019-м, к его 60-летию? Если Гарику не покажется это слишком пафосным. Я спросил, как он представляет празднование своей ближайшей круглой даты? Он ответил: «Да все будет просто – длинный концерт. Херня, которая всем нравится. Все те же, там же. Посмотри гостевой список на юбилее Кобзона. У меня примерно такой же».

После титров

О рэпе, роке, Ольге и друзьях

«Рэп стер рок-музыку с лица земли. Рок слушают ребята постарше. А когда-то это была музыка подростков. Теперь рэп – их музыка. Исполнители этого жанра собирают сейчас на своих концертах десятки тысяч зрителей. Весь нигилизм сегодня находится там – в рэпе. В рок-музыке уже нет нигилизма. Она стала классикой. Мой Саня, например, здорово в рэпе разбирается, поскольку является представителем нового поколения и долго жил на Западе. Он даже знаком кое с кем из мировых величин в этой культуре. Иногда мы с ним спорим на эту тему. Периодически я захожу в Интернете на «Versus Battle» и с превеликим удовольствием наблюдаю за происходящим там. Прям купаюсь в этом. Понимаю: вот это – дрянь, а это – круто.

Когда увидел Оксимирона – поразился. Он реально большой поэт. Как и Нойз МС. Большой поэт с замечательной музыкой. Я по-прежнему его фан. Или вот молодой мальчишка – Фараон. Увидел его клип и сразу сыну позвонил: ты смотрел? Саня сказал, что ему не понравилось. И мы час это обсуждали. Я говорил, что для меня это новаторство. А Саня возражал: это не новаторство, а взято вот оттуда и оттуда. Я объяснял: чувак, мне все равно. Мне далеко за пятьдесят, и я такого не слышал. Ты слышал, видимо, там, на Западе. А в России я этого не слышал. Для меня все очень прикольно и даже несколько не понятно, тут есть какая-то странность. И я хочу в эту странность врубиться. А если я хочу в нее врубиться – значит, это очень талантливо. Иначе я переключился бы на что-то другое. Я был фаном «Касты», когда они только появились. А еще раньше возник «Катетер»! Это вообще отпад, тексты какие! Я так не сумею. Преклоняюсь перед этими ребятами. Они время рассказывают до мурашек.

И Вася Обломов очень талантливый поэт. Но он теперь – фельетонист. Я могу его даже с собой сравнить. Он, как и я, сделал свой внутренний выбор. Прекрасно помню, как начиналась его группа «Чебоза». Там была замечательная, нежная лирика. Я не такой поэт, как он. Я – меньший поэт, и это понимаю. Мне стоит большого труда создать что-то полноценное, выразить свои потаенные мысли. Есть ребята, которые это делают легче.

Но Вася перешел на рельсы социального обличения, не протеста даже, а своего личного понимания действительности. Он стал выражать через песни собственную гражданскую позицию и перестал быть художником с большой буквы. Отодвинул на задний план самое главное – свой внутренний мир. Стал персонажем Васей, действующим по формуле «утром в газете – вечером в куплете». Но это его творческий выбор. Имеет полное право. Я к Васе с глубочайшим уважением отношусь…»