Читать книгу "Потемкин. Фаворит и фельдмаршал Екатерины II - Детлеф Йена"

Процесс создания новых соединений растянулся на весь срок деятельности Потемкина в Новороссии и содержал вполне определенную главную особенность: обоснованное политически-административными причинами создание милиционных соединений, которые охраняли бы колонизируемые области. Их принципиальное уравнивание с регулярными вооруженными силами закончилось еще более сильным расширением всех имеющихся вооруженных сил. Казачьи соединения на практике подчинили непосредственно армейскому командованию. Казачьи полки входили в регулярные армейские соединения. Лейб-гвардия Екатерины II также получила казачью сотню, а Донскому казачьему полку императрица присвоила почетное наименование «полк князя Потемкина».

Тенденция к созданию регулярных вооруженных сил одновременно не исключала сохранение иррегулярных милиционных формирований для охраны границ и тыла. Пограничные поселения подчинялись строгому военному порядку и дисциплине. Это означало, что Потемкин, наряду с территориальными войсками, располагал также «регулярно организованными» казачьими частями. Применяя такого рода дифференцированное отношение к вольнолюбивым казакам, Потемкин смог использовать казачью массу в интересах русской южной политики. Екатеринославские и Черноморские казаки выбрали его своим великим гетманом. Казаки отблагодарили его на свой манер зато, что он, наряду с милитаризацией и русификацией областей между Кубанью и Бугом, частично сохранил традиционный уклад жизни казаков. Однако это сохранение традиций касалось не только казаков. Потемкин точно так же объединял представителей других наций или народностей в национальные соединения и в таком виде включал их в вооруженные силы. О «сербах» и евреях уже говорилось выше.

Уже после 1775 года возникли ново-сербские, молдавские, валахские и болгарские полки. Никого из иностранных переселенцев не принуждали к воинской службе. Если иностранец шел в армию, он должен был служить только пять лет. Если он уходил из армии, то должен был вместо себя представить другого иностранца той же национальности, что и он сам. Потемкин хотел оставить за «национальными» полками определенное место в территориальных вооруженных силах и в регулярной армии. Но он не мог однозначно определить этого места, и его сил не хватало на то, чтобы подчинить запутанное сплетение отношений между армией, казаками, местными жителями, поселенцами и турками единому организующему порядку, который бы удерживался длительное время.

Потемкин ставил его в зависимость от военного успеха. Не только смелая фантазия, но и практическое чувство реальности двигали им. Он заботился по поручению Екатерины обо всех проблемах. В 1786 году он издал устав, который регулировал финансовую деятельность каждого военного подразделения. Он заботился о жалованье, питании и обмундировании солдат и о точном соблюдении всех воинских уставов. Он назначил от имени императрицы, впервые со времен Петра Великого, армейских инспекторов. Но даже той командной власти, которой императрица наделила Потемкина, не хватало для того, чтобы успешно довести до конца преобразование целого региона, вооруженных сил и народов, Война, правда, выступала в роли вдохновителя, и предпосылок довести войну до успешного конца хватало. Но регион и его население со своими собственными целями подходили для этого так же мало, как сам князь Потемкин подходил к мирному и цветущему ландшафту в большом Русском государстве.

Григорий Потемкин всегда оставался человеком, имеющим слабости и делающим ошибки. Он был полон идей, планов и проектов, которые он также был способен осуществить. Он обладал достаточным количеством полномочий и не отступал ни перед какими трудностями. Но реальные проблемы во много раз превосходили даже его собственные силы. Он не мог за несколько лет успешно решить такой задачи, которая требовала жизни и деятельности целого поколения. Длительное сопротивление способно со временем поколебать даже самый сильный дух, если он не получает подпитки.

Но откуда ей было взяться в России с тех пор, как императрица стала бояться последствий пугачевщины? Возможно, князь Потемкин при проведении своих планов в жизнь использовал даже слишком малую власть. Возможно, он был неуемен в своих желаниях. Но пустомелей и мечтателем он не был ни в коем случае.

Ему мешал классический конфликт, касающийся того, какая цель оправдывает какие средства; этот конфликт уже так часто трагически проявлялся в истории. Колоссальность проблемы с самого начала не была понята, между тем она соответствовала имперским претензиям, которыми руководствовались Екатерина и Потемкин. Потемкин должен был быть исполнителем. Находившаяся в далеком Петербурге императрица оставалась вне критики. Ей доставались реальные успехи: победа над Турцией, раздел Польши, заселение Новороссии и Крыма. Потемкину оставался невыгодный остаток: все явные ошибки и вопросы. Так несправедлива жизнь, так несправедлива история. Но он не вправе был жаловаться, потому что он сам так хотел этого. Князь впрягался в работу и получал от потомков только насмешку. Императрица наслаждалась своими победами и вошла в историю как Екатерина Великая.

—7—
Потемкин и внешняя политика России

До 1774 года Григорий Потемкин не проявлял особого интереса к международным вопросам. По мере его приближения к императрице, он понемногу стал воспринимать и ее внешнеполитические взгляды. Работа в Святейшем синоде и в Комиссии об уложении представляла лишь очень ограниченную возможность для собственной внешнеполитической деятельности.

Потемкин очень точно понимал положение графа Панина при дворе. Панин пользовался доверием императрицы и держал в своих руках бразды руководства международными делами — даже после того, как «Северный аккорд» перестал быть генеральной линией имперской внешней политики. Тем не менее уже во время первой русско-турецкой войны Потемкину в отдельных случаях пришлось столкнуться с внешнеполитическими вопросами. Сначала его позиция полностью соответствовала воззрениям Панина. На мирных переговорах в Кючук-Кайнарджи он играл уже определенно активную роль. Кроме того, маловероятно, чтобы Екатерина не говорила с Гришей о внешней политике, когда они оставались вдвоем. Она конечно же просила у него совета относительно отношений с Польшей, Пруссией, Австрией, Англией, Францией, Швецией или с Турцией.

Образ мыслей и действий Потемкина постепенно подводили его к европейским проблемам, а после 1774 года он стал важнейшим советником Екатерины по международным делам — конечно, под неусыпным наблюдением графа Панина, который играл особую роль в императорском дворе. Год 1774 был поворотным пунктом в истории российской внешней политики.

Потемкин стал дипломатом, когда прошло уже больше десяти лет со дня восшествия на престол Екатерины II. Это были годы, когда русская внешняя политика медленно и неуклюже, под удары литавр отходила от старых традиций. Екатерина II заслужила имя Великая, прежде всего, потому, что она начала активно развивать внешнеполитическую экспансию. В первые годы правления об этом речь идти не могла.

Выход России из Семилетней войны и государственный переворот прямо не отразились на внешней политике. Для молодой императрицы имели значение традиционные цели русской политики по отношению к европейским странам. Они включали, прежде всего, контроль над соседними государствами и создание системы союзных договоров для противодействия влиянию Франции. Созданный Никитой Паниным «Северный аккорд» основывался на обеспечении безопасности России на западном направлении и оставался до конца 60-х годов основной концепцией внешней политики России.