Читать книгу "Война Германии в воздухе - Эрих фон Гепнер"

Во время весеннего наступления 1918 года предсказания погоды оправдались в полной мере. Начало атаки было намечено на 21-е марта. 20-го в Бельгии и на северных участках фронта выпали осадки при сильном ветре, ввиду чего главное командование поставило вопрос об отсрочке наступления. Но, основываясь на заключении двух военных метеорологов, приказ об атаке отменен не был; действительно, на следующий день погода благоприятствовала действию газовых снарядов; таким образом, предсказание оказалось верным.

В последний год войны сухопутная метеорологическая служба приобрела большое значение для артиллерии благодаря тому, что удалось учитывать влияние атмосферных условий на стрельбу и вводить соответствующие поправки. По нескольку раз в день батареям сообщались направление и скорость ветра на различных высотах вплоть до верхних слоев атмосферы. Весеннее наступление показало правильность и целесообразность осведомления артиллерии метеорологической службой. Для подготовки наступления большое количество тяжелых орудий было выдвинуто к передовым линиям, но они не могли вести предварительной пристрелки. В день атаки огонь велся по карте и таблицам стрельбы с учетом метеорологических влияний, по данным сухопутной метеорологической службы, результаты были превосходными.

Равным образом и частям зенитной артиллерии сообщались необходимые аэрологические сведения для исправления данных стрельбы.

В 1918 году вся организация полевой метеорологической службы охватывала около 240 частей с 2000 человек личного состава, в том числе 500 человек с научной подготовкой. Кроме того, на турецком театре войны функционировала метеорологическая сеть, обслуживающая турецкую армию; ее работой руководила центральная станция в Константинополе с германским персоналом. Сухопутная метеорологическая служба поддерживала тесную связь с метеорологической службой флота и австро-венгерскими метеочастями.

Часть 8. Отступление и демобилизация

Общая обстановка. Бои при отступлении. — Задержка нар. Велъ. Запасные аэродромы. Необходимость ночной воздушной разведки. — Отход по всему западном фронту. Корпусные и истребительные аэродромы. Эвакуация аэродромов. — Условия перемирия. — Влияние революции на авиационные войска. — Отвод с фронта и демобилизация полевых воздухоплавательных частей и зенитной артиллерии. Упразднение должности командующего воздушными силами. Добровольческие соединения. Расформирование воздушного флота.

18-го июля общая обстановка на западном театре войны резко изменилась. До сих пор воздушная разведка сообщала лишь о переброске сил противника от Парижа к железнодорожной линии Куломьер — Фер — Шампенуаз, теперь же как ближняя, так и дальняя разведка 1-й и 3-й армий обнаружила значительную переброску войск к западу в район Реймса и Эперне. Ввиду этого стало необходимым оттянуть наши 9-ю, 7-ю и 1-ю армии за реку Вель.

Стремясь помочь отчаянно сражавшимся на земле войскам, во время боев при отступлении летчики совершали чудеса самопожертвования и героизма, покрыв себя неувядаемой славой.

Пехотные и артиллерийские летчики, а также летчики-истребители самоотверженно пополнили личный состав ослабленных беспрерывными боями штурмовых эскадрилий, когда командование решило попытаться под прикрытием искусственного тумана отбросить противника на другой берег Марны. Скопления неприятельской пехоты и танков и неосторожно выезжающие батареи противника сплошь и рядом давали возможность воздушной атаки. Когда малочисленные авиасоединения 7-й армии стали ослабевать при все усиливавшемся натиске неприятельской авиации, в бой вступили летчики соседних, менее измотанных армий. Благодаря этому удалось постепенно уравновесить соотношение сил в воздухе и обеспечить боевую разведку.

Вопрос пополнения и снабжения горючим оставался по-прежнему острым, и лишь благодаря напряжению всех сил удалось эвакуировать аэродромы 9-й армии, уже находившиеся под обстрелом тяжелой артиллерии.

Несмотря на все трудности, наиболее ценное собственное и захваченное у противника имущество удалось вывезти.

Очень непросто было также увезти в тыл зенитные орудия, часть которых, сопровождая пехоту, переправилась через Марну и успешно отражала там налеты неприятельских самолетов вплоть до потери своей боеспособности. Два взвода и одна полубатарея попали в руки противника после того, как успели взорвать свои орудия. Часть прислуги не попала в плен и усилила ослабленный личный состав нескольких соединений полевой артиллерии, когда они заняли позиции за рекой Вель.

Менее трудным было отступление воздухоплавательных частей, которые задержались на северном берегу Марны и, корректируя артиллерийский огонь, оказали неоценимую услугу при успешном отражении неприятельской атаки. Значительное количество аэростатов было сбито в пламени настойчивыми атаками неприятельских летчиков. Здесь следует отметить, что в 1918 году оно было особенно велико. Из общего количества 470 сбитых за всю войну аэростатов на 1918 год приходится 315, в том числе на один только сентябрь — 132. Неприятельской артиллерией было всего уничтожено 55 аэростатов, из них в 1918 году — 37.

Задержка на реке Вель была лишь короткой передышкой. Хотя противник и сильно пострадал в июльских боях, но уже намечались новые его наступления на реках Эн, Сомма, Уаза, в низменности Лисе и у Зундгау. С вынужденным переходом к обороне на всем западном фронте перед авиацией встали две задачи. Теперь, когда фронт любой армии мог с молниеносной быстротой стать центром боевых действий, планомерное развертывание авиации, которого требовали прежние наступательные и оборонительные сражения, стало невозможным. При одновременном отступлении по всему фронту необходимо было принять меры к тому, чтобы все имеющиеся истребительные и штурмовые эскадрильи в нужное время в кратчайший срок сосредоточить в оказавшихся под угрозой прорыва пунктах. Не только каждая армия, но и вся группа армий должна была таким же образом маневрировать своей авиацией и даже временно придавать свои истребительные и штурмовые эскадрильи соседним группам армий для усиления подвергшихся атаке участков. Такое расточительное использование ресурсов, естественно, влекло за собою и огромную нагрузку. Временами усилия требовали сверхчеловеческого напряжения. Так, например, в один из тяжелых для нас дней сентября на фронт 17-й армии под Камбре была переброшена из-под Лиона, из отдаления 150 км, группа штурмовых эскадрилий; после многочисленных боевых полетов в целях поддержания контратаки 8-го армейского корпуса эта группа в тот же вечер вернулась на свой аэродром, а на следующий день снова принимала участие в оборонительных боях 7-й армии.

Запасные аэродромы, необходимые при отступлении, были уже заранее подготовлены благодаря глубокому эшелонированию авиасоединений, но лишь на тех участках фронта, где планомерный отход был намечен еще в 1917 году. В худшем положении находились вновь прибывшие авиачасти, а также авиация тех армий, которые занимали до этого времени спокойные участки.

Вторая задача авиации — современное обнаружение умело скрытых наступательных замыслов противника — была вопросом жизни и смерти для всей германской армии, находившейся в крайне серьезном положении. Эта задача была труднее первой, тем более что противник на всем протяжении фронта, от моря до Швейцарии, располагал всеми необходимыми для наступления средствами, подготовленными в течение трех лет войны. Кроме того, противник перенял у нас и усвоил методы маскировки, применяя которые можно почти совершенно скрыть подготовку к наступлению на участке фронта протяжением около 50 км. Ввиду этого необходимость ночной воздушной разведки приобрела большую настоятельность, чем когда-либо.