Читать книгу "Месть Гора - Ги Раше"

— Господин, — обратился к Хети Жимна, — ты без труда захватил эту крепость. Но видя, с каким неистовством ты сражаешься, я не удивился бы, узнав, что враг принял тебя за божество, поэтому и поспешил сдаться.

— Жимна, — заговорил Хети, — только так и нужно сражаться. Это в мирное время ярость и жестокость — не те качества, которые необходимы правителю. Оставим гнев нашим врагам, которые осмелились посягнуть на наше благополучие, и будем великодушны и добры к народу, которым правим.

До наступления ночи авангард армии достиг мигдола. Хети приказал пленным сдать оружие, добавив, что они сделали большую ошибку, став на сторону узурпатора, осмелившегося убить царя и царевну. Он предложил им на выбор: принять смерть под градом стрел и дротиков или перейти на службу к законному царю, то есть к нему, Хиану, сыну Шарека, и храбростью в боях с армией Якебхера доказать свою преданность.

На следующий день солдаты отрядов Зилпы и Житрана, скрывавшиеся в окрестностях, увидели лагерь армии Хети и собрались у входа в него. С уст Хети не слетело ни одного слова упрека. Напротив, он сказал, что лучше спасти свою жизнь, чтобы продолжить сражаться, чем потерять ее, зная, что эта жертва будет бесполезной. Среди беглецов оказался Житран, и Хети очень обрадовался, увидев его живым.

Еще день лагерь стоял у крепости, в которой имелся источник пресной воды. Когда все были готовы отправиться в путь, Хети обратился с призывом к воинам:

— Добьемся же победы, и пусть нам покровительствует Гор, египетский бог-мститель!

Два дня спустя колесницы Хети, не встретив ни малейшего сопротивления, вошли в Аварис. Градоправитель в спешке бежал, прихватив с собой воинов своего племени, чтобы присоединиться к армии Мансума. Управлять городом и защищать его он поручил одному из своих командиров, и теперь тот со своими солдатами — гиксосами и ааму — заперся в городской крепости. Разлив только-только начался, поэтому добраться до дворца не составило труда. По щиколотки в грязи, Хети во главе сотни воинов явился к дворцовым воротам и потребовал, чтобы сторонники Якебхера сдались и пополнили ряды его войска. В случае отказа их ждала смерть. Через несколько минут гарнизон, насчитывавший полсотни человек, сложил оружие. Зилпа и двадцать его солдат обрели свободу. Командир гарнизона сообщил Хети, что зовут его Тахаш и что, уходя из Авариса, правитель города поручил ему охранять пленников и узнать, готовы ли они под страхом смерти перейти на сторону узурпатора и убийцы их царя. Градоправитель приказал Тахашу избавиться от несговорчивых способом самым верным и действенным.

— Пойми, господин мой, — говорил Тахаш, — я никогда не стал бы убивать своих соплеменников, единственным преступлением которых был отказ признать своим царем Якебхера. И благодаря моему неповиновению ты воссоединился с верными тебе воинами.

Хети устроился во дворце, в котором жил в те времена, когда царь Шарек назначит его правителем города и провинции. Он разрешил солдатам гарнизона, перешедшим на его сторону, сохранить оружие и принял дальновидное решение — поручил Тахашу и его людям охранять город, усилив гарнизон полусотней своих людей.

Узнав от Тахаша, что тот поселился в Аварисе вскоре после того, как город захватил Якебхер (меньше чем через месяц после отъезда Хети), Хети спросил, знаком ли он с Зерахом, назвав своего тестя одним из самых уважаемых в городе людей.

— Господин мой, — ответил ему Тахаш, — конечно, я его знаю. Думаю, ты говоришь об отце твоей первой супруги. Рассказывали, что ты доверил ему управление городом. Однако он тут же послал в Мемфис гонца, чтобы известить узурпатора о своей готовности ему служить. Якебхер в срочном порядке отправил наш отряд в Аварис. Поскольку Зерах — ааму и говорит с нами на одном языке, да к тому же прекрасно изъясняется по-египетски, Якебхер не счел необходимым смещать его с поста градоправителя. Более того, он назначил его номархом, присоединив к этому ному провинцию, столицей которой был Гелиополь. Нам, солдатам-гиксосам, не в чем упрекнуть Зераха, он был к нам справедлив, но не буду отрицать — он угнетал коренное население, многое прощая своим соотечественникам — ааму. Однако нам до этого не было никакого дела.

Со временем отношение Зераха к египтянам изменилось. Якебхер приказал ему искоренить египетские традиции и обычаи и навязать законы ааму и гиксосов, а также установить культ единственного бога — Сутека, которого египтяне считают воплощением своего бога Сета. Поэтому, как можешь догадаться, Зерах рьяно взялся за дело. Он решил заставить египтян принять нашего бога и наши обычаи силой — я говорю «наши обычаи», хотя мы сами уже переняли многие обычаи египтян, которые нам вполне подходят, — чем еще больше настроил против себя коренных жителей. Он даже велел казнить непокорных, до смерти побивая их камнями. Это возмутило даже гиксосов, в том числе и меня, твоего слугу. Зерах не учел одного: несмотря на то что власть была в наших руках, в Аварисе нас было гораздо меньше, чем коренных жителей. Я считаю, что такое поведение Зераха — большая ошибка. Однако он не внял нашим уговорам и продолжал зверствовать, поощряемый самим Якебхером.

Знай же, что Зерах привез в город свою семью, которая какое-то время жила в одном из его поместий далеко от Авариса. И вот однажды мы узнали, что дом Зераха горит, а сам он и все члены семьи убиты. Мы стали искать виновных и выяснили, что притесняемые Зерахом жители города и провинции не имеют к преступлению никакого отношения. Его совершили наемные убийцы, которые пришли в Аварис с берегов озера, что находится к югу от Мемфиса. Якобы эти люди прошли обучение в неприступной крепости, называемой храм Змеи. За его стенами огромное количество комнат, подземных и надземных. Якебхер несколько раз посылал отряды с приказом захватить крепость, которая на самом деле не что иное, как погребальный храм какого-то древнего царя этой страны. Но каждый раз нападающие встречали решительный отпор, и они уходили ни с чем. Ходят слухи, что в этом храме множество подземных ходов, через которые туда поступают припасы, и воды там вдосталь, потому что внутри есть источники. А еще защитники храма натравливают на вражеских солдат ядовитых змей, которые сеют панику, ночью нападая на спящих. Мы знаем, что змеи послушны твоим приказам, мой господин, и не осмеливаются на тебя нападать, но много наших соплеменников погибло от их укусов, поэтому каждый раз нам не оставалось ничего другого, кроме как отказываться от осады.

Так и вышло, что Якебхер оставил храм в покое, рассудив, что пока противник находится только за стенами этой крепости, не стоит губить жизни понапрасну. Поэтому хозяева храма Змеи и их воины до сих пор представляют для нас серьезную угрозу.

— Полагаю, — сказал на это Хети, — что справедливое наказание, понесенное Зерахом, научило нового градоправителя обдумывать свои действия, и он признал за горожанами право жить по древним и мудрым обычаям своей страны.

— Градоправитель был предан моему командиру, тому самому, который поручил мне защиту города и удрал, прослышав о твоем приближении. По правде говоря, у него было полно забот, и он, в отличие от Зераха, не заставлял египтян этой провинции сменить набедренные повязки на длинные туники ааму и почитать бога, ничем не лучшего любого другого божества, перед которым мы падаем ниц. Он на судилище не приговаривал к смерти женщину, заподозренную в связи с мужчиной, который не доводился ей супругом, выбранным когда-то отцом или братом.