Читать книгу "Держитесь подальше от театра - Анатолий Гречановский"

На протяжении всего спуска со всех сторон шахты доносились вопли, стоны, рыдания, а огненные, обжигающие языки пламени облизывали стенки клетки.

В кромешный темноте раздался голос Лукавого и эхом прокатился по шахте: «Я ведь просил, просил, просил… создать комфортные условия доставки клиентов, клиентов, клиентов, клиентов…

– Не успевают за техническим прогрессом, прогрессом, прогрессом… – ответил голос Косматого. – Работают по старинке, старинке, старинке.

Загорелась свеча. Косматый накрутил ручкой пружину патефона и поставил пластинку.

Сначала жалобно, как бы не на той скорости, с шипом завыла, но, тут же настроившись, заиграла музыка, включились и забегали ожившие рекламы, цветные фонарики, защебетали птички, под дуновением морского бриза зашелестели раскидистые пальмы. Пятизвездочный отель «НЕЛАЗУРНЫЙ БЕРЕГ» ожил и был готов к приему очередной партии на вечное поселение.

Клетка с грохотом остановилась на посадочной площадке.

– Администрация приносит свои извинения за доставленные неудобства, – прозвучал нежный голос в репродуктор, – и просит всех прибывших пройти на ресепшн и зарегистрироваться.

Двери клетки сами собой открылись, люди стали вываливаться со стонами, причитаниями и даже некоторым возмущением.

– Что за безобразие, почему не предупредили, где директор?

– Граждане, только спокойно, все ваши просьбы и претензии будут удовлетворены, – успокаивал Лукавый. – Мы накажем всех виновных, по чьей вине произошли эти недоразумения. Правда, Косматый, накажем?

– Безусловно, и надерем задницы.

– Простите, – обратился к Лукавому мужчина в одних трусах, – меня без предупреждения вытащили из постели…

– Любовницы, – вставил Косматый.

– … я даже не успел надеть брюки, – невозмутимо продолжал мужчина.

– Зачем тебе брюки? – возмутился Косматый. – Я ведь тоже без брюк, ну и что? Проваливай на примерку.

– Я буду жаловаться, – пригрозил мужик.

– А, милейший Симеон Иванович, мы рады приветствовать вас в Преисподней. Устраивайтесь, обживайтесь. Как, что сказали? – Косматый приложил лапу к уху. – Правильно, молчание – золото.

На ресепшне оживший и повеселевший народ уже обживался. Стройные, красивые сотрудницы в соблазнительных униформах обмеряли клиентов, взвешивали, примеряли карнавальные костюмы. Женщины, освоившись, защебетали, усаживаясь в кресла для маникюра и укладки модных причесок. Некоторые уже барахтались в бассейне. Мужики пили пиво у стойки, курили гаванские сигары, наслаждались коктейлями.

К большому сожалению, в этот раз не пригласили на бал оркестр мировых знаменитостей с дирижером Иоганном Штраусом. И сегодня там, где раньше играл оркестр короля вальсов, бесновался черт знает какой джаз.

Лукавый, поддерживая под руку, вел Маргариту по скользким ступеням лабиринта, кишащим разной мелкой тварью, вниз в Ад. За ними шел Косматый с весами. Шествие замыкал Азазель с мечом на плече.

– Богиня, – любезно объяснял Лукавый, – мы с вами сейчас идем там, где еще не ступала нога человека.

– Живого, – добавил Косматый.

– Здесь, – он погладил рукой мокрую, истекающую кровавыми слезами стену, – покоятся многие погибшие миллионы лет назад цивилизации. Здесь сохранены тайные знания о великих открытиях и космических катастрофах. Здесь нельзя ни купить, ни продать. Здесь каждый получает по заслугам, независимо от того, кто ты – раб или император, бедный или богатый, умный или дурак. Здесь жизнь человека не стоит и ломаного гроша.

Публика, облаченная в маскарадные костюмы, быстро освоилась в предлагаемых обстоятельствах и на халяву резвилась по-разному: пили, закусывали, играли в азартные игры, купались в фонтанах, щупали баб и даже били морды друг другу. Стриптизеры и стриптизерши изгалялись перед молодящимися стариками и старухами, истекавшими половою истомою.

Под стеклянным полом, с горящими адскими топками, метались дьявольские белые повара, готовя шипящее на раскаленных углях мясо и шурпу из человеческих органов в больших чугунных котлах.

Звуки, издаваемые черт знает каким оркестром, становились все громче и перерастали в нарастающий шквал безудержного шабаша. В неистовом круговороте публика, увлекая друг друга, хороводила, доходя до полного безумства.

– Этот безумный, безумный, безумный мир, – обиженно заметил Косматый.

– Что ты от них хочешь? – спокойно резюмировал Лукавый, – сейчас не в моде хорошие манеры. У них битбокс, рэп, попкультура.

– Высокие отношения. Маэстро, врежьте польку! – крикнул Косматый дирижеру.

– Итак, к делу, королева, – обратился Лукавый к Маргарите. – Повязку на глаза богини!

Мегира поднесла повязку.

– Надо терпеть, надо, надо! Последний выход, и мы свободны. – Лукавый улыбнулся Маргарите и, завязывая повязку, продолжал: – Разрешите дать последний совет. Никому, королева, никакого преимущества. Закон и только закон.

– Они на этот закон… – хотел уточнить Косматый.

Лукавый осуждающе посмотрел на него, и тот, прижав лапой пасть, смущенно промычал. – Молчу, молчу, молчу.

– Здесь все преступники и грешники, преступившие закон, – наставлял Лукавый. – Ваша задача – вынести им соответствующий вердикт. Но никому, королева, никакого снисхождения. Отвечать только «да» или «нет».

Уносимая под руки Лукавым и Косматым, Маргарита вылетела на площадку, освещенную мягким, ласкающим светом.

– Руку можно будет положить на меня, если станет тяжело держать весы, – любезно предложил Косматый, поправляя на Маргарите амуницию.

– До полуночи еще десять секунд, – сказал Лукавый, достав из кармана будильник.

– Но часы уже пробили полночь, – заметила Маргарита.

– Ах, королева! – вздохнул Лукавый. – Время не всем подвластно. В праздничную ночь его можно и остановить.

Зазвонил будильник в кармане у Лукавого.

И тут вдруг что-то грохнуло. Это Косматый ударил деревянным молотком по наковальне и громко выкрикнул:

– Суд идет!

Наступило минутное затишье. Затем тела стали перепачковываться и группами подниматься к Голгофе, на которой стояла Маргарита в окружении Лукавого и Косматого.

– Какие лица! – воскликнул Лукавый. – Это наши, до боли знакомые люди, которых мы принимаем с открытыми объятиями. Богиня, я хочу вам представить бывший контингент, не подлежащий лечению: неизлечимые. В первых рядах крупные авторитеты, лидеры криминальных кланов, воры в законе.

– Ах, какие уважаемые люди, – заорал прямо в лицо пожилому седоволосому господину Косматый.

– Ваша честь, – склонив голову, поприветствовал Маргариту «пахан».

– Богиня в безумии, – крикнул Лукавый и, нагнувшись к Маргарите, прошептал: – На совести этих спортивных, ухоженных мальчиков десятки убийств, совершенных с особой жестокостью. Под их контролем незаконный игровой бизнес, оборот наркотиков и оружия.