Читать книгу "Алиса в Итакдалии - Тахира Мафи"

Однако он даже не понял ее тревог.

– Насчет Параминта можешь не беспокоиться, – отмахнулся мальчик, вскакивая на ноги. – Для этого я и нужен, помнишь? Я в любой момент могу убедить его нас отпустить.

Облегчение затопило Алису с такой же силой, как незадолго до того – паника. Если бы девочка уже не сидела, ей бы немедленно пришлось присесть.

– Тогда почему ты не убедил его раньше? – Алиса откинулась на диван, чувствуя, как расслабляются все мышцы. – Точнее, пока Параминт был здесь?

– Потому что я не имею ни малейшего понятия, куда мы отправимся, если уйдем прямо сейчас. Нам нужно безопасное место, где мы сможем спокойно поискать художника. Вдруг Параминт нам поможет?

Алиса что-то одобрительно хмыкнула и медузой растеклась по дивану. Девочка так устала, а в голове ее теснилось столько тревог и страхов, что она почти поняла, каково это – быть взрослой. В любом случае Алисе отчаянно требовался отдых, и она была благодарна даже за краткую минуту покоя.

Но Оливер не позволил ей прохлаждаться.

– Давай-ка поднимайся, – сказал мальчик твердо. – Не время лениться, Алиса. Нам нужно держать ушки на макушке – особенно теперь, когда за нами следят.

Девочка метнула в него сумрачный взгляд, но все-таки встала.

– Нет, о Параминте точно можно не беспокоиться, – продолжил Оливер, – но и расслабляться тоже не стоит. Вдруг тут обнаружится что-нибудь интересненькое? Лично я надеюсь найти следы художника.

Надежда, конечно, не равнялась уверенности, однако была лучше, чем ничего.

Алиса вздохнула. У нее при всем желании не получалось смотреть в будущее с оптимизмом. Дела шли все страньше и страньше, и каждая минута, которую они тратили не на поиски папы, наполняла девочку острым чувством вины за недавний эгоизм. Если они в ближайшее время не найдут художника, от затеи починить ей руку придется отказаться. Папа был намного важнее. Она бы не вынесла, если бы снова его потеряла.

* * *

Алисе с Оливером давно и отчаянно требовалась ванна.

Параминт сопроводил их по замшелой ветке к длинной стремянке, которая вела на самую вершину соседнего дерева. Как ни странно, оно оканчивалось не кроной, а огромным плоским спилом – гладким и отполированным до медового блеска. На этой импровизированной веранде стояли десятки блестящих фарфоровых ванн.

Возле них уже ждали дамы и господа, одетые наподобие Параминта. В руках они держали полотенца, халаты, букеты цветов и многочисленные горшки с чем-то теплым.

Алису так взбудоражила возможность наконец-то помыться, что девочка чуть не выпрыгнула из юбок и кофточки. Оливер, который был хоть и юным, но джентльменом, тут же заерзал, закашлялся, сунул руки в карманы и отвернулся к ближайшему дереву, сделав вид, что его ужасно интересует узор на коре. К несчастью для мальчика, его стеснение абсолютно не стесняло Алису – так что она не придала никакого значения его румянцу и покашливанию. Девочка ненавидела грязную одежду и была рада от нее освободиться.

Алиса охотно последовала за улыбающейся дамой к одной из пустых ванн. Ей дадут помыться! В тепле! В комфорте! Неужели Итакдалия сможет хоть чем-то ее порадовать? Девочка сгорала от нетерпения.

Дама представилась ей как Ансиль, и Алиса немедленно решила, что ей нравится и улыбка новой знакомой, и ее шоколадное лицо, и непокорная копна рыжих кудряшек. Ансиль помогла Алисе освободиться от остатков одежды и залезть в ванну. Девочка уселась на фарфоровое дно и единственной рукой подтянула колени к груди, слегка дрожа на ветру.

А затем наступило чистое, ни с чем не сравнимое блаженство.

Дорогой читатель, ей приготовили ванну не из горячей воды, а теплого молока – густого шелковистого варева, которое превратило кости Алисы в пастилу. Ансиль лила в ванну горшок за горшком, пока белоснежные волны не укутали девочку по плечи. Алиса опустила голову на фарфоровый бортик, чувствуя, как вся ее усталость растворяется в тягучем сладком мареве; и когда она уже решила, что большего наслаждения быть не может, Ансиль взяла принесенные букеты и принялась обрывать цветочные лепестки. Она целыми горстями бросала их в ванну, и они расплывались по поверхности, словно радужная глазурь на пироге абсолютного удовольствия. Алиса закрыла глаза, смакуя каждое мгновение. Аромат цветов смягчил ее, теплое молоко согрело, яркие цвета успокоили – и вскоре девочка с головой погрузилась в кокон нежного забытья. Это неожиданно напомнило ей, чем так опасна Итакдалия. Алиса чувствовала, что могла бы пролежать в этой ванне вечность – а вечности у нее как раз не было.

Скоро, пообещала она себе. Очень скоро она снова станет бдительной. Но прямо сейчас – еще пять минуточек – побудет разомлевшей и счастливой.

* * *

Через обидно краткий срок Ансиль вернулась с пушистым полотенцем, и Алиса вылезла из ванны – чистая до блеска, пахнущая медом и солнцем. Девочку завернули в теплый уютный халат, и Ансиль принялась расчесывать гребнем ее мокрые волосы.

Распутывая и укладывая в нужном порядке белые пряди, женщина напевала нежную грустную песню. Ее голос был низким и убаюкивающим, и Алиса, которая до сих пор плыла по волнам блаженства, расслышала только один куплет:

Однажды в небо я упала,Упала, но не умерла.Однажды в небо я упалаИ пару крыльев обрела…

Девочка чуть не уснула. К счастью, она очнулась как раз вовремя – пронзенная воспоминанием, что в Итакдалии строго запрещается спать без снов. Но песня Ансиль была так красива и печальна, что сердце Алисы все равно превратилось в желе. Девочка с трудом подавила зевок. Теперь мягкие руки Ансиль вплетали ей в прическу крупные бутоны, и эти неожиданные вспышки цвета на фоне белоснежных волос и кожи наполнили Алису неподдельным счастьем.

Она принялась благодарить женщину, но та лишь залилась румянцем и отмахнулась.

– Ну что вы, ваша достопочтенность, – сказала она. – Принимать вас в гостях – честь для нашей деревни. Если вы подождете минуту, я вернусь с подарком.

Оставшись в одиночестве, Алиса уселась на стульчик и снова задумалась, как приятно быть чистой, и как странно иметь только одну руку, и как непривычно вспоминать об этом всякий раз, когда ты пытаешься что-то сделать отсутствующей рукой. Так она размышляла вплоть до возвращения Ансиль – а когда наконец увидела «подарок», поняла, что ее ожидание вознаграждено сполна. В руках у женщины лежало самое прекрасное платье, которое Алиса видела в своей жизни.

Оно представляло собой настоящий сгусток света. Очевидно было, что его сотворил настоящий мастер – и из самых лучших материалов; и, разумеется, оно было в тысячу раз лучше тех юбок и кофточек, которые Алиса шила себе сама. Многочисленные юбки и корсаж переливались каскадами цвета: рубиновый сгущался до лилового, золотой превращался в зеленый, а синий перетекал в ежевичный, сливовый и малиновый. Многослойный тонкий шелк усеивали тысячи воланов и оборок, которые мерцали, точно крылья бабочки. Юбки ощущались прочными, но невесомыми и почти нереальными. Алиса была уверена, что в таком платье сможет летать. Сможет воспарить над всеми земными невзгодами.