Читать книгу "Рядовой Рекс - Борис Сопельняк"

— А с вами?

— Каким-то сверхъестественным чутьем он мгновенно отличает моих друзей от недругов, — уклончиво ответил Виктор. — И ведет себя в соответствии с этим.

— Прекрасное качество, — заметил Галиулин. — Не исключено, что это нам очень пригодится. Скажите, капитан, а как вы себя чувствуете? Не очень устали? Разговор ведь предстоит трудный. Потребуется запомнить множество деталей. Может, передохнете немного?

— Нет-нет. Дело есть дело. Я в отличной форме. А вот и Рекс.

Галиулин уважительно остановился перед сидящим у входа Рексом и восхищенно сказал:

— Вот это соба-а-ка! Я таких не видел.

Громов улыбнулся, потрепал Рекса по загривку и не без гордости заметил:

— Да, это собака. Это хорошая собака.

Когда спустились в блиндаж, Громов наскоро организовал закуску и вопросительно поднял фляжку. Галиулин утвердительно кивнул:

— По тридцать капель. За победу!

Закусив ломтем тушенки, Галиулин отодвинул кружку и, изучающе глядя на Виктора, сказал:

— Теперь о деле… Не скрою, капитан, речь пойдет о деле чрезвычайной важности, рискованном и, что мне совсем не нравится, даже без пятидесятипроцентных шансов на успех. Именно поэтому на время выполнения задания права вам даются неограниченные.

Виктор облизнул пересохшие губы.

— Да, капитан, неограниченные, — глядя Виктору в глаза, повторил Галиулин. — А это значит — вы вправе решать судьбы людей, с которыми будете выполнять задание. Детали — чуть позже. А сейчас замечу, что это задание, если так можно выразиться, многослойное, со своей сверхзадачей. Курить можно?

— Что? Курить? — не сразу переключился Виктор. — Вообще-то, Рекс не любит. А впрочем, валяйте.

— Так вот. Сверхзадача — мост, — продолжал Галиулин. — Не тот, который вы обнаружили, а совсем другой. Не понтонный, а крепкий, добротный мост довоенной постройки. Установлено, что он заминирован. Об отступлении немцы не помышляют, но уже заминировали. Следовательно, как только на правый берег перейдет последний немецкий солдат, мост взлетит на воздух. Этого-то и нельзя допустить! Мост нужно сохранить. Любой ценой, — после паузы с нажимом добавил Галиулин. — Смотрите на карту. Вот Киев. А вот мост. Он гораздо южнее, в районе Канева. Нам известно, как укреплен берег у Киева. Там Днепр не переплыть. Поэтому принято решение взять Киев с тыла. А для этого нужен мост. Если удастся перебросить на правый берег достаточное количество танков, немцы не смогут их остановить — с тыла Киев беззащитен. Так что выбор у них будет невелик: или, пока не поздно, драпать на запад, или быть сброшенными в Днепр. Усек? — по-мальчишески озорно улыбнулся Галиулин.

— Усек, — кивнул Виктор.

— Как ты понимаешь, в других местах мы тоже подготовим сюрпризы, но танки могут пройти только по этому мосту. Теперь самое главное: как его захватить? Чего мы только не придумывали — и воздушный десант, и штурм с воды, и многое другое! Но все отпало по одной простой причине: в любом случае немцы успеют взорвать мост. И вот на днях возник совершенно неожиданный вариант. Подкупает в нем то, что мост должен взять… один человек. Да-да, всего один человек! Но с твоей помощью.

— Прошу прощения, но это, как бы помягче сказать…

— Глупость? Чего там подбирать слова! Глупость — она и есть глупость, а если точнее — самая настоящая авантюра. Это ты хотел сказать? Наверняка это. И не возражай. Но как раз в этом привлекательность, а может быть, и реальность всей этой затеи. Теперь слушай дальше. Еще летом в одном партизанском отряде появился немец. Странный, скажу тебе, немец. Завтра познакомлю с начальником штаба отряда Федором Собко, расспросишь его сам. Но если длинный рассказ Собко изложить кратко, то все было так. Отряд Собко попал в окружение. В соседний лес пробиться не удалось, поэтому пришлось уходить в степи. Боеприпасов мало, местность незнакомая, поэтому партизаны отсиживались в балках. Каратели и полицаи их потеряли, вокруг — ни души, словом, все спокойно. Но через несколько дней партизаны всполошились, поскольку в степи появился весьма странный охотник: стреляет прямо из машины, подранков давит колесами. Самое же интересное — иногда он резко тормозит, влезает в кузов и внимательно оглядывает степь в бинокль. Так он рано или поздно мог обнаружить партизан. Они решили не ждать этого и сами, что называется, пошли ему навстречу. Когда он спустился в балку за подстреленной куропаткой, ему ткнули в живот автомат, забрали двустволку и тихо сказали: «Хенде хох!» А он, вместо того чтобы испугаться, радостно заулыбался и на чистейшем русском языке начал говорить, как рад, что наконец-то нашел партизан.

Собко долго не мог понять, кто перед ним — немец или перешедший на сторону немцев русский. Охотник назвался старшим лейтенантом бронетанковых войск Германом Крайсом, заявил, что еще в тридцать четвертом окончил Ульяновское военно-бронетанковое училище, войну встретил командиром танковой роты, во время отступления был тяжело ранен в ногу, двое суток валялся в подсолнухах, потом его подобрали местные жители. Деваться было некуда, поэтому, когда перебитая нога срослась, он пошел к немцам. Приняли его с распростертыми объятиями. Еще бы, советский офицер, танкист и почти что соплеменник. Дело в том, что Крайс — самый настоящий немец, родом из Энгельса — одного из городов республики немцев Поволжья. Должность ему дали весьма престижную — начальник гаража Переяславского гебитскомиссариата.

Эта часть рассказа была более или менее правдоподобной, но в то, что Крайс сколотил боевую группу из десяти человек и теперь ищет связи с партизанами, Собко не верил. А охотился он якобы только для того, чтобы попасть в плен к партизанам. Но когда Крайс предложил использовать для диверсий имеющиеся в его распоряжении грузовики, Собко дрогнул. В самом деле, отряд сидит без дела, а тут можно ездить на диверсии километров за сто отсюда, потом возвращаться и спокойно отсиживаться, пока немцы будут рыскать в том районе, где совершен налет на комендатуру или нефтебазу. Короче говоря, Собко доверился Крайсу — и вскоре отряд стал активной боевой единицей.

Все шло хорошо до тех пор, пока гестаповцы не поняли, что партизаны действуют на машинах и эти машины выезжают из одного и того же места. Когда фашисты нагрянули в гараж, там было пусто — Крайс успел уйти вместе со своей группой. А вскоре отряд Собко влился в более крупный и Федор стал начальником штаба. Крайс — твой коллега, он в разведке отряда. Такая вот история, — потирая подбородок, закончил Галиулин.

— Ну и что? Нам-то этот немец зачем нужен? — спросил Громов. — Раз воюет нормально, — значит, человек честный. А если есть сомнения, пусть им займется «Смерш».

— То-то и оно, что этот Крайс нужен нам позарез. Именно он предложил план захвата моста, о котором я говорил. План настолько необычен, что игнорировать его мы просто не имеем права. К тому же риск минимальный: в операции участвуют всего два человека. Хотя… Нельзя, конечно, не учитывать и другого варианта: если взорвать мост в тот момент, когда по нему пойдут наши танки, эффект будет впечатляющий. Но до этого, думаю, не дойдет. Вернее, этого мы не должны допустить. Прежде всего надо как следует проверить Крайса. Нельзя не учитывать, что под личиной советского офицера действует кто-то другой. Короче говоря, с тобой пойдет человек, который знает его в лицо — танкист, воевавший с ним в одной роте. Если он узнает Крайса…